Внебрачный сын - Адалин Черно
— Да, можно, — кивает Лера. — Я тогда пойду уже. Устала.
— И я пойду, — встаю вместе с ней. — Есть не хочется и голова болит.
Стас вызывается меня проводить, но я отказываюсь. Не хочу ни о чем говорить, а подозреваю, что придется. На втором этаже мы с Лерой расходимся по разным спальням. В своей я сразу же забираюсь на кровать и смотрю в потолок. Прокручиваю в голове сегодняшний день и тру рукой чуть выше солнечного сплетения. Все еще болит. За столом притупилось, а сейчас ноет с новой силой.
Обещаю себе забыть. Нам не о чем разговаривать. И встречаться тоже не стоит. Если он узнает о Тимофее… я никогда не уеду обратно, а возвращаться сюда, где все напоминает о нем я не смогу. И мирно сосуществовать, вместе воспитывать сына у нас тоже не получится. У меня так точно.
Глава 8
— Мам, это что? — Тимофей аккуратно дотрагивается до моего носа.
— Пластырь.
— Под ним ранка, да?
— Да. Вчера маме убили бактерий, а сверху наклеили пластырь, чтобы они не появились снова.
Вопреки моим ожиданиям, сын меня не испугался, хотя выглядеть лучше утром я не стала. Наоборот, синяки стали ярче, а отек больше. И в таком виде мне сегодня ехать в больницу.
— Настя сказала, что тебя оставят в больнице, — с укором говорит сын. — Пришлось лечь без тебя.
— Меня отпустили, но было слишком поздно, и я не стала тебя будить.
— А что мы будем сегодня делать? — с интересом спрашивает, переключаясь.
— А чего бы тебе хотелось?
— Поиграть в снежки и погулять. Санта мне снежколеп принес, нужно его испробовать.
— Я попрошу дядю Стаса с тобой поиграть. Он Даню возьмет, пойдете вместе. Я не смогу, солнце, мне к врачу надо и с таким носом в снежки играть мне нельзя.
— Почему?
— Ты же не хочешь, чтобы он стал больше?
— Не-е-е-ет, — тянет сын. — Поиграю со Стасом. А с тобой в кафе пойдем, да?
— Так, кто это у нас тут в кафе просится, а? — в комнату заходит Настя. — Мы для кого еды столько готовили?! Ну-ка быстро вниз на завтрак. Там дядя Стас всем выжимает апельсиновый фреш.
Тимофея сдувает через минуту. Фреш из апельсинов он просто обожает, поэтому несется вниз, стоит ему услышать, что его готовят. Я с благодарностью смотрю на Стасю. Объяснить сыну, почему мы пока не можем никуда выйти мне сложно. Я не привыкла ему отказывать, а когда мы ехали сюда обещала ему проводить с ним больше времени.
— Стас позавтракает и отвезет тебя в больницу. Мы с Лерой уже договорились присматривать за Тимошей вместе.
— Спасибо вам. Я не знаю, как бы развлекала его сама. Куда мне с таким лицом на прогулки и в кафе.
— Стас уже распланировал две недели отпуска, включив в развлечения и Тимофея, так что не переживай, ему скучно не будет, а ты сможешь и поработать и отдохнуть.
Издательство требует от меня завершения книги к концу февраля, а у меня готово только семьдесят процентов. И работаю я над книгой уже более полугода. Я надеялась вдохновиться рождеством, аурой праздника и дописать, наконец, роман, но с утра чувствую абсолютную апатию и нежелание даже открывать ноутбук. Надеюсь, к вечеру это изменится.
Через час я выхожу из кабинета лора с небольшим листочком, на котором выписан рецепт на обезболивающие. Никаких особенных процедур мне не полагается. Прикладывать холодное и принимать обезболивающие — вот и все лечение. А еще показаться через неделю.
Брат ждет меня в холле. Поехал со мной и даже в больницу зашел, чтобы дождаться и проводить потом до машины.
— Что сказал?
— Заживет, — усмехаюсь. — Только пластыри нужно менять и через неделю показаться. И швы снять примерно в то же время.
— Приедем. Ты же у нас будешь пока? На квартиру не поедешь?
Оставаться у брата я не планировала, но выхода у меня нет. В ближайшее время я не смогу обеспечить Тимофею регулярные прогулки и развлечения, а Стас живет в большом доме и сын сможет погулять во дворе.
— Останусь. Настя сказала, ты распланировал развлечения.
За несколько шагов до выхода из кабинета неожиданно выходит Макар, и мы сталкиваемся с ним нос к носу.
— Оля? Была у врача? Как самочувствие?
Обескураженная его резким появлением, не сразу нахожусь с ответом, а через мгновение, когда я только сложила слова в предложение, брат отодвигает меня в сторону и толкает Макара в грудь.
— Чтобы я тебя рядом с ней больше не видел, — слышу разъяренный голос Стаса.
— Стас, — я дергаю брата за рукав, пытаясь успокоить.
На нас уже странно посматривают, а внимания, как вы понимаете, мне совсем не хочется. Спрятаться бы… или сделать вид, что меня здесь нет.
— Стас, — хватаю его за руку, оттаскивая от Макара.
Через какие-то мгновения меня оттесняют в сторону, а Стаса скручивают и грубо ведут к выходу. Чувствую, в ближайшее время доступ в эту клинику ему будет заказан.
— Парни, — останавливает охрану Макар. — Порядок. Отпустите его.
Стаса отпускают у самого выхода. Один охранник уходит, а второй остается на месте. Наблюдает. Я тут же семеню к брату. Что он устроил? И к чему это?
— Я тебе все сказал, — бросает Стас, глядя куда-то поверх моей головы.
Догадываться, куда именно, не приходится, потому что в это мгновение я слышу сзади:
— Выйдем, поговорим.
Стас толкает входную дверь, выходит первым, я
