Под кожей (СИ) - Мария Летова
Запах строительной пыли моментально глушится знакомым ароматом духов.
Я поворачиваю голову, наблюдая за тем, как Карина забирает с подоконника свои вещи, заглянув в мое лицо.
Ее волосы забраны наверх, объемный длинный свитер скрывает тело.
В ней очень много энергии. Из ее глаз она практически бьет фонтаном.
Я не против обменяться.
Подавшись вперед, она тянет меня к себе за локоть, заставляя склониться в ее сторону.
Моих губ касаются мягкие губы.
Отличный способ взбодриться. Несмотря на то, что сейчас почти час дня, я тупо ватный, потому что за последнюю неделю никак не получается по-человечески выспаться.
Забираю у Карины тонкую шубу и встаю с подоконника, помогая своей жене одеться.
Мы выходим на улицу, и я трусцой бегу к машине.
— Давай… — говорю Таю, открыв заднюю дверь. — Выходи…
Он с лаем выпрыгивает из машины. Торможу его на лету, сажая на поводок.
Мы спускаемся на набережную реки. Карина кутается в свою шубу на ветру. Я прячу наши сцепленные в замок ладони в карман своей куртки…
Сдерживаю Тайсона, чтобы не мешал нам придерживаться спокойного прогулочного темпа. Он психует. Надо бы его отпустить, но вокруг прохожих многовато, поэтому гашу его потуги рвануть поводком.
— Лида пригласила нас в гости…
— Ты знаешь мой ответ, — отзываюсь я.
Решать как всегда ей.
— А ты мой знаешь? — спрашивает Карина.
— Даже не буду пытаться.
Предугадывать ее решения я давно бросил. Предпочитаю смириться.
Она тянет меня за руку и толкает к ограде. Я опираюсь на нее спиной, чуть расставив ноги. Карина кладет руки мне на грудь. Ложится на меня всем телом, поднимая лицо.
Я обнимаю ее руками, обвожу глазами лицо с порозовевшей от ветра кожей.
Мягкие контуры, плавные линии. Бровей, губ, подбородка. Голубые глаза…
— Я уже купила подарок, — сообщает Карина. — Хочу пойти.
— Что нужно от меня?
— Только ты сам.
— Договорились…
Это мероприятие станет нашим первым официальным визитом с того момента, как мы получили штамп в паспорте. Я не тороплю никакие события. Я просто устраняю проблемы, если они возникают. Как персональная, мать твою, страховая компания.
— Твоя мать сказала, что планирует ремонт… — произносит Карина.
— Примерно последние лет пять, — смотрю я на нее.
— Я бы могла посоветовать ей хорошего дизайнера. Как думаешь? Или… лучше не лезть не в свое дело?
Вопрос сложнее, чем кажется, поэтому она терпеливо ждет, пока я дам ответ.
— Я думаю, — отвечаю наконец-то. — Этот вопрос упирается в своевременность.
— То есть, — рассуждает она. — Ты предлагаешь мне выбрать удобный момент?
— Ничего сложного вроде?
Улыбается.
Я опускаю лицо, размыкаю губы. Карина тянется навстречу.
Быстро намотав поводок на ограду, я ладонью обхватываю прохладную щеку жены. Она тянет меня к себя за куртку. Мы целуемся, фактически трахаемся губами посреди оживленной набережной в разгар дня.
Расстегнув куртку, я заворачиваю в нее Карину. Теперь мне тепло вдвойне, но самый мощный источник тепла по-прежнему находится на кончике ее языка. Я сминаю податливые губы, получая неимоверное, блядь, удовольствие от поцелуя с женщиной. До такой степени, что лай Тая вокруг нас звучит фоном.
Ревнивый засранец.
— Тайсон! — гаркаю на него, когда эта свистопляска переходит все границы.
Карина смеется.
Прижимается к моей шее носом и часто дышит, побуждая крепче сжать ее в руках.
Положив голову на ее макушку в вязаной шапке, я смотрю на парк.
Кое в чем моя мать была права.
Она почувствовала правильно. Мою семью составит женщина, с которой на каждом шагу придется договариваться. И не только мне. Женщина, которая не будет удобна семье, то есть, прежде всего моей матери.
Это, возможно, так. Но я сделал выбор, иначе просто свернул бы не туда. В жизни. А сейчас я там, где надо. Я просто влетел в эту дверь на полной скорости. Сшибая лбом все, что по дороге попалось. Так много препятствий. И ни хрена из этого не важно.
Семье остается одно — подстроиться под мой выбор. Это не такая уж большая жертва. Это вообще не жертва. Пусть в моей жене все будет матери не понятно. Все абсолютно. Каждый поступок, каждое волеизъявление. Это лишь вопрос принятия. И в нем я оказался не способен на компромисс.
Вот она гребаная разница между нами.
Моя жена умеет вести войну только одним способом — без единой капли крови. Это то, что чуждо моей матери, чуждо мне, но это то, что меня уравновешивает.
Я тянусь к этому балансу. К этому костру, как пес бездомный. Чтобы греться и подыхать от удовольствия…
Я не искал успокоения в жизни.
Я даже не понимал, что оно мне, блядь, нужно. Или искал, но не там. Заведенный, как часовая бомба. Злой. Злой, да.
Балашов…
Память такая херня, которая никогда не оставит голодным.
Образы, звуки голоса. Я все помню. Сабина. Тот день, когда она выскочила из дома, потому что мы поссорились…
Стиснув зубы, я прикрываю глаза.
Это было тяжело для семьи, для каждого из нас. И сейчас… думать о справедливости своих поступков, допускать вероятности, копаться в воспоминаниях…
Все становится не таким важным, когда находишь свое успокоение…
Сейчас мои потребности сводятся к тому, чтобы защищать свою территорию. Будто я, блядь, двухлетний ретривер на херовом этапе социальной зрелости.
Тайсон снова входит в раж.
— Блядь… — выдыхаю в серое небо.
Карина снова смеется. Выбирается из моей куртки. Я оставляю ее расстегнутой, что немного остыть.
Пока Карина чешет Таю уши, я наблюдаю за ней исподлобья.
Я должен ее отпустить.
У нас еще минут двадцать, а потом мы разъедемся. Она вернется к дочери, я же отправлюсь домой.
Я тру ладонями лицо, отлипая от ограды. Полный гребаного принятия, но с каждым днем принимать ситуацию не легче, а труднее.
Завтра мы встречаемся в доме ее родителей. Это официально и тоже впервые.
План нашей совместной жизни обещает мне дохера дней и ночей в компании только моей собаки. В некоторых вопросах он вообще полон неопределенности. Радует хотя бы то, что со вчерашнего дня я точно знаю пол своего будущего ребенка.
Эпилог
Карина
Год спустя
— Ну какой же он серьезный… Какой же ты деловой… Да-а-а… Ты наш маленький прокурор… Да? Да-а-а… Ну улыбнись. Улыбнись, давай-давай… Ну-у-у? Ну улыбни-и-ись… Такой ты злюка…
Я закусываю губу, чувствуя себя
