Операция «Спасти кота» - Нелли Ускова
– Кто они?
– Ну дети. Брат и сестра из прошлой семьи.
– А родители тебе не поверили? Ты на помощь-то звал?
– Нет. Никто не поверил. Просто до этого я поджёг Мурзика и залил водой, чтобы потушить. И после этого мне никто не верил. Я не звал. Думал, сам его вытащу.
– Ты, правда, поджёг кота?! – Сеня уставился на Никиту.
– У него хвост был очень пушистый, и к нему репьи и мусор постоянно прилипали, я видел, как тётя Наташа выстригала ему из хвоста репьи, но я ножницы не нашёл, взял зажигалку, только чтобы хвост опалить, и мусор чтобы больше не лип, а кот весь сразу загорелся. Но я воду специально держал в кружке! Потушил его.
– Никита-а-а… – Сеня протяжно выдохнул и поморщился. – Никогда никого не поджигай, слышишь! Никогда! И ты в курсе, кто такие живодёры?!
Мальчик покачал головой. И,наверное, целый час Сеня рассказывал, кто это, и всё просил Никиту дать оценку их поступкам. Сеня успокоился, понял, что в Никите нет тяги к мучению животных, просто он совершенно не понимал, что причиняет им боль и вредит своей странной заботой и такими крепкими насильными объятиями. Сеню-кота Никита искренне любил, и просто хотел, чтобы тот тоже его любил.
– Соня тебе поверит, если ты ей расскажешь, и простит, только нашего кота не трогай, – успокоил его в конце Сеня. – Значит, прошлые опекуны вернули тебя назад из-за кота?
Сеня подъезжал к заправке, где планировал сделать первый привал: перекусить и размять затёкшую спину.
– Нет, они меня вернули из-за девочки, – спустя несколько минут вдруг ответил Никита.
– А с девочкой ты что сделал? – Сеня припарковался, посмотрел на Никиту и нахмурился.
– Просто изучал. Мы договорились. А она всё родителям рассказала.
– Что значит «изучал»?! – Сеня уже заранее знал ответ, но всё ещё надеялся на что-то безобидное.
– Ну секс, – неохотно выдал мальчик и отвёл глаза.
Мысленно Сеня выругался. Это было одновременно и смешно, и дико, и жутко. Сеня вздохнул, покачал головой и спрятал лицо в ладонях. Понял, как вовремя он оставил машину. Вдруг осознал, как много всего стоит объяснить Никите, и как многому следует того научить.
64. Что убивает Сеню
Признания Никиты выбивали почву из-под ног. И говорил мальчик об этом с такой детской непосредственностью, что Сеня не знал, как реагировать. Потому что Никита одновременно всё понимал, а с другой не воспринимал это, как недопустимое, был ещё совсем ребёнок и, видимо, никто ему ничего не объяснял. С девочкой тоже вышло неоднозначно, по словам Никиты она была старше его на четыре года, сама за ним ходила, всегда держала за руку и просила поцеловать. А потом попросила попробовать, как у взрослых.
Сеня не знал можно ли верить Никите или нет, правду ему взять было неоткуда, но и не верить не было оснований. Никита на вид, и правда, был красивый мальчик, и девочкам он точно нравился: Аня так и бегала за ним всё лето, а по тому, как он от неё шарахался, можно было всё-таки сделать вывод, что правда в его истории всё-таки есть.
Но, как ни странно, после этих признаний Никита заметно расслабился. В начале поездки у него даже в глазах стояла какая-то обречённость, а к заправке он разговорился, оживился. А то, что Сеня на него не ругался, не читал моралей, а спокойно разговаривал и задавал вопросы, видимо, окончательно его убедило, что никто его никуда не сдаст и не убьёт.
После «привала» Никита почувствовал свободу, заулыбался, грыз чипсы, начал нетерпеливо ёрзать, но Сеня не спешил ни включать музыку, ни ему давать телефон. Ведь драку в школе они ещё не обсудили.
– Глаз болит? – спросил у него Сеня.
Тот потрогал веко, надавил на синяк, поморщился:
– Почти нет.
– Зачем подрался?
Никита сразу напрягся, перестал хрустеть чипсами. Молчал. Сеня тоже ждал. Как оказалось, с Никитой нужна выжидательная стратегия. В тишине и спокойствии, в закрытом пространстве, когда некуда бежать, не на что отвлечься, нечего сломать, когда никто не ругается и не давит, он начинал раскрываться. И это сработало, спустя время он ответил, чётко и уверенно:
– Я защищался.
– Хочешь сказать, что они начали первыми? – Сеня видел запись, знал правду, но решил услышать версию Никиты.
– Они узнали, что я приёмный, – сердито буркнул Никита. Он явно злился, где-то там в его душе плескалась обида, боль и через агрессию прорывалась наружу.
– И за это ты решил их побить? – спокойно продолжал Сеня. Он был на стороне Никиты, хотя и понимал, что мальчик повёл себя агрессивно.
– Нет! – зарычал он, покрылся пятнами, сопел, и уже готовился сказать правду, но сжал губы, напрягся, промолчал.
– Не кипятись. Я считаю, что ты сделал всё правильно, – покосился на него Сеня, и заметил, как после этой фразы тот вытаращился на него. – Это правильно давать отпор и защищать себя! Честно признаюсь, горжусь тобой, что ты не струсил даже перед троими.
– Они говорили гадости про меня, про мою семью, что такого урода, как я, могла усыновить только семья педофилов! – тут же обиженно выдавил из себя Никита.
– Тогда ты молодец, что этого так не оставил, – поддержал его Сеня.
Никита ещё больше вылупился на Сеню, похоже, он не верил, что его могут хвалить за драку.
– Я тебе уже когда-то говорил, что мы в семье друг за друга горой. Поэтому, если тебя кто-то обидит, ты можешь рассказать мне. Я на твоей стороне. Ты ещё ребёнок, и не все проблемы должен решать сам. Ты понял?
Никита всё ещё смотрел во все глаза. Но кивнул.
– Что ты понял? – уточнил Сеня.
– Что я в семье, – невнятно проговорил Никита.
