Джеймс Джонс - Не страшись урагана любви
И это конец истории. Дуг Исмайлех не вымолвил ни слова. Ни в ту, ни в другую сторону. Он ушел со своим шофером. Отношения между ними были довольно тесными, как и всегда, исключая разве что то, что он стал давать Гранту больше покоя. Но не намного больше. Возможно, с этим он ничего не мог поделать. Возможно, это было своего рода потребностью. Но после этого Грант ничего не ощущал по отношению к Дугу Исмайлеху, кроме безразличия к нему и к роли, которую тот играл.
И вот Дуг здесь, через три года после того, как перевел полученный недавно авторский гонорар во Флориду, купил дом, стал пылким патриотом Еверглейта и рыбаком Сан-Марко, стоит на доке Яхт-клуба Ганадо-Бей на Ямайке. Они довольно тепло пожали руки друг другу.
— Вот это да, черт подери! — ухмыльнулся Грант. — Какой сюрприз! Что тебя сюда привело?
Дуг тоже счастливо ухмылялся.
— Знаешь, когда я получил…
Но тут вмешалась Кэрол Эбернати.
— О, какой милый сюрприз! — сказала она с выражением самоуверенного конспиратора. — Ты просто решил приехать порыбачить? Но откуда ты узнал, что мы здесь?
Грант заметил, что Хант как-то по-особенному смотрит на нее, лицо бесстрастное, глаза прищурены, но он по обыкновению ничего не сказал. Грант тоже промолчал.
— Ну, Гибсон и Клайн всегда знают, где ты, — сказал Дуг Исмайлех странно приглушенным голосом и снова ухмыльнулся. Позднее, как только они остались вдвоем, а это произошло лишь на следующий день, он рассказал Гранту всю правду.
Грант решил завтра пойти понырять, а Дуг, выслушав его пылкие, страстные описания, захотел поехать с ним. Бонхэм сказал ему в доке Гранд-Бэнк, когда они в сумерках ждали возвращения Рауля и Джима Гройнтона, что он может сам использовать лодку и Али и выходить в море, конечно, за ту же, нормальную, обычную плату.
— Али за тобой присмотрит, — сказал большой человек, — но помни, что в критической ситуации толку от него не будет, вот так. Так что ты должен будешь сам о себе позаботиться. — Он замолчал и задумался, глядя на море. — Если ты нервничаешь из-за первого одиночного выхода, езжай к мелкому рифу и поболтайся там. Не ходи к глубокому рифу. — Он тяжело хлопнул его по плечу. — О тебе я не переживаю. Ты будешь в порядке. Черт, ты уже практически можешь нырнуть туда без акваланга.
Грант в этом серьезно сомневался и из осторожности решил все же плыть к мелкому рифу, о чем рассказал Дугу.
— Ну, — с энтузиазмом сказал большой смуглый «турок», — я просто поплаваю с маской и трубкой и посмотрю на тебя. О'кей?
Грант согласился. Конечно, ему не следует брать акваланг, не пройдя хотя бы проверки в бассейне. Они как раз ехали с холма в город. Грант сидел за рулем одной из маленьких английских машин Эвелин де Блистейн, и влажная жара острова ударила точно так же, как если бы они въехали в какой-то невидимый туман и облились потом. Там внизу буйная тропическая растительность и пальмы, посеревшие от городской пыли, выглядели зачахшими и усталыми.
Он не хотел лгать прошлым вечером, неожиданно сказал Дуг. Но он счел это лучшим выходом. Правда же в том, что Кэрол дозвонилась ему в Корал Гейблз, примерно за пару дней до поездки на остров Гранд-Бэнк, и попросила прилететь. Она сказала, что Гранту нужна их совместная помощь.
— Очевидно, проблема у какой-нибудь твоей девчушки? — ухмыльнулся Дуг.
Грант улыбнулся.
— Ладно. Скажем так, какая-то девчушка поставила передо мной проблемы.
Дуг энергично кивнул, или скорее, клюнул головой, он очень хорошо все понимает. Грант продолжал и рассказал об эпизоде с ножом на Гранд-Бэнк.
Дуг хмыкнул:
— Ну, она всегда была, если хочешь, сильным характером. Помнишь, как она побила камнями тех троих так называемых интеллектуалов из аризонского университета? — Оба они засмеялись. Один из этих троих позднее написал уничтожающую статью о группе Малого театра Хант Хиллз вообще и о таланте Гранта в частности в чикагском литературном еженедельнике.
— На этот раз другое, — сказал Грант. — Дело во мне. — Он затормозил перед женщиной в немыслимом цветастом тюрбане. — Думаю, она теряет шарики. Серьезно.
Они никогда не обсуждали, даже не подразумевали, что Кэрол — любовница Гранта; Дуг и сейчас не намекал на это.
— Да, — сказал он мрачно. — Она изменилась. Какая-то неуравновешенность.
— Она тебе всегда нравилась.
— Конечно, — ухмыльнулся Дуг, — и чтоб доказать это, я плачу еще и десять процентов, разве нет? — Это было нововведение в группе Малого театра, Грант тоже согласился отдать десять процентов с новой, последней пьесы.
— Не знаю, чего она от меня хочет, как я могу тебе помочь, — сказал Дуг. — Она пока не говорила.
Грант сообразил, что как-то неожиданно между ними сколачивается мужской заговор. Мужской заговор против женщины.
И как бы ощутив это безмолвное чувство, Дуг сказал:
— Слушай. Если что-то случится, если случится какой-то обвал, я хочу, чтобы ты знал: я на твоей стороне. Ты ведь помогал мне больше, чем она. Правда.
Гранту не очень понравились эти слова.
— Ну, спасибо, — ответил он.
Они подъехали к знакомым деревьям у магазина Бонхэма, и Грант, въехав в их тень, остановился.
— Ну, и хороша она? — ухмыльнулся Дуг. Это была одна из тех испытывающих дьявольских ухмылок мужчин при разговоре о бабах; Гранту и это не понравилось.
— Да, — живо ответил Грант. — Если б я рассказал, как она хороша, ты бы сказал, что потерял способность рассуждать.
— Ну, рад за тебя. Все, что я знаю, это то, что мужик должен жить, — грубовато сказал Дуг. — Если может.
Али слонялся по магазину, ловя кайф от безделья, и очень огорчился при мысли о необходимости что-то делать. Сар, сказал он со своим забавным восточно-индийским акцентом, он их вывезет, ежли миста Бонхэм сказал, тады канешна. Грант уверил его, что так оно и есть. Акваланги нужны им обоим? — спросил он. Нет, ответил Грант, только один.
Дуг снова говорил о Кэрол Эбернати на обратном пути. Она сейчас очень изменилась, так ему кажется, стала гораздо более нервной и напряженной; но Грант теперь думал о погружении и не очень-то отвечал. Когда Али поставил маленькую лодку на якорь неподалеку от аэропорта на мелком рифе, он очень нервно снаряжался, но и красовался перед Дугом, очень профессионально прыгнув спиной вперед, что всегда впечатляет. Когда он перевернулся и глянул вниз, он узнал район и сообразил, что Али привез их к большой коралловой пещере, куда его водил Бонхэм в первый раз.
Позади он слышал, как плескался Дуг в маске и с трубкой, он хотел заплыть прямо под Грантом, а когда он это сделал, Грант, который слегка позировал, помчался прямо вглубь к зеленому песчаному дну на глубину 60–65 футов. Теперь все это было таким естественным, удобным. Лежа в нескольких футах от дна, так, чтобы не взбаламучивать песок, он перевернулся на спину и помахал Дугу, который тут же ответил, — крошечная фигурка на беспокойном серебре поверхности. Когда он распознал коралловый риф, в котором была большая пещера, кровь прилила к ушам и со странным волнением он вспомнил свою мечту — мечту и наполовину обещание — приехать сюда одному и помастурбировать. Поплавав над дном около холма, он показал Дугу, чтобы тот следовал за ним по поверхности.