Фальшивая империя - Ш. У. Фарнсуорт

Между нами повисает долгое молчание.

— Ты бы продал «Хай Кутюр»?

Разговоры о важном. И это так похоже на Скарлетт. Проверяет мои чувства к ней, обсуждая бизнес.

— Нет, — отвечаю я. — Я бы не стал.

Она выдерживает мой взгляд, но я чувствую, как сильно ей хочется отвести его. Я могу сказать, что она думает, что я говорю.

— Я бы позаботился о том, чтобы он процветал, потому что думаю, ты бы этого хотела. Мой отец труслив, когда дело касается чувств. Я бы не стал пытаться забыть. Я бы боролся изо всех сил, чтобы вспомнить.

Я никогда не видел, чтобы Скарлетт плакала. Сейчас она этого не делает, но в ее карих глазах есть блеск, который говорит о том, что она, возможно, близка к этому. Ее рука все еще в моих волосах, и она использует ее, чтобы притянуть меня ближе, пока наши губы не оказываются всего в нескольких вдохах друг от друга.

— Я бы тоже не стала продавать, — шепчет она, прежде чем поцеловать меня.

17. Скарлетт

— Скарлетт? Скарлетт?

Я моргаю и смотрю на Лию, которая бросает на меня странный взгляд.

— Да?

— Я спросила, есть ли у вас какие-либо вопросы по октябрьскому номеру, прежде чем мы закончим.

Я опускаю взгляд на страницы с заметками, лежащие передо мной. Тру лоб в попытке облегчить нарастающую головную боль.

— Нет. Все это выглядит великолепно. Всем хорошей работы.

Следует тишина. Молчание с шокированным оттенком. У меня всегда есть заметки. Предложения. Я слишком рассеяна, чтобы придумать что-нибудь прямо сейчас.

Я встаю, мне нужно выбраться из этой комнаты. Я устала. Я хочу уютно устроиться на диване в спортивных штанах с бутылкой вина и Крю.

Вот только вино может оказаться неподходящим вариантом. Я поняла, что у меня задержка на две недели и четыре дня. Я была так занята, что не осознавала, как быстро летит время.

Я беременна.

Скорее всего.

Последние несколько дней меня тошнило каждое утро. Я была слишком эмоциональна. Часто уставала. И опаздывала, чего раньше никогда не случалось. Но я не знаю наверняка, беременна ли я, потому что боюсь узнать. Я никогда не думала, что назову себя трусихой, но именно ей я и являюсь. Я в ужасе от этого. Мне страшно признаться Крю. Если я правильно предположила, то я забеременела в Италии, возможно, в первый раз, когда мы переспали.

Он, наверное, будет гордиться. Наши семьи будут в восторге.

И я... схожу с ума.

Кроме того, я чувствую, что меня сейчас стошнит. Еще раз. В последнее время моя «утренняя тошнота» стала очень похожа на тошноту в течение всего дня. Поговорим о ложной рекламе. Я ничего не знаю ни о детях, ни о беременности. Я думала, у меня будет время. Мне нужно было время. У пловцов Крю явно были другие планы. С точки зрения статистики, у нас было достаточно секса, чтобы сделать беременность возможной. Защищенный секс. Если я действительно на шестой неделе, то мы зачали ребенка тогда, когда он еще использовал презервативы. Эффективность на девяносто девять процентов? Думаю, мы входим в тот самый один процент.

Я не против того, чтобы иметь детей. Я знала, что рано или поздно они у нас будут. Крю хочет детей, хотя я знаю, что отчасти это желание подпитывается его отцом. Все происходит слишком быстро. Мы не были парой до того, как поженились. У нас ушел месяц на то, чтобы заняться сексом. Мы наконец-то нашли равновесие, которое очень неустойчиво. Разделение ответственности за собаку — новый опыт. Рождение ребенка — огромная перемена для любой пары. Для нас это будет сопряжено с целым рядом осложнений, которые я была рада отложить на некоторое время.

Я ковыляю по коридору на каблуках, жалея, что не могу снять их и швырнуть в стену. Я не выспалась. И, возможно, нахожусь под действием гормонов. Как только мы занимаемся сексом, Крю гаснет, как лампочка. Последние несколько ночей я лежала без сна, беспокоясь о том, как это изменит нашу жизнь.

Мой кабинет — это святилище. Когда я купила этот журнал, я потратила несколько часов, решая, как будет оформлен каждый метр. Я провожу все свои встречи здесь. Цвета смелые, но не кричащие. Абстрактные картины украшают стену над белым кожаным диваном. На противоположной стене, над столом, на котором всегда стоит свежая композиция из цветов, висят изящные номера в рамках. Сегодня это пионы. Цветочный аромат обычно делает меня счастливой. Прямо сейчас меня от этого тошнит.

Я сажусь за свой стол, быстро отвечая на несколько электронных писем, которые пришли во время встречи, которую я только что покинула. У меня есть тысяча дел: согласование фотосессий, общение с рекламодателями и договоренности с разными поставщиками. Несколько месяцев назад я бы заказала еду на вынос и поселилась здесь еще на несколько часов.

Все, что я хочу сделать прямо сейчас, это вернуться домой.

Мой взгляд падает на фотографию в рамке справа от компьютера. Я поместила ее туда в качестве реквизита, свидетельства того, что женщины могут иметь все: счастливую семейную жизнь и успешную карьеру. У меня уже была успешная карьера, и я всегда знала, что у меня есть возможность выполнить любой проект, который захочу. В течение последних девяти лет я также знала, что, вероятно, выйду замуж за Крю Кенсингтона. Я просто не знала, каково это — быть замужем за ним. Запутанно, захватывающе и весело. Он стал тем, на кого я полагаюсь, кому доверяю и с кем с нетерпением жду встречи.

Как, черт возьми, это произошло?

Я думала, он не будет заинтересован в том, чтобы этот брак стал чем-то большим, чем двухсот страничный документ, описывающий последствия, если этого не произойдет. Я сделала ставку на это. Полагалась на это. То, что мы стали чем-то настолько другим, одновременно обнадеживает и вызывает беспокойство.

Черно-белая фотография, на которой мы запечатлены в день нашей свадьбы, стоящая на моем столе, больше не выглядит бутафорией. Она выглядит настоящей. Я даже могу точно определить момент, когда это произошло. Крю сказал мне, что мы должны были попрактиковаться в танцах, прежде чем пожениться, так же, как мы целовались перед произнесением наших клятв. Я улыбаюсь, и он тоже.

Я пытаюсь представить маленького ребенка с голубыми глазами Крю и моими темными волосами. Ноне могу.