140 ударов в минуту - Агния Арро
— Мне надо подумать, Стеф, — тихо отвечает отец.
— Ладно… — шагаю от него спиной к двери.
— Стефа, — отец делает шаг навстречу.
— Я не хочу мешать тебе думать, пап. И надеюсь, что ты вспомнишь о том, что у тебя только одна дочь. Мне к мужу надо. Пока, — разворачиваюсь и практически сбегаю.
Папа выходит за мной. Зовёт в спину, но я не оглядываюсь. Что чувствую? Разочарование. Я наивно надеялась на безоговорочное «да».
Забираю Анаит. Такси снова вызываю с улицы. Даже с мамой не попрощалась. Не могу. У меня нет сил на милое общение с ними и никак не помогающее сочувствие.
Доезжаем. Гордей уже тут. Говорит, что Кир сейчас у своего отца, приедет немного позже. Дяди Сурена тоже ещё нет. В городе пробки как раз в направлении от их дома до больницы. Спасибо за них вселенной.
Я не помню, куда идти. Торопливо веду за руку Анаит, следуя за Гордеем. Встречаемся с врачом. Нам дают разрешение зайти в палату буквально на пять минут. Делим их с Ани на двоих. Я захожу первая.
Вижу его. Зажимаю рот ладонью, гася испуганный вскрик. Перебинтованный, бледный. Капельница, приборы вокруг какие-то. Они ещё сильнее пугают меня своими звуками. Подхожу ближе к кровати. Дрожащими пальцами касаюсь неподвижной кисти с подсохшими обработанными ссадинами и шевелю пересохшими губами:
— Привет, муж…
Глава 46
Стефания
В моих пальцах дрожит сигарета из пачки Саркиса. Никогда в жизни не курила. Примерно представляя себе процесс, чиркаю зажигалкой, подношу пламя ближе и тяну в себя воздух. В какой-то момент мой рот начинает наполняться горьким дымом. Неосторожно вдыхаю и тут же кашляю, роняя сигарету на пол балкона.
Боже, какая гадость. Людям действительно это нравится? И совсем не успокаивает, только раздражает лёгкие, и горечь хочется побыстрее запить.
Ани читает что-то по школьной программе у себя в комнате. Мы с ней обе в подвешенном состоянии уже несколько дней. Мой отец не привёз мне документы на машину, ничего не ответил по поводу денег. С мамой говорить сложно. Её неаккуратная правда причиняет мне боль. Последние несколько звонков проигнорировала.
Тётя Наташа гораздо деликатнее. Она тоже несколько раз звонила с тех пор, как Кис в больнице. Спрашивала про Анаит. Давала простые, ненавязчивые советы. С ней говорить легче, а Ани очень самостоятельная девочка. Она не нуждается в моей чрезмерной опеке. Мы вместе готовим себе самую простую еду, чтобы были силы каждый день ездить к Саркису, смотреть на него, говорить с ним и решать бесконечное количество вопросов. Большая часть из них упирается в деньги. Я перевела на счёт клиники практически всё, что осталось от выигрыша Саркиса, оставив нам с Анаит на жизнь и проезд.
В больницу теперь езжу на троллейбусе или маршрутке вместо такси. Так дешевле. Подала объявление на разные сайты, предлагая свои услуги как преподавателя музыки для детей. Только никому я не нужна без диплома и опыта. Не важно, что есть знания и да, чёртов талант. Родители хотят для своих детей преподавателей уровнем повыше. Мне кажется, ещё немного — и я пойду играть на улицу. Парки, скверы, пляж. Куда угодно, чтобы копить деньги и отдавать их за лечение Саркиса.
Гордей ведёт переговоры со спонсорами, собирает для них справки, сводит с лечащим врачом для более подробных разъяснений. Это сложный процесс, но Гордей уверяет, что всё будет нормально.
Кирилл договорился с отцом. На базе его компании есть благотворительный фонд. У них другое направление, но мне пообещали всё решить в ближайшее время. Ещё какие-то средства будут.
Звонили с работы Саркиса. Тоже обещали немного помочь. Они там скидываются с сотрудниками, и шеф от себя добавит.
Этого всё равно мало. Хватит только ещё на одну операцию, которую уже назначили, и на лекарства.
Если Гордей договорится, будет полегче. Пока справляемся. Я придумаю что-то ещё. Но пока не знаю, что именно.
Подобрав и потушив сигарету, иду на кухню. Заедаю горечь парой ложек варенья. Соседка дала. Очень милая женщина. Тоже переживает за моего мужа. Здесь его, оказывается, многие любят. Я и не знала.
Беру в руки телефон, чтобы проверить, не написали ли мне по поводу репетиторства. Пока больше никто. Только пропущенные от Ксюши и Вари. Им я так ничего и не рассказала. У меня просто нет сил пересказывать этот кошмар заново. Но, наверное, надо вернуть подруг в своё пространство. Они всегда поддерживали меня.
Выхожу в наш маленький уютный чат.
«Привет»
«Стефа жива!» — прилетает от Ксюши.
«Ура» — читают с интонациями облегчения сообщение от Вари.
Вместо объяснений скидываю в чат фото Саркиса из больницы. Я сделала себе одно. Смотрю на него по ночам, потом перелистываю на другие. На них всё ещё хорошо, и я убеждаю себя:
«Это временно. Он вернётся к нам. Мы поставим его на ноги.»
Девочки долго не отвечают, а я удаляю фотографию. Она не для того, чтобы все рассматривали. Мне просто надо было как-то им объяснить.
«Мы приедем сейчас» — пишет за двоих Варя. — «Только попробуй не открыть!» — злой смайлик в конце вызывает у меня улыбку.
В дверь звонят. Хмурюсь. Мы не ждём сейчас никого. Анаит выглядывает из своей комнаты. Ей тоже стало интересно, кто же к нам пришёл. Открываю и удивлённо отступаю, пропуская в прихожую своего отца.
— Давай поговорим, — просит папа.
— Пойдём на кухню, — приглашаю его.
Проходит, садится на табуретку. Осматривается и вздыхает.
— Вот, — кладёт на стол простую пластиковую папку синего цвета. — Документы на твой кабриолет. Ты просила.
К горлу неожиданно подступает ком. Это очень хорошо. Моя машина стоит дорого. Если немного сбросить цену, я надеюсь продать её быстро.
— Не плачь, — папа поднимается и крепко меня обнимает. — Моя маленькая. Не плачь.
А я не могу не плакать. Мне так не хватало его поддержки. Я так боялась разочарования.
— Я спрошу кое-что неприятное. Ответ знаю заранее, но обещал твоей матери сделать это. Дочка, ты уверена, что тебе всё это нужно?
— Что
