Другой близнец - Рина Мирт
— Да, что-то было, — Мия утвердительно кивнула, припоминая. — Это было в первый год учёбы.
— Может быть, — пожала плечами девушка. — Ну вот, а теперь ты её проект. Надо, кстати, температуру померить.
— О, уже сотня, — довольно произнесла Джина глядя на электронные цифры градусника. — Рада что тебе лучше… А раз так, то пойду я тогда отосплюсь, с твоего разрешения. Тебе тоже не помешает.
— Но тут мокро, — совсем по-детски произнесла Мия.
— Сейчас все исправим. Давай я помогу тебе сесть в кресло.
Глава тридцать вторая
10 ноября, Мэдисон, 12:00
Мать начала плакать еще в машине по пути в аэропорт. На его заверения, что всё с ним будет хорошо, она не реагировала, продолжая лить молчаливые слёзы.
На душе Бена скребли кошки. Ему не хотелось покидать её, особенно теперь, когда она рассталась с Ливаем. Но долг требовал этого. Оставалось полагаться лишь на Марка, который изо всех сил держался, чтобы не последовать примеру сестры.
По приказу командира он должен был отметиться на базе Форт Худ, которая находилась в Техасе, а затем оттуда его отправят вместе с грузом и отрядом пехотинцев обратно на его базу через Саудовскую Аравию. Они стояли у зоны таможенного контроля, прощаясь. Мать прильнула к нему и вновь разразилась безутешными рыданиями, отчего его горло сдавил горький ком, а глаза стало щипать от подступающих слез. Марк сделал жест рукой, а затем «оторвал» от него Эйлин, которая уткнулась теперь уже ему в грудь.
— Бывай малец, — произнес он. — О, Эйлин, я тебя прошу, перестань ты так убиваться. Своими слезами ты делаешь лишь хуже ему.
Она приложила к носу бумажную салфетку и постаралась взять себя в руки.
— Я позвоню, как прибуду в Техас, — произнес Бен, отступая от них. — Всё будет хорошо.
— Береги себя, дорогой, — произнесла мать, всё еще прижимаясь к дяде.
Эта ситуация напомнила ему его первые проводы. Они проходили на самой базе Форт Худ перед посадкой в автобусы для отбытия в региональный аэропорт.
Огромная парковка военного городка была заполнена семьями солдат, в основном — пехотинцев. Все стояли кучками, прощаясь со своими мужьями, братьями и сыновьями. Они тоже стояли все вместе небольшим кружком. Все приехали в Киллин специально проводить его. Тогда мать была намного сдержаннее, чем в этот раз. Её глаза блестели, и она стыдливо утирала влажные дорожки слёз. Мия стояла, прижавшись к Рику, который обнимал её за плечо одной рукой, закусив губу и пряча от Бена взгляд, который он всё никак не мог поймать. Тут и там слышался детский и женский плач.
Отец пытался шутить, чтобы как-то разрядить обстановку, но ему удалось вызвать лишь несколько вымученных улыбок. В основном молчали: внезапно закончились все слова, что у него, что у них. Только когда объявили посадку в автобусы, все словно очнулись и принялись говорить наперебой, а Мия всхлипнула и расплакалась.
Первой он обнял мать, дав расцеловать себя в обе щеки. Следующим был отец, что сначала протянул ему руку, а затем притянул к себе, хлопая по спине и шепча ему, как он гордится им. Когда тот отстранился, Бен заметил одинокую слезу, которую отец тут же попытался стереть, смотря себе под ноги. Это был последний раз, когда он обнимал родителя. Последний раз, когда он видел его живым.
Далее втиснулся Марк для совсем короткого объятья, сопровождающегося бодрыми хлопками по спине. Затем к нему в объятья бросилась Мия, вжимаясь в него так, словно от этого зависела её жизнь. Прошло всего полтора месяца с момента, как он узнал об их с Риком связи. Всё это время он старался не смотреть на него, но в тот момент, обнимая Мию, чувствовал на себе его взгляд. Поцеловав её в висок, он неохотно выпустил её из рук, поворачиваясь к брату. Их взгляды наконец-то встретились. Глаза Рика были полны невозмутимого спокойствия и уверенности. Он был единственным, кто не плакал на проводах. У Бена дернулся уголок рта от противоречивых эмоций, наполняющих его. Он уезжает, оставляя Мию с Риком.
«Позаботься о ней», — мысленно наказал он брату, протягивая ему руку, которую тот пожал с достоинством, не спуская с него взгляда.
Если что-то и удивило других членов семьи, то никто не выразил этого. Спустя несколько секунд Бен уже садился в автобус, а после из окна наблюдал, как его близкие машут ему, а Мия вновь прижалась к Рику, вызывая в нём горечь.
***
10 ноября, Даллас, 16:02
Бен стоял возле телефонов-автоматов в международном аэропорту Далласа. До посадки на самолёт в Киллин оставалось еще пятнадцать минут, он вполне мог успеть позвонить матери и предупредить её о прибытии в Техас. Разговор вышел довольно коротким, и Бен повесил трубку, уставившись на хромированные кнопки — он не разговаривал с Мией с того самого утра, после совместной ночи.
Достав мелочь из кармана, он позвонил на её мобильный, чувствуя, как ускоряется сердцебиение. Мия тем временем лежала в постели Роуг, читая конспекты лекций, которые пропустила, и пытаясь наверстать материал. Ей было лучше. Температура почти спала, с утра было лишь девяносто девять градусов. Кризис миновал, но она была все еще слаба, а из носа текло, как при Великом Потопе.
Внезапно зазвонил телефон, вырывая её из формул и расчётов. Номер был незнакомый. Она поколебалась секунду, прежде чем ответить:
— Алло? — прохрипела она в трубку.
— Мия? — это был Бен.
Она замерла, чувствуя, как от её лица отхлынула кровь, а сердце упало куда-то в желудок.
— Да, — она откашлялась.
— Что… — в его голосе слышалась растерянность. — Что случилось? Ты заболела?
Она вновь ощутила жар, но не из-за вируса. Из-за злости. Он довёл её до такого состояния. Стал последней каплей в череде несчастий и гнетущих вестей. Он ведь натурально бросил её, не сказав и слова. Бросил её тут одну, когда обещал всегда быть рядом.
— Да, Капитан Очевидность, — едко произнесла она.
На том конце провода Бен поджал губы, проглатывая колкость и её пренебрежительный тон,
