Надеюсь ты танцуешь (ЛП) - Минтон Эмилли

Он следит за моим взглядом и усмехается, когда пара появляется в поле зрения.

— Я мог бы дать тебе это, но тогда тебе пришлось бы объяснить своему отцу, почему ты так рано ушла с вечеринки.

Я оглядываюсь по сторонам, пока не замечаю, как мой папа тащит маму в мастерскую. Его рука похлопывает ее по заднице как раз перед тем, как они заходят внутрь. Я закрываю глаза и смущенно качаю головой. Снова они за свое. В этом нет ничего нового, но разве они не могли хотя бы подождать, пока прием закончится? — Сомневаюсь, что он даже заметил бы это прямо сейчас.

Рид резко поворачивает голову, как только дверь за ними захлопывается.

— Пожалуйста, скажи мне, что это твои мама и папа заходили внутрь, чтобы заняться сексом.

Что за черт?

— Почему ты говоришь такие вещи?

Он приподнимает плечо, от чего туго натягивается рубашка на его груди.

— Полагаю, что если у них все еще есть секс, после того как они так долго были вместе, есть хороший шанс, что у нас тоже так будет.

— Ты не сказал это мне только что.

Он улыбается мне сверху вниз, той же улыбкой, которую он использует, чтобы залезть ко мне в трусики.

— Черт возьми, да, я это сказал. Вид их вместе вселяет в меня надежду.

— Хм-м, — бормочу я, прежде чем пытаюсь сделать шаг назад. — Ты и понятия не имеешь, на что это было похоже, когда они вдвоем ускользали при каждом удобном случае.

Я шучу, но часть меня серьезна. Мама и папа все такие же нежные, какими были, когда поженились, и я понимаю, что это замечательно. Однако, когда ваш школьный директор застает их целующимися в раздевалке, когда они должны были быть сопровождающими на танцах в честь Дня Святого Валентина, это может привести к неловкости.

Он приподнимает бровь, прежде чем спросить:

— Это было плохо, да? Ты, влюбленные родители, и все такое, уверен, что это было дерьмово.

Его слова заставляют меня вздрогнуть, потому что я знаю, что причинила ему боль. Родители Рида развелись, когда он был едва ли старше младенца. Он редко видел своего отца в детстве. В тех немногих случаях, когда он это делал, его мать закатывала такую истерику, что это разрушало все время, которое они с отцом проводили вместе.

— Нет, все было не так уж плохо.

— Это потрясающе, что они все еще так сильно любят друг друга после всех этих лет. Я хочу, чтобы у нас тоже было также. Не хочу, чтобы когда-либо кто-то из нас забыл, что мы чувствуем сегодня.

Я крепче обнимаю его.

— Я сделаю все возможное, чтобы убедиться, что мы чувствуем то же самое, когда станем старыми и седыми.

— Знаешь, как это сделать? — спрашивает он, когда его тело начинает расслабляться напротив моего.

— Как?

Наклоняясь, чтобы прошептать мне на ухо, он говорит:

— Улыбайся мне каждый раз, когда видишь меня, говори, что любишь меня каждый день, и как можно чаще делай мне минет.

Я поворачиваю голову, прижимаясь губами к его губам.

— Я могу это сделать.

Глава 10

Джейс

— Надеюсь, никто не видел, как мы сюда вошли, — шепчет Джули мне в губы, когда я провожу руками по ее заднице.

Я не знаю, и мне действительно все равно, но я не говорю ей этого.

— Уверен, что никто не видел.

— Я просто не знаю, хорошая ли это идея — делать это прямо сейчас. Помнишь, как разозлилась Дженни, когда нас застукали на ее танцах, а мы просто целовались? Только представь, как она отреагирует, если нас застукают за сексом на ее свадебном приеме.

Я начинаю расстегивать молнию на спине ее платья, касаясь ее кожи и стягивая его.

— Она это переживет.

— Думаю, было бы лучше, если бы нас не поймали, — говорит она, выпутываясь из платья.

— Не поймают, — обещаю я, наклоняя голову, чтобы лизнуть ее грудь.

Отступая назад, я поднимаю ее и сажаю на свой стол; тот же стол, который положил конец нашим отношениям, и тот же стол, с которого началось наше новое начало; за которым когда-то сидел мой отец, и который я теперь с гордостью называю своим собственным.

— Черт возьми, детка. Ты сегодня прекрасно выглядишь.

Она отрывается от моего рта и поднимает руку, чтобы обхватить мою щеку.

— Я никогда не устану слышать, как ты говоришь мне, что я красивая, но прямо сейчас у нас нет на это времени. Тебе нужно поскорее трахнуть меня, чтобы мы могли вернуться на свадебный прием к нашей дочери.

Посмеиваясь, я провожу рукой по внутренней стороне ее бедра.

— Думаю, я справлюсь с этим. — Обхватив ее рукой за шею, я приближаю ее губы к своим. Сладкое соприкосновение губ переходит в столкновение языков и скрежет зубов. Моя рука путешествует вверх по ее бедру, пока мои пальцы не натыкаются на кружево. — Черт, я люблю тебя в кружеве.

— А как ты думал, почему я его ношу? — спрашивает она, пока я запускаю пальцы под тонкий лоскуток материала, а затем рывком срываю его с ее тела и перекидываю через плечо.

— Легкий доступ?

— Черт возьми, Джейс… — ее жалоба теряется в резком вдохе, когда я засовываю два пальца глубоко в ее киску.

— Ничто не стоит между мной и моей киской.

Я вонзаю в нее пальцы, обхватывая ее холмик, так что каждый раз, когда я проникаю глубоко, моя ладонь натыкается на ее клитор. Она начинает расстегивать мою рубашку, волнуясь, когда маленькие пуговицы не слушаются. С блеском в глазах она хватает края рубашки, резко дергает их, и пуговицы разлетаются. Ее горячие маленькие ручки бегают вверх и вниз по моей груди, ногти царапают достаточно сильно.

Наши губы снова встречаются, и я быстро снимаю рубашку и вытаскиваю член из брюк. Я подтягиваю ее задницу к самому краю стола, поддерживая ее ноги на своих руках, и вонзаюсь в ее горячую киску. Сила моих толчков выводит ее из равновесия, но я ловлю ее до того, как ее спина ударяется о стол, и мягко опускаю вниз. Ее гибкое тело вытянуто, как у гребаной богини. Ее полные сиськи подпрыгивают каждый раз, когда мой член скользит внутрь, привлекая мое внимание к ее темным соскам.

Я ложусь своим телом поверх ее и хватаю ртом один из ее сосков, сильно посасывая его, пока он не набухает и не краснеет, прежде чем уделить такое же внимание другому.

— Джейс… трахни… меня… — ее слова растягиваются и звучат достаточно громко. Я буду удивлен, если на свадебной вечеринке ее не услышали. Я настоящий ублюдок, потому что мне насрать, если все здесь услышат крик моей Джули.

Влажные шлепки наших тел, пока я трахаю ее киску, в сочетании с ее бессмысленными стонами, подобен музыке для моих ушей. Ее киска сжимается вокруг меня, и я знаю, что моя девочка на грани. Просто осознание того, как близко она находится, сводит меня с ума.

— Вот и все, детка. Отпусти. Ты так хорошо кончишь для меня, — обещаю я.

Мой большой палец находит ее клитор и обводит чувствительный бугорок, не проявляя милосердия. Она насаживается на меня, пока я работаю над ее клитором и толкаюсь в ее киску так, словно у меня этого больше никогда не будет. Все ее тело дрожит, отчаянно ища освобождения. Точно зная, что ей нужно, чтобы довести ее до предела, я прикусываю ее сосок зубами и тяну. Ее крики наполняют комнату, и ее киска доит мой член изо всех сил. Знакомое покалывание у основания моего позвоночника — мое единственное предупреждение перед тем, как струя за струей моей горячей спермы затопит ее и без того мокрую киску. Я замедляю свои толчки, растягивая наше удовольствие, когда мои губы захватывают ее. Наши поцелуи томны. Вся лихорадочная страсть сменяется мягкими ласками и нежными облизываниями.

После долгих мгновений поклонения друг другу я отстраняюсь, поднимая ее тело со стола вместе со мной и ставя ее на ноги. Ее руки обнимают меня за талию, и мы держим друг друга еще мгновение. Когда она поднимает на меня взгляд, в котором сквозит любовь, я целую ее в лоб.

— Люблю тебя, Джулс.

— Я тоже люблю тебя, детка.

Мы отстраняемся друг от друга, и я начинаю натягивать штаны, когда Джули наклоняется, выставляя напоказ свою восхитительную задницу. Я остолбенел, наблюдая, как она подбирает с пола свое платье и трусики. Она бросает вопросительный взгляд через плечо. Кажется, она всегда знает, когда я пялюсь на ее задницу.