Кофе по-ирландски - Алла Полански
– Ты знаешь… твоё название «История любви» – оно слишком банальное… Ну что это за название? Не цепляет… Мне вот очень понравился кусочек про обезьяну с орехами… А давай назовём твой роман «Орешки для пустышки»? Отлично! Точно, «Орешки для пустышки»! Абрамова свалится от зависти!
– Как скажешь, Миша. По-моему, это прекрасная идея.
– Так и сделаем! Завтра же переделаю заявку на корректуру. Выпьем за это?
– За это, пожалуй, выпьем…
Мне страшно хотелось домой. Я думала о Паше, о Настеньке, о Данилке, о Цукере… Так хотелось всех их обнять, да просто побыть рядом. Этот чудесный ресторан, подписание договора – всё это какое-то совсем не реальное. Моя же реальность там, где моя семья…
– Миша, мне пора домой.
– Ладно, как скажешь. Жаль, конечно, но что поделаешь? Давай я вызову такси…
Он вызвал такси, и мы вышли на улицу. Покурили, потоптались несколько минут, но такси всё не было, а я порядком замёрзла. И тогда Миша предложил посидеть у него в машине.
– Таня… ты мне так нравишься… как женщина…
– Миша! Я замужем, и у меня дети! Да и ты, вроде бы, в жизни устроен…
– Ты не поняла… Я хочу тебя, я так хочу тебя, что не могу… С первой же встречи хочу.
Он рывком расстегнул на мне куртку и грубо полез целоваться. Сопротивляясь изо всех сил, с трудом отстранила его.
– Ты что? Ты так сильно напился, что ли?
– Нет. Я заманил тебя сюда специально – никуда ты не денешься от меня. Ты моя. Я не успокоюсь пока…
Пощёчина. Ещё одна. Миша отклонился к рулю, не ожидая такого ответа на свои чувства.
– Так… Мне всё ясно, Миша. Похоже, ты так со всеми начинающими писательницами договор подписываешь… Не выйдет! Я свой разрываю в одностороннем порядке, понял?
Вышла из машины и побежала в сторону дороги, поймав первое попавшееся такси. На душе как-то… грязно и тошно. Да пошёл этот роман ко всем чертям! Не нужно мне ничего такой ценой!
Тихонько открываю дверь, захожу в квартиру – все уже спят. Не раздеваясь, залезаю под одеяло, прижимаюсь к Пашиной спине и засыпаю.
***
1 МАРТА
– Вставай, дети уже проснулись.
– Ой, а сколько времени?
– Одиннадцать почти.
Смотрю на свой измятый костюм, вспоминаю вчерашний ужин в ресторане… Во рту неприятный привкус после выпитого накануне… От ворота пиджака несёт парфюмом Миши…
Чё-ё-ё-ёрт!
– Сейчас… сейчас встану… только в порядок себя приведу…
– Да не мешало бы.
– Да не мешало бы? И это всё? Тебе совсем плевать на то, где я была ночью, да? Почему ты не спросишь, как всё прошло, почему не пытаешься узнать хоть что-то?
– А надо? Если ты в таком виде приходишь после подписания договора, то что спрашивать-то?
Встала, переоделась, накормила детей. Села за компьютер. Зачем села? Кто ж его знает…
Пробежалась глазами по своему роману… опротивел. Выключила всё. Ничего не хочу. Всё надоело.
– Паша, ты с Цукером гулял?
– Нет! Твоя собака – ты и гуляй!
Ухожу с собакой в лес и долго гуляю, почти до обеда. Прихожу домой. Настя спит с папой в одной кровати, Данилка играет в своей комнате в стратегию. Хочу залезть в любимый форум собачников – душу отвести, поругаться с кем-нибудь, поспорить… Как назло – ни одной «горячей» темы нет.
Проверяю почту – пришло письмо от Михаила. Первое желание – сразу же удалить, не читая, но потом любопытство всё-таки взяло своё.
«Здравствуй, Таня. Я знаю, что ты сейчас обо мне думаешь. И ты имеешь на это полное право. Но ты не умеешь строить «закольцованный» сюжет, поэтому вряд ли поверишь в то, я напишу. Как бы то ни было – я всё равно напишу всё как есть. Я очень рад, что случилось так, как случилось. Если честно, то я тебе не поверил. Не поверил в то, что твой роман написан про тебя саму. Не поверил потому, что трудно поверить в то, что до сих пор остались такие женщины, как ты. Не поверил, что ты не поддашься моему напору и не отдашься мне прямо в машине. Не поверил в то, что ты рискнёшь своей писательской карьерой и плюнешь на всё ради своих принципов. Теперь я верю. Теперь я понимаю, что твой роман – твой. И про тебя. Только героиня, описанная в романе, готова бросить всё, рискнуть всем ради того, что считает главным. Я завидую твоему мужу и, будь на его месте, никогда бы не отпустил тебя ни к каким редакторам. Как бы ты не относилась ко мне теперь, твой роман опубликуют. Я говорил с кем нужно. Под тебя открыта целая серия. Пожалуйста – пиши. Пиши всё, что захочешь. Не подведи меня – я сказал, что ты будешь работать. Поверь, там будут совсем другие деньги…
Если сможешь – прости мне мой эксперимент.
Михаил».
Я не стала отвечать. Просто не знала, что именно ответить. Не могу сказать, что мне стало легче на душе. Мне сейчас не до романа, не до Михаила… Все мои мысли только о том, как вернуть в дом покой…
Ничего. Я потерплю. Я дождусь. Это когда-нибудь закончится. Обязательно….
Сходила в магазин, накупила всякой всячины и принялась печь торт. А вот просто так. Без всяких поводов.
– Мама! Ты что, тортик делаешь?
– Да, сынок, тортик. А почему бы и нет?
– Так ведь вроде бы сегодня и не праздник…
– А что, Данька, разве нам нужен повод, чтобы порадоваться жизни? Мы сами себе праздник сделаем, если календарь жадный такой.
– Класс! Пойду папку с Настей будить!
– Не надо, не буди. Пусть поспят.
– Да как так – поспят? Я же сейчас весь торт съем!
– Не дам!
Кидаю в Даньку полотенцем, и он уворачивается. Бегу за ним – он убегает. Валю его на диван и щекочу – Данька дико хохочет.
Тут входит сонный Паша.
– Вы чего тут устраиваете?
– Пап! Мама торт испекла! Шоколадный!
– Правда? Давно я тортиков маминых не ел… даже не верится…
Ужинаем и пьём ароматный чай с чабрецом, едим ещё не до конца остывший торт – так, кажется, даже вкуснее.
Гуляем с собакой вместе, но молча.
Приходим домой и ложимся спать. Ночью я почувствовала на своих плечах
