Я - твое наказание - Наталья Юнина
— А не пошел бы ты отсюда?
— Куда?
— Туда, куда и твой братец.
— В жопу, что ли?
— На работу.
— Погодь. Он что ушел на работу? — ну и кто меня тянул за язык. — Ну, слушай, справедливости ради, этот долбоеб туда реально мог пойти. Не переживай. Это лучше, чем не встал. Когда войдешь в мир большого секса, поймешь. Ладно, ладно, не раздувай ноздри. Споки ноки, — хватает бутылку воды со стола и выходит из кухни, оставляя меня в еще большем раздрае.
А вдруг он и вправду пошел на работу? Ну да, конечно. Трудится не покладая рук. Козел!
Ополаскиваю лицо холодной водой, дабы привести себя в чувства и принимаюсь за работу, ибо капуста сама себя не посолит.
Несмотря на усталость, сна нет ни в одном глазу. Удается заснуть только под утро всего на час.
* * *
Разбитое корыто, с мешками под глазами. И цвет волос дебильный. Слава Богу помогает отвлечься очередная работа в виде дойки коз и кормления кур.
К двенадцати часам принимаю очередную попытку вернуть окончательно свой цвет волос. Остервенело намыливаю шампунем волосы и в который раз принимаюсь смывать это безобразие.
Вы посмотрите, какой заботливый. Коробку он прислал с платьем и чулками. И про туфли не забыл. Придурок. Я куда в них пойду по снегу? Или это, чтобы переодеть сапоги в доме? Предусмотрительный какой. В перерывах между тем, как трахать свою Верочку, подумал о том, как меня приодеть.
Как бы мне ни хотелось это признавать, вкус у этого козла есть. Платье очень красивое и не вычурное. Черного цвета, длиной до колена, выгодно подчеркивающее грудь. При условии, что последняя есть. Этот факт меня неимоверно злит. Я не плоская, но и подчеркивать мне нечего. Сукин сын! Ненавижу!
Долго будешь жить, бородатое чмо.
12:37
«Я заеду за тобой к трем часам. Будь готова к этому времени. Домой заходить не буду. Ты получила коробку с платьем?»
Иди в жопу, козел. Вдох. Выдох. Нет, так нельзя. Спокойствие.
12:38
«Получила».
И на этом я, пожалуй, остановлюсь. Хотя рука, так и тянется послать его в задницу.
Платье, как и предполагалось, мне совершенно не идет. Единственное, что смотрится в нем хорошо, это попа. Остальное — мрак. Выгляжу как гном в платье.
— Фу бля. Ты как тетка с рынка. Не твое это, мать, снимай, — поворачиваюсь на голос Руслана.
— Не смей заходить ко мне без разрешения.
— Ой, да ладно, все равно ты мне сиськи должна показать. Не забыла? — забудешь тут. — Кстати, жду тебя у бассейна. С сиськами разумеется.
— Почему у бассейна?
— Потому что мне так захотелось.
Будут тебе сиськи, Руслан, в изобилии. На девять жизней вперед.
За все время нахождения в этом доме, я ни разу не была у бассейна. Офигеть, какие здесь масштабы. Как в кино. Да тут же можно устраивать заплывы! Почему я раньше об этом не подумала?
— Давай сюда, Настасья, — вырывает из раздумий голос Руслана.
— Куда?
— Сюда. И вот так, — ворочает меня словно куклу.
— Почему именно так?
— Так освещение лучше. Давай, — потирает руки.
Боже, сколько радости на лице, от предстоящего просмотра груди. Ну на тебе. Расстегиваю молнию на кофте и откидываю последнюю на пол. Поднимаю майку, с гордостью демонстрируя проделанную работу.
— Это что?
— Сиськи.
— Чьи?
— Свиньи.
— Да ты та еще свинья. А на ужин у нас будет гусь.
— С чего это? Ты сказал, чтобы я подняла майку и продемонстрировала сиськи. Я их, между прочим, семь дней подряд вышивала. Что не так?
— Я даже не знаю, кто из вас более ебанутый. Ты, вышивающая свинячьи сиськи или этот кретин, сбегающий на работу.
Кажется, впервые за последние сутки я хохочу как ненормальная. Особенно забавляет тот факт, что он тянет руки к моему творению и дергает за соски.
— Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь…
— Тут четырнадцать сосков. Итого семь парных сисек. За каждую неделю занятий по одной паре. Осталось еще шесть недель, а я тебе бонусом сразу показала семь пар.
— Счастье-то какое. Зато теперь понятно, как ты с такой внешностью до сих пор целка. Когда до секса доходило, ты, наверное, снимала раз трусы, два трусы, три трусы.
— Ты про подштаники забыл.
— Точно. И панталоны.
— Ага.
— Никогда не думал, что это скажу. Однако, бедный Вадик.
— Ага, пожалей на досуге братика, — одергиваю руку Руслана. — Все, хорошего понемножку, — опускаю майку и тянусь за кофтой.
* * *
Несмотря на отвратительную ночь, к трем часам мое лицо приобретает человеческий вид. С одеждой решаю не заморачиваться. С таким морозом не до красоты, поэтому мой выбор падает на колготки, джинсы и свитер.
А вот кому холод ни по чем, так это Вадиму. Стоит без пальто в привычной для себя белоснежной рубашке и брюках около машины.
— Прекрасно выглядишь, Настенька, — даже не пытается скрыть сарказм в голосе.
— Ты тоже. Как подернутая морозом сыроежка в октябре.
— Благодарю за комплимент.
Только сейчас понимаю, что не так. У него в руках сигарета. И ладно бы просто держал. Так он курит! Это еще что за дела? Только хочу возмутиться, как меня отвлекает водитель, забирающий у меня торт.
Вадим открывает мне дверь и тут же выбрасывает бычок в снег.
— Стоять. Ноги отряхни.
— Что?
— Оттряхни ноги от снега. И только потом залезай в машину.
— Что-нибудь еще?
— Тщательно отряхивай.
И ладно бы шутил, так нет же, пристально смотрит за тем, как я отряхиваю снег.
— Еще, — это что за фигня? Хочется придумать какую-нибудь колкость в ответ на его «еще», но, как назло, ни одной дельной мысли.
— Достаточно, Вадим Викторович?
— Вполне. Подожди меня здесь, я быстро, — захлопывает за мной дверь, как только я усаживаюсь на сиденье.
Мы сидим с водителем в полном молчании несколько минут. Ровно до тех пор, пока из дома не выбегает Руслан без обуви, а вслед за ним Вадим.
Какая-то секунда и он делает ему подсечку. Еще мгновение и он переворачивает его лицом в сугроб. Тычет, тычет и снова тычет, а младший сплевывает снег. Сейчас мне даже жалко этого шута, против воли поедающего снег. Вот только почему у меня ощущение, что ему все равно весело?
— За что его так?
— Двойку получил.
— И часто он так?
— Двойки получает?
— Ага.
— Удивительно, но при своем раздолбайстве он хорошист.
— Может, нужно помочь? Руслан…ест очень много снега.
— Ну он же не желтый. Снег в смысле.
— Ну, да. Не желтый.
И все же в какой-то
