Барбара Фритти - Золотая ложь
В ее альбоме оказались детские карточки деда, черно-белые фотографии его и его родителей. Она листала и думала: будь у нее побольше времени, она вгляделась бы внимательней и наверняка узнала бы гораздо больше о прошлой жизни Уоллеса Хатуэя, о детстве деда, о его молодости.
– Что у тебя? – спросила она Райли.
– Свадебные фотографии твоих бабушки и дедушки. Твоя бабушка была красивой женщиной. У тебя ее глаза.
– Да, – пробормотала Пейдж, глядя на страницу, которую он перевернул. – Если бы я могла встретиться с ней. Что-нибудь еще?
– Да нет.
Пейдж потянулась за третьим альбомом, интересно, что он откроет им. Фотографии на первой странице заставили покрыться мурашками ее кожу.
– Хатуэй, – пробормотала она. – Посмотри, это магазин в прошлом.
– В 1920-е годы? – догадался Райли, подошел к ней и сел рядом на пол.
– Похоже, прапрадедушка открыл магазин в конце 1800-х. Хатуэи участвовали в золотой лихорадке, только мои предки не мыли золото, а снабжали шахтеров и продавали мануфактуру.
– Когда вы обратились к антиквариату и искусству?
– После Второй мировой войны, когда мой дед взял на себя магазин, – сказала она и подумала: интересно, имеет ли это какое-то значение. – Я помню, как он говорил, что его собственный отец никогда не был человеком широкого кругозора, но, повидав мир, понял, что если некоторые сокровища мира перенести в Сан-Франциско – то вот он, золотой рудник.
– Определенно, это так, – согласился Райли.
Пейдж перелистала несколько страниц, отметила соответствие фотографий и пожелтевших газетных вырезок. Вот статья, посвященная землетрясению 1906 года, разрушившему город. Пожары после природной катастрофы выжгли город дотла. Хатуэй переехал на Юнион-сквер, перестроенную после землетрясения. По вырезкам, относящимся к следующим десятилетиям, можно было проследить возрастающее влияние Хатуэев в городе.
– Удивительно, – пробормотала Пейдж, окунувшись в историю семьи, внезапно открывшуюся перед ней. – Странно, почему дед спрятал это. Я бы хотела как следует все изучить, рассмотреть.
– Твоя семья была действительно чем-то особенным. Кажется, твои предки построили половину города.
Пейдж перевернула еще одну страницу и замерла. От газетного заголовка застыла кровь. «Уоллес Хатуэй пропал без вести».
– Господи, что это? – Она пробежала глазами статью, зная, что Райли тоже читает вместе с ней. – Самолет деда был сбит над материковым Китаем, – сказала она.
Райли не мог скрыть охватившего его возбуждения.
– Ну, мы и вляпались. Переворачивай страницу.
Пейдж почти боялась сделать это. Ее дед никогда не упоминал о том, что его сбили над Китаем во время войны. В самом деле она лишь смутно знала, что он был на войне. Никто никогда не говорил о том периоде его жизни.
Райли потерял терпение и сам перевернул страницу.
– Черт, – сказал он. – Ты посмотри-ка.
На газетной фотографии двое мужчин, одетых в рваные мундиры, они стоят обнявшись. «Наши герои найдены живыми».
– Твой дед и мой, – изумленно сказала Пейдж, узнав обоих мужчин.
– Двое лучших пилотов из Сан-Франциско, сбитые над Китаем почти три месяца назад, найдены живыми, – читал Райли. – Они выжили благодаря молодому китайцу по имени Ли Чен, который дал им еду и кров и прятал от врага.
– Ли Чен? – Пейдж едва могла поверить. – Тот самый Ли Чен, дедушка Алисы?
– В нашей связке третий, – заметил Райли, встречаясь с ней взглядом. – Удивительно, Пейдж. Все собираются вместе. Наши деды летали в войну. Уоллес, тот самый Уолли, о котором говорил мой дед.
– И дедушка Алисы – тот, кто спас их в Китае.
– Когда они вернулись с войны, они все пошли работать на Хатуэев с прицелом на азиатское искусство, – продолжал Райли.
– Все трое работали вместе, пока пожар не уничтожил магазин, – подхватила Пейдж. – Их пути разошлись, ничто больше не соединяло их друг с другом до сих пор.
– До того, как статуэтка дракона, попавшая в распоряжение моего деда, не вышла на свет.
– Дракона из комплекта, пропавшего в Китае во время войны.
Они оба одновременно пришли к одному выводу.
– Ты думаешь, они привезли его из Китая? – спросила она.
– Уверен, именно так.
– Но это означает, что они украли его. Не только мой дед, Райли, но твой тоже. Ты это хочешь сказать?
Он уклонился от прямого ответа:
– Кто-то украл его. Я просто не знаю кто.
– Не можешь же ты свалить все на моего деда?
– Он остался при больших деньгах.
– У него было много денег для старта, – возразила Пейдж.
– Хорошо. Держу пари.
– Идея неплохая, но я не думаю, что было бы легко контрабандой вывезти национальные сокровища искусства из другой страны. Мне интересно, как Ли Чен переехал из Китая так быстро?
– Вероятно, сыграла роль помощь твоего деда, Пейдж. Он происходил из влиятельной семьи. У него были связи среди политиков, правда?
– Уверена, у моего прадедушки они были.
– Дальше. Твой дедушка был благодарен Ли Чену за спасение и за это вывез его в Штаты.
– Я полагаю, так и было. Но все-таки, что с драконом?
– Время военное. Я подозреваю, многие вещи ввозили в Штаты контрабандой из Китая.
– Нельзя просто украсть древние артефакты и продать их незаметно, – настаивала она.
– Черный рынок существовал всегда. Кто сказал, что нельзя продать на нем?
– Не знаю, но у нас все еще нет реальных доказательств. Это все подозрения и домыслы. Единственным человеком, у которого, как мы знаем, был дракон, – это твой дед. Я не обвиняю его ни в чем, – торопливо добавила она, когда глаза Райли стали по цвету похожи на грозовые тучи. – Как ты сам сказал, он мог заполучить его в любом месте. Он мог наткнуться на него на блошином рынке. Возможности безграничны.
– Возможности не то что бесконечны, Пейдж, но теперь нам известно, что все трое были вместе в Китае во время войны, а произведения искусства из дворца-музея разошлись по всей стране. – Он сделал паузу. – Давай начнем сначала. Когда они вернулись в Штаты, Уоллес снова включается в семейный бизнес. Мой дед нанят охранником, и Ли Чен идет работать на склад.
– Потом случился пожар, – продолжила Пейдж.
– Обнаруженный Ли Ченом, – уточнил Райли.
– После пожара ни твой дед, ни Ли Чен не вернулись в магазин.
– Существовало предположение, что причиной пожара послужил поджог, но никаких подтверждений этому не было. Хатуэи не настаивали на расследовании.
– Откуда ты знаешь? – спросила она.
– Все просто. Если бы они настаивали на расследовании, его бы провели. Хатуэи имели большое влияние в обществе, и никто не стал бы игнорировать их требование. Значит, Уоллес по какой-то причине не хотел преследовать поджигателя. А может быть, это был он сам?
