Дженнифер Хеймор - Герцогиня-охотница
– Что вы имеете в виду?
– Он пожелал, чтобы мы придумали ему новую семью, чтобы у него не было возможности вспомнить, как он связан с бароном. – Она задумчиво посмотрела на Сару. – Вот почему я была весьма удивлена, когда увидела его кузину сегодня. Я думала, они хотят разорвать любую его связь с семьей.
Сара моргнула и медленно кивнула головой.
– Мне самой следовало догадаться… Мой… дядя и его семья – очень щепетильные люди.
– Слишком щепетильные, чтобы признать наличие идиота в своей семье.
– Это верно. Но Бертрам выглядит довольным. Они выбрали хороший новый дом для него.
Миссис Миллз искренне улыбнулась.
– Спасибо вам, подруга Сара. Я и мой муж трудимся здесь, веря в то, что все мы, а эти бедные сумасшедшие, может быть, особенно, дети Божьи. И все заслуживают любви и человеческого отношения.
– Это воистину благородные убеждения, – подтвердила ее слова Сара.
– Пойдемте. Я провожу вас к выходу.
Пока они шли по длинному тихому коридору, Сара собиралась с силами, чтобы задать еще один вопрос. Когда они начали спускаться по лестнице, она, наконец, решилась.
– Я знаю еще одну вашу пациентку, миссис Миллз.
Женщина оглянулась.
– Неужели?
– Миссис Джеймс. Она является матерью… одного человека, которого я знала.
– Ах да. Лиза Джеймс.
– Она все еще здесь?
– Да, – коротко ответила миссис Миллз.
– Можно ли мне ее увидеть?
– Нет. – Они спустились с лестницы, и миссис Миллз остановилась. – Вам не следует видеться с Лизой Джеймс, потому что она является одним из самых сложных наших пациентов и требует ограничений почти постоянно.
– Ох! – Сара с трудом сглотнула. – Мне жаль это слышать. Вы правы. Я не знакома с ней, но знала ее сына.
– Вы знаете, – миссис Миллз покачала головой, – мы считаем, что ей не следует находиться в обычном сумасшедшем доме. Ее нужно перевести в место, более приспособленное для содержания душевнобольных. Но несмотря на безнадежность ее состояния, мистер Джеймс отказывается переводить ее и продолжает навещать свою мать ежемесячно здесь. Он очень верный и преданный сын.
Сердце Сары вновь пустилось вскачь.
– Вы говорите, он приезжает каждый месяц? Когда он был здесь последний раз?
– В приемный день, в прошлом месяце. Он всегда приезжает строго к десяти утра, когда мы открываем двери.
О боже! Джеймс был здесь в прошлом месяце! У Сары внезапно пересохло в горле, и она с трудом спросила:
– И вы ожидаете его завтра?
– Конечно! За пять лет, что его мать находится здесь, он не пропустил ни одного приемного дня.
– Спасибо, – выдохнула Сара.
Они быстро дошли до двери, где Сара еще раз поблагодарила миссис Миллз и пообещала обязательно прийти снова, чтобы навестить кузена. Она поспешила обратно по дорожке в сторону фаэтона, сдерживаясь, чтобы не поднять юбку и не побежать, не замечая первых капель дождя, падавших на ее лицо.
Герцогиня пропала четыре месяца назад, а Джеймса видели в прошлом месяце. Это означало, что он мог знать о местонахождении герцогини.
Саре нужно было поспешить домой и рассказать Саймону обо всем, что она узнала. Роберт вышел навстречу, когда она, задыхаясь, подошла к фаэтону. Несколько секунд спустя они двинулись в путь. Редкие капли дождя постепенно превратились в настоящий ливень. Верх повозки, поднятый Робертом, давал лишь частичное укрытие. Поэтому им необходимо было где-то спрятаться и переждать дождь, иначе до дома они доедут абсолютно мокрыми.
Нет, не до дома. Саре пора перестать думать об Айронвуд-Парке как о доме. От этой мысли что-то встрепенулось внутри. Последнее время Сара часто испытывала подобное чувство. Как будто она неделю не ела, и ее желудок яростно урчал от голода. Она посмотрела на мешок с приготовленным для них обедом. Нет, голод здесь ни при чем. Это странное ощущение не имело отношения к ее желудку. Оно исчезло так же быстро, как появилось.
Тогда что это было?
Сара задумалась.
И вдруг поняла! Ее регулы. Они должны были начаться. Будет очень неудобно, если они начнутся сейчас, по дороге домой, когда у нее под рукой ничего нет…
Стоп! А когда они были последний раз?
Сара начала подсчитывать, и кровь прилила к ее голове, когда она высчитала ответ.
Задержка! И большая! Сара напрочь забыла об этом в прошлом месяце. Было столько переживаний из-за помолвки Саймона и их переезда обратно в Айронвуд-Парк… Она качнулась в сторону Роберта, потом резко выпрямилась.
О боже! О боже! Сегодня восьмое августа. Последний раз она была с Саймоном одиннадцатого июня – эту дату она никогда не забудет.
Два месяца!
Роберт подозрительно посмотрел на Сару.
– С тобой все в порядке?
– Да. – Она хотела ответить уверенно, но получился только легкий выдох.
Роберт остановил лошадей, повернулся к ней и нахмурился.
– Сара, что случилось?
Сара провела тыльной стороной ладони по лбу, вытирая капли влаги. Она знала, что это был не дождь.
– Это просто… то, что я узнала сегодня.
– Может, расскажешь мне?
Нет, она не могла. Из-за водоворота, кружащегося в ее голове, она не могла сейчас ни говорить, ни думать. Ее состояние было близко к обмороку.
«Ты уже два месяца носишь ребенка, Сара. Ребенка Саймона».
Глава 18
Вся семья сидела в гостиной в ожидании обеда. Также присутствовал лорд Стенли, приехавший поздно вечером накануне. Сегодня с утра Саймон с Джорджиной вместе с лордом и леди Стенли выезжали на пикник, на северный берег ручья. Герцог показывал им свои владения. Когда начался дождь, они спешно вернулись домой, но все равно успели промокнуть. Помывшись и переодевшись, они отдыхали на мягких и удобных диванах гостиной, обитых изысканным голубым шелком, и разговаривали с братьями Саймона и Эзме о предстоящей свадьбе.
Саймон втайне надеялся, что ему еще удастся проехаться верхом под дождем. Но нет, Джорджина и леди Стенли все продолжали и продолжали обсуждать, кого следует пригласить на свадебный банкет.
– Да, лорда Грейнджера обязательно, – сказал Саймон в ответ на вопрос леди Стенли.
Он не спеша подошел к одному из окон, чтобы посмотреть на дождь, капли которого струились по листьям деревьев. Когда он проходил мимо Марка и Тео, они сочувствующе взглянули на него.
Марк и Тео действительно были очень похожи. Они походили друг на друга значительно больше, чем на других братьев и сестру. Теперь Саймон знал почему. Возможно, только они двое имели одних и тех же родителей.
Они не знали об этом. Саймон мучился тем, что он не рассказал им правду. Но он не знал даже, как подойти к этой скользкой теме.
Герцог вздохнул, раздвинул шторы и посмотрел на серость за окном. Это был долгий день. И трудный. Атмосфера между ним и Стенли накалялась с самого завтрака. Все было на грани.
