Я думала, я счастливая... - Марина Безрукова
Николай довольно оглядывался вокруг — Сонечка будет рада. Ему не терпелось рассказать ей о том, что происходит, но всякий раз он через силу останавливал себя. Пусть будет сюрприз. С восторгом он представлял, как заберет ее из больницы, привезет сюда, а потом распахнет перед ней дверь. И Сонечка восхищенно ахнет, а потом повиснет у него на шее и, глаза ее будут лучиться, как самые яркие звезды. Он сам выбрал обои, просто белые, под покраску. Пока пусть стены будут нежно-салатовыми, а если Сонечке не понравится — перекрасит. Вынес на помойку старый рассохшийся стол и взамен купил пахнувшего свежим деревом, его собрата. Мрачные коричневые шкафы на фоне обновки стали еще уродливее, и на свой страх и риск Николай разобрал их на части и отправил следом за столом. Вдоль стен теперь красовались несколько стеллажей, комод и двустворчатый верзила с зеркалом и матовыми цветами по углам. Кухню пока оставил прежнюю, но заменил стулья на мягкие с высокими металлическими спинками. Прикинул, поместится ли в прихожей коляска и, удовлетворенный, нажал на кнопку «заказать» в интернет-магазине.
К вечеру того дня, когда он с утра прибежал в роддом, позвонила, наконец, Соня. Тоненьким, срывающимся голоском рассказала о своем состоянии, пожаловалась на то, что врачи категорически отказались ее отпустить и придется ей еще остаться под наблюдением. Николай хотел тут же помчаться к ней, но она сослалась на слабость и попросила приехать дня через два, не раньше. Вот тогда-то и закипела в квартире работа. Денег не хватило, Николай не представлял, насколько дорого делать даже незначительный ремонт и уж тем более не мог подумать, что коляска для младенца обходится в стоимость мотороллера. Но для сына ничего не жалко. Прикинул выплаты и заработок за месяц и с легкостью взял еще один кредит. Вот теперь-то на всё хватит. Получив одобрение банка, почувствовал, как упала гора с плеч. Моментально исчезло чувство беспомощности. Как важно, оказывается, быть в достатке, иметь возможность купить необходимое, не считая каждую копейку и не страшась взглянуть на ценник. Деньги — это свобода. Правда, глубоко в душе появился другой безотчетный страх. Кредиты потребуют выплат, и работу терять нельзя ни в коем случае, а глаза подводят. Несколько раз уже спутал цифры, начальник устроил разнос, никого теперь не волнует, болен ты или нет, не справляешься — на выход. Грядет очередное сокращение и хотя он специалист высокого уровня, но и желающие на его место всегда найдутся. Начальник отдела уже устроил своего двоюродного брата, а тот притащил в бухгалтерию жену. Николай старался выполнять работу ответственно, перепроверяя по несколько раз, но как назло, ошибки встречались. Врачи разводили руками и ругали за нагрузки, грозили слепотой, но это они, конечно, пугают. Он никак не мог привыкнуть к очкам, очень сильно болела голова и, весь мир превращался в размытое пятно. К тому же для документов нужны были одни, а для компьютера другие. Раздражало ужасно.
Еле выждал два дня и помчался к Соне, но встретиться им не удалось — ей назначили строгий постельный режим, плюс бесконечные капельницы. Он как мог, поддерживал ее по телефону, пытался рассмешить и успокоить, чуть было не рассказал о своем сюрпризе, но всё же решил повременить. Соня была вялая, словно только проснулась, часто молчала, и каждое слово из нее приходилось буквально вытягивать. Она ничего не просила и на все предложения передать ей вкусностей, отвечала отказом. Не нравилось ее состояние Николаю, но приходилось довериться врачам, другого и не оставалось.
Позвонила вдруг Инесса Леонардовна и строго его отчитала, не хочет ли он угробить Сонечку? Николай опешил: с чего бы?
— Ты понимаешь, что ей нельзя оставаться в этом роддоме? Ты знаешь, как там относятся к беременным? А я знаю! Нормальный мужчина, ответственный мужчина, по-настоящему любящий мужчина, уже давно нашел бы возможность перевести свою…э-э-э, жену, в частный перинатальный центр. А здесь ничего хорошего ждать не приходится! Вот у моей подруги зять. Он пылинки сдувал с ее дочки, пока она ребенка ждала. Сразу ее частная клиника наблюдала. Хотя о чем это я… Сонечка слишком терпелива, жаловаться не станет, а тебе и невдомек. Спровадил и рад. Захапал молоденькую, совсем девчонку, — вдруг плаксиво затянула она.
Николай попытался возразить, но Инесса Леонардовна громко хлюпнула носом и отключила телефон. Он еще долго соображал, что это было, и даже заподозрил, что мать Сони выпила лишнего, вот ее и понесло. Если бы была какая-то проблема с врачами, Сонечка наверняка бы сообщила. Позвонил на всякий случай ей, и снова услышал еле лепечущий равнодушный голос, заверяющий его, что всё хорошо.
Николай метался по квартире из угла в угол. Даже Ольга Ивановна старалась не попадать ему под руку и тихо отсиживалась у себя. Жалела она сына. Сколько бы ни делала вид, что сердится, но сердце разрывалось, глядя на его неустроенность. Тамара снова уехала и вряд ли уже захочет с ним соединиться, Лёлечка глаз не кажет. Рассыпалась семья, развалилась, как треснувшая от кипятка стеклянная банка. Сколько ни собирай теперь осколки, а так и будут трещины одна на другую наползать. И как с этим смириться на старости лет? Не дали спокойно дожить и умереть с легким сердцем. Просыпалась рано, чуть свет и сразу же начинала думать, жалеть себя, ругать сына, а потом находить для него оправдания. «Ладно пускай бы уже с этой был счастлив, чтоб всё как у людей. Так нет. Носится куда-то, приходят, уходят, то больница, то денег надо». Вздыхала, размышляя. Такие страсти в двадцать лет гожи, а почти в пятьдесят? Не молодеет ведь. Если бы уж женился, как полагается, свадьба, потом дите, чтоб всё по порядку, так и тут черти что. Пугалась, что помянула нечистого и крестилась, глядя на икону. Все ноги стоптала в церковь ходить. Раньше просьбы были длинные, витиеватые, затрагивали всех в семье, а теперь кратко просит — «чтоб наладилось всё», а то и вовсе молчит, ежится под строгими взглядами святых. Где ошиблась? Почему таким воспитала? Потом правда, защищалась — не убийца, не вор, ну, а что запутался в жизни, так с кем не бывает?
Николай решил ехать в роддом, нужно было разыскать лечащего врача и переговорить с ним о Соне. Может, и правда, увезти ее туда, где о ней лучше позаботятся? И вот тут-то мелькнула в голове мысль о квартире и приличной сумме, что позволила бы окупить все расходы. Но как же не хотелось
