Первый. Бывший. Единственный - Татия Суботина
– Даже и представлять не стану.
– Зачем ты так? – выдал он с укором. – Неужели я даже не заслужил того, чтобы знать, что с тобой все в порядке?
Я прикусила губу.
– Со мной все в порядке. Отпусти.
– А со мной нет. Веришь? – Дубравин проникновенно заглянул мне в глаза.
И это его «веришь» сейчас прозвучало настоящей издевкой. Он еще смеет заикаться о таком?
– Ты хочешь, чтобы меня вывернуло прямо на тебя? – в какой-то момент спросила я и сама поразилась спокойствию и безразличию в собственном голосе.
– Тебя тошнит? – тут же всполошился Кеша, отстраняясь только для того, чтобы заглянуть мне в лицо. – У тебя сотрясение? Этот синяк… Давай помогу тебе прилечь?
– Отойди от меня на безопасное расстояние, Дубравин, а лучше сгинь.
– Не понял, – нахмурился он. Хотя по глазам я прочитала, что все муж прекрасно понял и обо всем неозвученном догадался.
– Меня тошнит от тебя. В остальном я прекрасно себя чувствую, но только если между нами остается приличное расстояние. Так понятнее?
Я бы себе не поверила. Было фальшиво, грубо и совершенно неубедительно. Но судя по тому, как дернулся Кеша, точно от удара, моя тактика оказалась успешной.
– Более чем, – сказал он и отошел.
Мне тотчас же стало холодно. Без него.
– Правильное решение, – кивнула я. – Выход ты, я думаю, в состоянии отыскать самостоятельно.
Правда, из квартиры Дубравин не сунулся, наоборот, закрыл дверь и провернул замок.
– Нам нужно поговорить, – ответил он на мой вопросительный взгляд.
– Хорошо, – выдохнула я.
– Вот так просто? – опешил муж. – После стольких отказов ты взяла и согласилась?
– Лучше принять неизбежное зло, чем бороться с ним. Ты же все равно не отстанешь?
– Не отстану, – подтвердил Дубравин.
– Поэтому я дам тебе возможность выговориться.
«В последний раз», – крутилась в моей голове фраза, которую я не стала озвучивать.
Я отправилась на кухню. Даже оборачиваться не стоило, чтобы знать: Дубравин шел следом.
Я слишком остро чувствовала его присутствие. Всегда так было, с самой первой встречи. А теперь придется отвыкать и учиться жить иначе. Без него. Без нас.
Под такие мысли я заполнила, а потом включила кофеварку.
И ведь прекрасно знала, как Дубравин зависим от этого ароматного напитка, но на него намеренно не собиралась готовить. Выдавливать из себя гостеприимство точно не получится.
– У тебя есть время, пока варится мой кофе, – сказала я Кеше. – Дальше я хочу насладиться напитком. В одиночестве.
Он будто бы даже растерялся на мгновение, но потом взял себя в руки и выпалил:
– Ты должна знать: я люблю тебя.
Раньше эти слова служили музыкой для моего сердца, а сейчас… Сейчас я не была уверена, что у меня оно осталось.
– Приму к сведению, – кивнула я. – Что-то еще?
Дубравин точно не ожидал такого моего ответа, нахмурился… Похоже, он не знал, как себя со мной вести, осторожничал, словно с бомбой замедленного действия.
– У меня с Ингой нет никаких отношений.
– Ты повторяешься, – спокойно заметила я.
Кто бы знал, сколько стоило мне это видимое спокойствие!
– Но это правда!
Этого разговора не должно было быть. Как и встречи.
Я не должна была включать видео, присланное доброжелателем, и показывать его Дубравину. Но сделала это.
– Вот твоя правда, – резюмировала я, когда короткий ролик завершился. – Нравится?
– Ловкий монтаж, – отметил заметно побледневший муж. – Но между мной и Ингой в тот раз ничего не было. Здесь просто так показано, что…
– В тот раз не было, а в другой было. Или хочешь сказать, что твой сын – итог непорочного зачатия? Не много ли ты на себя взял, Дубравин?
– Я вообще не помню, как оказался тогда с Ингой в постели. Слишком много выпил, – дернул он себя за волосы. – Ты же знаешь, что мне нельзя пить, а она…
– Опустим ненужные подробности. Все равно каждый из нас останется при своем мнении. Да и какая разница теперь, сколько раз у вас с ней было? – выдала я. Это проворачивание ножа в ране доставляло только большую боль. – Было ведь. Не отрицай. Твой сын тому прямое подтверждение.
– То, что случилось, было один раз, по пьяни, ошибкой, – продолжал стоять на своем муж. – Инга забеременела, и я запретил ей делать аборт. Не хотел, чтобы из-за меня погиб еще один ребенок…
– Еще один? – склонила голову набок я. – Мне казалось, мы обсудили и ты решил, что в том первом выкидыше была только моя вина.
Я и сама так искренне считала, чего уж там, но формулировкой пожестче, чтобы уязвить сейчас Кешу, не побрезговала. На войне как на войне, раз уж на то пошло.
– Я не о нем сейчас, – отвел взгляд Дубравин.
– У тебя есть еще дети, о которых я не знаю? – затаила дыхание я. – В каждом городе по ребенку?
Он поморщился, но никак не прокомментировал мой сарказм.
– По молодости одна девушка забеременела от меня, а я ушел от ответственности. В итоге она не справилась сама и покончила с собой. Ребенок не родился, – глухим голосом признался Кеша. – Это было роковой, но знаковой ошибкой, больше я от ответственности не бегал.
– Не совсем так, – поправила его я. В горле стоял ком. Ту девушку мне, конечно, было жаль, но своя рубашка ближе к телу, как говорится… – Ты делал это все время, когда скрывал от меня сына.
– Я боялся тебя потерять!
