Простые истины - Алина Аркади
Она знает Арсения и не просто знает, уверен, это связано с Полиной. Сколько успела увидеть Нина за две недели? При удачном стечении обстоятельств ‒ много. И сейчас, видимо, это самое «много» она старается от меня утаить.
‒ Простите, но я впервые его вижу, как и всех в этом офисе. Я и с вами-то разговариваю второй раз в жизни.
Что ж, почти поверил. Почти. Но не до конца. С силой собравшись, Нина расправляет плечи, натягивая маску уверенности, но улавливаю ‒ от страха у неё почти отнимаются ноги, потому что девушку заметно потряхивает, и, чтобы не упасть, она опирается на стену. Ладно, будь по-твоему. Пока.
‒ Что ж, будем считать, что я поверил. Вы устроились в квартире? ‒ перевожу на тему, как ей кажется, несущественную, но теперь, кроме налаживания личной жизни друга, есть не менее важный момент ‒ разговорить Нину. Игнат мне в помощь, стоит только правильно попросить.
‒ Да-да, спасибо ещё раз. Не знаю, что бы я делала, если бы вы не предложили данный вариант, ‒ мямлит.
‒ Благодарность принята, ‒ делаю шаг вперёд, но вовремя вспоминаю цель проживания Нины в корпоративной квартире, бросая напоследок: ‒ Не забывайте здороваться с соседями. ‒ А если быть точным, с одним-единственным и, надеюсь, симпатичным для девушки.
Возвращаюсь в кабинет, чтобы сразу набрать друга. Новости по Пронину пока неопределённые, но и это должно быть донесено Игнату. При условии оплаты выставленной суммы один не потяну. Сейчас понимаю: Сеня точно знает, сколько может запросить, вероятно, осведомлён Полиной о наличии в компании такой суммы. Вот только если у Игната таковая имеется после продажи многочисленной собственности, от которой он избавился после гибели семьи, мои капиталы в деле и рассчитывать я могу только на помощь отца. И тут снова проблема по имени Полина, которая стоит между нами вот уже восемь лет, всплывёт снова, только теперь мне придётся выбрать ‒ компания или жена. И если первая процветает и здравствует, то вторая отказалась от меня, направившись в другую сторону.
Воссоздаю образ Арсения, совершенно не понимая, что же привлекло в нём Полину. Абсолютный флегматик, он ничем не выделялся во время учёбы, оставаясь в стороне от важных вопросов. Единственное, что отличало Пронина, ‒ отличная память, которой он пользовался себе во благо. Даже не помню, почему много лет назад, когда мы с Красовским задумали наше дело, обратились к нему. Или же это он нас нашёл?
Снова набираю Игната, который просил оповестить о результатах. Но теперь намерен поднажать в вопросе с Ниной, желая получить от девушки необходимые подробности.
‒ Как прошло?
‒ Не очень. Он такую цену заломил, ‒ пристываю, ‒ в половину нашей компании в сумме. Наглеет наш бывший друг. Стоит на своём ‒ ни шагу в сторону, и адвокаты жмут меня со всех сторон. Без тебя сложнее. Следующая встреча в понедельник, надеюсь, ты составишь мне компанию.
‒ Вот что не нравится? Сидел пятнадцать лет и тупо прибыль получал ни за что, только деньги перечисляли. Компания растёт, расширяется, прибыль увеличивается, а он надумал акции продать. Как думаешь, почему?
‒ О причинах не распространялся. Хочу, и всё тут. ‒ Хотя причины мне известны, но пока с другом поделиться не готов.
‒ Но мы ведь можем просто не покупать?
‒ Можем, ‒ нехотя подтверждаю, ‒ но в этом случае Пронин выйдет с нашими акциями на рынок и отдаст тому, кто больше предложит. Да, это восемь процентов, но лучше, чтобы они были у нас.
Я, конечно, намекнул на возможность остаться без прибыли, но есть слепые места в Уставе, которыми грамотный адвокат способен легко воспользоваться. А у Арсения их шесть.
‒ Значит, будем платить. Скинемся поровну и выкупим. Согласен?
‒ Я-то согласен, только нет у меня столько в свободном пользовании. Придётся ползти к отцу, чтобы не потерять дело.
‒ А ползти не хочется, правильно понимаю?
‒ Сам знаешь, камень преткновения ‒ Полина, и отец не сдержится, выставив условия, тебе известные.
‒ Какие варианты?
‒ На следующей неделе поеду в Тверь. Пора поговорить с собственной женой и прояснить… некоторые нюансы, которые от меня скрывали.
Даже представил в красках нашу беседу на повышенных тонах и истерику Полины.
‒ О чём речь? ‒ напрягается Игнат, готовый выслушать мои многочисленные предположения.
‒ Расскажу по факту. Не сейчас.
‒ Это ты так аккуратно намекаешь «не твоё собачье дело»?
‒ Просто сначала хочу услышать всё от Полины, а дальше по обстоятельствам. Поспешные выводы ни к чему хорошему не приводят, именно поэтому я дал себе время остыть, чтобы не рубить с плеча, сжигая к херам все мосты разом.
‒ Насколько я понимаю, сейчас ты говоришь о личном?
‒ Именно, ‒ закуриваю сигарету, приближаясь к окну.
Не люблю курить в помещении, но покидать пределы кабинета не хочется, а в общую курилку идти тем более.
‒ Ты снова начал курить? Бросал ведь.
‒ Уже начал. Твоя отдушина бокс, моя ‒ сигареты. И не нужно читать мне нотаций по этому поводу.
‒ Тогда ты не напоминай про мою спину. В клинику пока не собираюсь, хотя врач настаивает каждый день.
‒ И правильно…
‒ Мы договорились, ‒ понижает голос, срываясь в недовольство.
Не нравится, когда тыкаю пальцем, словно ребёнку, указывая в нужном направлении. А я переживаю, по-настоящему. Игнат, можно сказать, единственный близкий мне человек, прошедший рука об руку долгий путь.
‒ По рукам. Чем планируешь заняться, болезный, пока я тут разрываюсь между проблемами в компании и личной жизни?
‒ Буду готовить рыбу, ‒ торжественно заявляет, а у меня едва сигарета не падает из рук.
‒ Рыбу? То есть неудавшийся вчерашний ужин тебя ничему не научил?
‒ Научил, друг, научил. Именно поэтому я с тобой прощаюсь. Не засиживайся допоздна, езжай домой.
‒ Там пусто, ‒ неприятно признавать. ‒ Противно в одиночестве слоняться по квартире. Может, я к
