Даниэла Стил - Игра в свидания
Временами, несмотря на все его обаяние и теплоту, Пэрис начинала ощущать разницу в возрасте. Жан-Пьер смотрел на жизнь глазами молодого человека и жил сегодняшним днем. Никаких планов не строил и терпеть не мог загадывать наперед. Он был человек сиюминутных страстей и поступал так, как ему казалось лучше в данный момент, не задумываясь о последствиях, что порой раздражало Пэрис.
В Рождество Жан-Пьер позвонил сыну, но тут же признался, что они почти чужие и утраты он не ощущает. Он с самого начала мало с ним общался. И не позволял себе его любить, что, по мнению Пэрис, было неправильно. Она считала, что у Жан-Пьера есть перед ребенком обязательства, однако тот не разделял ее мнения. Он был убежден, что ничем не обязан сыну, и бесился от того, что приходится посылать деньги на его содержание.
Мать мальчика он ненавидел и откровенно в том признавался. Собственно, они поженились лишь затем, чтобы ребенок родился в браке, и очень быстро развелись. Никакой привязанности ни к мальчику, ни к его матери он не испытывал. Считал их обузой и старался не замечать. Короче, сына он избегал, и это очень огорчало Пэрис. Она говорила, что это безответственно – ведь другого отца, кроме Жан-Пьера, у мальчика нет. Но он, казалось, был рад, что не испытывает никаких чувств к сыну, поскольку в свое время мать мальчика пыталась им манипулировать. Всякий раз, как об этом заходил разговор, Пэрис высказывала убеждение, что так нельзя, что долг перед ребенком должен быть сильней ненависти к его матери, но из этого ничего не выходило. Жан-Пьер давно вычеркнул их из своей жизни. В конечном итоге страдал ребенок, и Пэрис это тревожило.
Но их с Жан-Пьером взгляды на эту проблему не совпадали и, скорее всего, никогда не совпадут. И Пэрис перестала об этом говорить. Зачем зря ссориться, расстраивать себя? Она осталась при том мнении, что Жан-Пьер недостаточно внимания уделяет сыну и ведет себя по отношению к нему эгоистично. Но, может быть, он просто слишком молод?
Были и другие вопросы, по которым их мнения расходились. Например, Жан-Пьер намного проще относился к работе и сослуживцам, общался с более молодыми людьми, и Пэрис от этого испытывала неловкость. Она привыкла проводить досуг с людьми ее возраста, а он то и дело приводил домой двадцатилетних, отчего Пэрис начинала чувствовать себя динозавром.
Не совпадали их взгляды и на такую важную вещь, как брак. Жан-Пьер часто говорил на эту тему, а Пэрис, напротив, старательно ее избегала. Временами она задумывалась и приходила к выводу, что с Жан-Пьером у нее длительные отношения не сложатся. На это указывало множество кое-каких мелких признаков – его выбор друзей, его мальчишество, граничащее с инфантильностью, даже его политические убеждения, куда более либеральные, чем у нее, хотя к социалистам он себя не относил.
Богатство в любой форме Жан-Пьер считал оскорбительным. Все буржуазные ценности отрицал. Не выносил старомодных идей, традиций и бессмысленных, с его точки зрения, обязательств перед другими людьми. Он обладал исключительной свободой мысли и страстно ненавидел все элитарное. Его неизменно бесили устраиваемые Биксом и Пэрис мероприятия – он считал их воплощением людских амбиций. Отчасти так и было, но Пэрис и Биксу нравилось устраивать людям праздники, а элитарность составляла существо их бизнеса.
Пэрис понимала, что в какой-то мере воззрения Жан-Пьера объясняются тем, что он француз. А главное – что он так молод. В этом вся суть. Единственная давняя традиция, которую он принимал, был брак, поскольку Жан-Пьер был романтиком и ценил преданность. За это Пэрис любила его еще больше. Полная противоположность Чандлеру Фриману, для которого такого понятия, как верность, вовсе не существовало.
Жан-Пьер был не такой, он все чаще наседал на нее с вопросом, выйдет ли она за него замуж, пусть не сейчас. И грозил уйти, если она не согласится. Пэрис не давала никаких обещаний, но иногда эта мысль посещала и ее, хотя не так часто, как его. И она всегда приходила к противоположному выводу. Ей казалось, – что со временем разница в возрасте и восприятии жизни скорее разведет их в разные стороны, чем наоборот.
Перед отъездом из Скво-Вэлли Мэг задала ей тот же вопрос. В тот день она все-таки отважилась выйти с братом и Жан-Пьером на более сложный склон, предоставив маме и Ричарду осваивать безопасные горки. А вечером подступилась к матери с вопросом о ее возлюбленном.
– Мам, ты не думаешь выйти за него замуж? В ее глазах угадывалась тревога.
– Нет. А что?
– Да так, ничего… Просто мы с ним сегодня вместе были на подъемнике, и он сказал, что хочет жениться. И надеется следующим летом отправиться всей компанией в путешествие по этому случаю. Я не поняла – это его идея или твоя.
Она явно была обеспокоена.
– Его, – вздохнула Пэрис и погрустнела.
Она понимала, что в один прекрасный день жизнь возьмет свое. Она не видела себя рядом с таким молодым мужчиной ни через пять, ни тем более через десять лет. Временами он казался ей мальчишкой, хотя не выносил, когда она его так называла. Но это была правда. Беззаботный, независимый – и очень молодой…
Обладая столь вольнолюбивым характером, Жан-Пьер терпеть не мог что-то планировать и всюду опаздывал.
Порой его трудно было воспринимать как взрослого человека. У него не было того чувства ответственности, каким обладала Пэрис, он понятия не имел о каких-то обязанностях. Зачем обманывать себя? Время, история, опыт – эти понятия никто не в силах отменить, их надо брать в свою копилку, и тогда они обогатят тебя, как патина на старинной бронзе. Это происходит не сразу, но, когда ты их имеешь, никто их у тебя не отнимет. Пэрис понимала, что до зрелости и ответственности Жан-Пьеру еще очень далеко, если вообще ему это суждено.
– Мам, он классный, мне он очень понравился, – призналась Мэг, стараясь не обидеть мать. – Но он во многом напоминает мне Вима. Немного шалопай, немного сумасшедший… Они оба не воспринимают жизнь в комплексе, для них главное – весело провести время. Ты – другое дело. Ты тоньше чувствуешь людей, хорошо в них разбираешься, всегда знаешь, что им нужно и зачем. А он порой ведет себя как мальчишка.
Беда была в том, что Пэрис вполне разделяла ее точку зрения.
– Спасибо, – с теплотой произнесла она.
Пэрис была тронута. Все те изъяны, какие подметила в Жан-Пьере Мэг, она видела в нем сама. Неотразимый, обаятельный, сладкий мальчик. Но все же – мальчик. С нежным и любящим сердцем, но в то же время страшно безответственный. Он понятия не имел, что значит отвечать за другого человека, а Пэрис это знала хорошо.
К тому же она была убеждена, что рано или поздно ему следует обзавестись детьми – настоящими, а не такими, как существующий отдельно от него мальчик где-то в другом городе. А она не собиралась рожать ему детей, хотя он не раз об этом заговаривал. Жан-Пьер считал, что со временем они созреют для ребенка. Пэрис плохо себе это представляла и не была уверена, что это будет возможно просто физически. Даже если забеременеть прямо сейчас, к моменту рождения ребенка ей стукнет сорок восемь, что уже непросто. Стало быть, откладывать нельзя, иначе может вовсе ничего не выйти. Нельзя ждать лет пять, когда Жан-Пьер остепенится и осядет на одном месте.
