Сьюзен Виггз - Просто дыши
Потрясение, которое она испытала, подавило все ее сомнения по поводу развода. А вот Уилл — он был спасателем. Он оберегал людей, о которых заботился каждой частичкой своего большого сердца. Это, как она понимала, и была ответственность.
Она дотянулась до кувшина с грейпфрутовым соком, и вдруг ее пронзила сильнейшая боль, от которой перехватило дыхание. Она прислонилась к дверце холодильника, обливаясь потом.
Она постаралась вспомнить все, чему научилась на занятиях подготовки к родам. Целью гинеколога были, конечно, естественные роды, но Сара понимала: близнецы могут стать поводом для кесарева сечения. У нее даже была намечена дата рождения, основанная на быстром росте детей и на обследовании ультразвуком. Если бы первый близнец лежал ягодицами вперед, не было бы вопросов — она получила бы их обоих путем кесарева сечения. Она нормально к этому относилась. Обсуждая все эти проблемы с отцом, она написала детальный план организации родов, учитывающий каждую случайность. Не была забыта и Фрэнни, которая останется с бабушкой. А молодую мать в город отвезет отец. Все было готово к завтрашнему дню.
К сожалению, близнецы не читали этот меморандум.
Она умудрилась захлопнуть дверцу холодильника, прежде чем второй приступ боли повалил ее на колени. Фрэнни, должно быть, почувствовала тревогу. Она поднялась и поспешила к Саре, стуча коготками по полу. Собака обнюхала Сару, которая лежала теперь на кухонном полу, с поднятыми ногами, так высоко, как только позволял ее необъятный живот.
Собака села на задние лапы и заскулила. Сара ощутила волну тошноты и вспомнила ключевую информацию, которую она выучила в классе подготовки к родам: когда у женщины начинаются схватки, все остальные физические функции ослабевают или совсем прекращаются. Включая рвоту.
Схватившись за ручку от дверцы холодильника, она встала и, спотыкаясь, добралась до ванной, где ее обед из пяти блюд был исторгнут в унитаз.
Она вытерлась полотенцем и увидела свое отражение в зеркале ванной комнаты. Неужели этот тот магический, памятный момент в жизни женщины? Разве не предполагалось, что она должна была потрясти мужа за плечо и ласково прошептать: «Милый, пришло время». Разве не должно было лицо раскраснеться от доверчивого любопытства и предвкушения посвящения в тайну? И уж точно, она никак не ожидала, что будет выглядеть вот так — потная, с бледным лицом, пятна рвоты на ночной сорочке, с широко открытыми глазами, в которых ясно читается растерянность.
Она нашла в себе силы добраться до спальни, схватила телефонную трубку и повалилась на постель. На левую сторону, это она помнила. Это пригонит больше крови в матку. «Боюсь, я так боюсь». Попить воды с яблочным соком.
Она не могла дотянуться до стакана с водой на ночном столике. Он был в миле от нее. Чувство отчаянного одиночества охватило ее. Она лежала, сжимая телефонную трубку, с замутненным взглядом болью, ее пальцы теребили пуговицы ночной рубашки. Если она позвонит 911, приедет ли Уилл?
Почему из всех вещей, о которых могла думать в такую минуту, она подумала об Уилле Боннере?
Она не была готова ответить на этот вопрос. Сосредоточься, напомнила она себе.
С твердой решимостью она набрала номер. Между звонками прошла целая жизнь. Возьми трубку, думала она. Возьми трубку, возьми, возьми. Может быть, в конце концов ей придется звонить 911.
— Алло? — Голос, хриплый спросонья, разогнал ее мрачные предчувствия.
— У меня схватки, — сказала она. — Ты можешь приехать?
— Я уже на полдороге, — ответил ее отец. — Расслабься, дорогая. Просто дыши.
33
— Теперь ты главное достижение семьи, — сказал Кайл, наклоняясь, чтобы поцеловать Сару в лоб. — Мои поздравления.
Сара плыла в светлом тумане усталости и любопытства, она улыбнулась ему с больничной койки.
— Ты их видел?
— Мы видели, — ответила Ла Нелл. — Они превосходны. Мы не можем дождаться, когда ты с ними приедешь домой.
Сара думала, что она готова любить своих детей. Но может ли слово «любовь» хоть немного передать чувство, которое охватило ее, когда она прижала детей к своему сердцу? И есть ли вообще такое слово? Она ожидала сильного переживания, но не такого всепоглощающего желания защитить, оградить от опасностей и тревог своих малышей. Материнская любовь, оказывается, совсем не сплошь нежность и сладость. Теперь Сара узнала, что это прежде всего ответственность.
Она слегка прикрыла глаза, борясь с неожиданно подступившими слезами. Суровое испытание было позади. Близнецы совершенно здоровы, и вскоре их поместят в ее комнату.
— «Домой» звучит неплохо, — тихо прошептала она.
— Тогда почему ты плачешь? — спросила Ла Нелл, поглаживая ее по плечу.
Сара и представить себе не могла, что ее невестка может быть такой ласковой. И тут же поймала себя на том, что не особенно старалась получше узнать Ла Нелл. Теперь у нее открылись глаза, и она увидела женщину, которая была ей другом.
— Тетя Ла Нелл, — произнесла она. — Или ты тетушка?
— Это сейчас не так важно. Тебе предстоит принять куда более важные решения.
— Да, например, выбрать имена для своих детей, — объявил Кайл. — Говоря о достижениях, вот список имен длиной в мою руку. — Он протянул несколько страниц, покрытых почерком Сары.
— Я хотела быть уверенной, что выберу правильные имена, — сказала она.
— Я за Сару, — поддержала Ла Нелл. — Нет нужды торопиться. Она должна выбрать два имени и два вторых имени, и все должно гармонировать с фамилией.
Сара снова закрыла глаза, припоминая недавний разговор с Джеком. Это было на прошлой неделе, когда она отдыхала в постели.
— У детей должна быть моя фамилия, — настаивал он. Она восприняла это как шутку.
— Тебя даже не было рядом во время зачатия, — сказала она. — Будет справедливо дать им фамилию медбрата-практиканта.
— Ты совершаешь большую ошибку, — предостерег ее Джек. — Они заслуживают того, чтобы носить фамилию их отца, как любой другой ребенок в Америке.
— Они заслуживают отца, который готов нести ответственность за них. — Сара не могла удержаться, чтобы не упомянуть о том, как он боролся за то, чтобы уменьшить сумму выплаты на поддержку детей.
— Значит, их право носить мою фамилию продается? — съязвил он. — Ты хочешь, чтобы я заплатил за привилегию, словно на бейсбольном поле?
Она отмахнулась от воспоминаний и открыла глаза, как раз когда ее отец вошел в комнату.
— Привет, папа.
— Привет, привет. Что за хмурый вид? Я только что из инкубатора, там все в порядке. — его лицо светилось гордостью.
