Научись любить, если сможешь (СИ) - Евгения Ник
— Кто знает, могла и заблудиться, — подает голос Мирон. — Ладно, хватит яйца мариновать! Двигаем.
За пару минут мы разделили поле на части и каждый пошел по своему участку.
Спустя полчаса поисков, мне звонит Валеев и сообщает, что подтянулись поисковики и в скором времени должен появиться вертолет, который сможет осмотреть всю территорию с высоты.
Поднимаю взгляд к небу. Вечереет. Значит, надо ускориться, в темноте поиски вести будет куда сложнее. Набираю полную грудь воздуха и кричу:
— Ла-ри-и-и-са!
Следом раздается такой же крик Бессонова, далее Глеба и Дамира. Прислушиваюсь. Только звуки природы.
Проходит еще полчаса безуспешных поисков. В небе появляется вертолет и начинает кружить по местности.
— Черт! Да найдись ты уже! — цежу и вытираю рукавом пот со лба. Сплевываю на землю, и вдруг мой взгляд застывает на толстом и жестком листе кукурузы. Протягиваю руку и снимаю с него длинный золотистый волос. Смотрю на эту находку завороженным взглядом. И, может, я совсем поехавший, но готов поклясться, что это волос моей девочки. Начинаю крутиться вокруг себя, шаря глазами.
Замираю.
Стоп, стоп, стоп! Не двигаться! Или я своими медвежьими лапами все следы затопчу.
Внимательно смотрю на землю и двигаюсь в направлении, как мне кажется, еле заметных следов.
— Лари-и-и-са! — вновь кричу, крепче сжимая в руке ее волос. Отмечаю, что в одном месте земля вспахана, будто кто-то тут упал. Сердце мгновенно пропускает удар. — Черт! Черт! Черт! — снова вытираю пот с лица, который льется уже градом. Нервы на пределе. Ускоряюсь и перехожу на бег, раскидывая в стороны листья кукурузы.
Сколько я бегу? От силы пару минут? А кажется, что вечность. Ощущаю себя голодным зверем, который напал на след.
Прямо, вправо, еще прямо, вправо… вновь клочок вспаханной земли… Прямо, еще прямо, еще…
— Лариса! — выдаю рваным хрипом и моментально чувствую боль и скованность в горле. Тут же закашливаюсь, рычу и, раздирая голосовые связки, вновь горланю. — Лари-и-и-са! — спотыкаюсь обо что-то и мешком с картошкой валюсь на землю. — Твою ж! — вскрикиваю, оборачиваюсь и замираю, переставая дышать.
Думаю, каждый из вас может представить себе, как выглядит кукурузное поле. Это большая площадь земли, где данная культура посажена и растет практически идеальными рядами. И все бы ничего, но что здесь делает старый дуршлаг? Взгляд смещается немного в сторону, и я замечаю руку.
Девичью тоненькую ручку.
Внутренние органы моментально каменеют, а тело давит к земле, и я совершенно не в силах встать на ноги, ползу на четвереньках, ныряю мордой в заросли, чтобы пробраться в соседний ряд.
Нашел! Я нашел ее!
— Маленькая моя… с-сука! Да как же так… — цежу сквозь стиснутые зубы, тяжело дыша. Подгребаю к Ларисе, которая находится в бессознательном состоянии и захожусь в какой-то незнакомой для меня тряске. Тремморными руками глажу ее по лицу и поднимаю на руки, прижимаю к себе. — Ларис? Ну же? — касаюсь ее теплых губ своими, ловлю слабое дыхание. — Потерпи еще немного, все хорошо будет. Все. Будет. Хорошо, — утыкаюсь лицом в ее спутавшиеся волосы, глаза начинает нестерпимо жечь, и я отпускаю себя, даю волю чувствам. Все-таки не железный, а человек из плоти и крови. И как-то пох, что лью слезы и готов пузыри до земли пускать. Не стыдно. С каждой каплей я выпускаю наружу боль, что эти дни меня разъедала. Чувствую, как невидимая отмершая плоть буквально слезает с меня, а на месте, где ранее поселился страх, теперь облегчение.
Пытаюсь достать телефон, но он постоянно вылетает из моих рук, удается взять его лишь с третьего раза. Сразу набираю Валееву и сообщаю, что все закончилось. Лариса нашлась.
— Я рядом, — шепчу ей у самого уха, тянусь ногой к странному дуршлагу и зачем-то подпинываю его поближе к себе, поднимаю и укладываю на Мурашку, встаю вместе с ней. — Мур, скоро тебе помогут, — перевожу взгляд на ее лицо и замечаю, что Лара немного морщится и выдает тихий стон.
— Ми-ша? — бормочет она, приоткрывая глаза.
— Ага, привет, англичанка! — выдаю с улыбкой.
— Англи-чанка? Смешно… — вновь морщится. — Англичанка… Я думала, умру здесь.
— А я думал убить тебя, когда найду и себя за то, что такой идиот дубовый. Но ты свое еще получишь. Что я тебе говорил? Как себя надо было вести? Что надо было делать?
— Просто ждать. Прости меня, пожалуйста, — говорит совсем сиплым, будто простывшим голосом, громко икает, затем приподнимает голову и внимательно смотрит на меня. — Это ведь не сон?
— Не сон, — останавливаюсь и легонько целую ее. Прижимаюсь к ее щеке и чувствую, как между нами становится влажно. — Н-ну-у-у, не плачь, все уже позади. Все хорошо.
— А где Потап?
— Потап? Это еще кто такой?
— Мой дуршлаг, — выдает она на полном серьезе. — Он… придавал мне уверенности.
Серьезно? В такой момент она думает об этом? Прыскаю смехом и ускоряю шаг.
— Все, прикрывай глазки и отдыхай. Потом наговоримся. Потап твой никуда не делся, на твоем животе лежит.
Мурашка вновь приподнимает голову, смотрит на своего “друга”, улыбается и прижимается ко мне.
— Я скучала по тебе…
— Я тоже любимая моя Мурашка. Прости за все косяки.
— И ты меня. И я больше не сержусь за то… Ну, за досье, на меня.
Тяжело вздыхаю, чувствую, что эта ситуация все еще давит на меня. Мы обязательно к ней вернемся, но потом. Сейчас это не так важно.
Через несколько минут к нам навстречу вышли двое незнакомых парней, очевидно, из поисковой группы. У одного из них в рюкзаке был брезент. На который мы аккуратно переложили Мурашку и понесли ее так. Все-таки возвращаться достаточно далеко, и я, конечно, далеко не слабак, но нести Ларису весь путь на руках будет и неудобно, и проблематично.
Сначала она просто лежала тихонечко, как напуганная мышка, и смотрела на небо, но через несколько минут прикрыла глаза и, кажется, провалилась в сон.
Когда мы выбираемся из кукурузного плена, куча народу сразу же бросается в нашу сторону, но я делаю знак “всем молчать”.
— Она спит. Тише будьте.
Машина скорой помощи уже наготове, и медики подготовили носилки. Аккуратно, словно самое ценное и хрупкое сокровище перекладываем Лару на них и грузим в скорую. Я вместе с ней.
— Кем вы приходитесь пациенту? — спрашивает фельдшер, глядя на меня из-под узких очков.
— Ее будущий муж.
Глава 66
Миша
Всю дорогу до больницы не отпускаю ее руку. Кажется, если разорву контакт, Мурашка вновь исчезнет. Не, нихрена, больше
