Жестокая свадьба (СИ) - Тоцка Тала

— Тебе для этого придется уехать, — вырвалось у Данки, и у Данияла просветлел взгляд.

— Я буду выдерживать график встреч, Дана, не волнуйся, самолеты летают по расписанию.

Аверин с видом глубокой удовлетворенности нажал «Стоп» на экране и откинулся на спинку стула. Разве что лоб рукавом не вытер. Даниял уперся локтями в стол:

— Кстати, коль мы уже обо всем договорились, скажи, старший рода — это такой стеб?

Аверин выглядел довольным и расслабленным.

— Почему же? В роду Авериных я старший, — и, глядя как ползут вверх брови Данияла, снисходительно заметил: — Ты не уточнил, какого именно рода. Твои проблемы, Баграев.

— Пожалуй, с этого дня придется подавать всем бомжам и попрошайкам без исключения. А то вдруг не признаю в гриме, неудобно, — попытался съязвить Даниял, но Костя всем своим видом давал понять, что испортить ему настроение сегодня не удастся никому.

— … — сказал с дивана потрясенный Волошин.

А Данка была уверена в одном: торгуй сейчас Аверин эликсиром молодости, она первая встала бы в очередь.

Клим с детьми задерживался, поэтому перед уходом Даниял попросил у Данки разрешения пройти в детскую. Хоть на несколько минут. Она лихорадочно искала повод, чтобы отказать, но ничего не придумала, поэтому пришлось разрешить. В конце концов, ей теперь предстоит научиться разрешать многое…

Дан постоял на пороге детской, потом вошел внутрь. Подошел к кроватям, поправил подушку на одной, на другой разгладил складку на покрывале. Взял Настиного зайца, подержал, посадил обратно. Прошел дальше и остановился перед полочкой с фотографиями.

Поднес руку к снимку, где Настя с Никиткой в роддоме лежат рядом на пеленальном столике, и Дана увидела, как у него задрожали пальцы.

— Я их видел… — начал было говорить, но умолк и лишь шумно сглотнул. Помолчал и продолжил хрипло: — Я хотел бы посмотреть все снимки, которые у тебя есть, с самого начала. И видео. Все, что я пропустил…

— Хорошо, — постаралась, чтобы он не заметил, как она тоже сглотнула. Но он, кажется, заметил. — Я сделаю тебе папку и выложу в облако. Ссылку сброшу…

Куда? У нее нет его номера, но Даниял опередил.

— Нам нужно обменятся контактами, Дана, дай мне свой телефон. Обещаю не тревожить тебя понапрасну, но ты можешь мне писать и звонить в любое время.

Пока Данка доставала из сумки телефон, он как-то незаметно оказался рядом. У нее закружилась голова, как тогда в беседке, на день рождения Нины — он здесь, рядом, на расстоянии вытянутой руки… Даниял подошел еще ближе, почти впритык.

— Дана, — его дыхание стало прерывистым, у нее следом вырвался судорожный вздох, — я не прошу сразу простить меня. Понимаю, что это невозможно, я этого не заслуживаю. Но я прошу, чтобы ты позволила быть рядом.

— Мы же обо всем договорились, Даниял, — она не могла говорить, дыхание сбивалось от его присутствия, мысли путались, — ты можешь видеться с детьми, быть с ними рядом…

— Я говорю о тебе, Даночка, я прошу тебя позволить мне быть рядом с тобой, я тебя…

— Не надо, Дан, пожалуйста, — она взметнула руку вверх, будто собиралась прижать ладонь к его губам, но тут же ее отдернула, спохватившись.

— Хорошо, — он отступил на полшага с разведенными в стороны руками, — я подожду. Только пожалуйста, не шарахайся от меня как от призрака.

— Ты и есть призрак, Дан, — тихо сказала она, — призрак всего, что осталось в прошлом. Я слишком долго училась тебя забыть, чтобы позволить себе снова выпустить все это на волю.

— Да, я понимаю. Так может, и не надо воскрешать мертвецов? Мы можем попробовать построить что-то новое.

Он держал ее руку, поглаживая большим пальцем, и Данка опомнилась, уже когда Даниял потянул руку к губам, собираясь поцеловать.

— Новое не строят на развалинах, Даниял, — отняла руку и для верности спрятала за спину, в другой она держала телефон. Даниял осторожно накрыл руку с телефоном ладонями.

— Ты права. Я разберу эти руины, Дана, только не уходи. Будь со мной, и я справлюсь, вот увидишь.

Он больше не пытался ее поцеловать, вбил свой номер в телефонную книгу, прозвонил и ушел. Аверин с Волошиным о чем-то спорили на кухне, Оля хлопала дверцей холодильника. Данка постояла немного, раз за разом по новой проживая разговор с Даниялом, а потом тоже отправилась на кухню. И ничуть не удивилась, обнаружив посреди стола бутылку виски и два бокала.

Через час Клим вернул ей довольных, взъерошенных детей, и повез домой Ольгу с двумя успевшими неплохо накидаться мужчинами. Как объяснил Данке дядя Сережа, они снимали стресс, а Аверин заявил Оле, что к себе не собирается, и что ему прямо сейчас жизненно необходим аванс.

Судя по тому, что сестра не перезвонила, он убедил ее пустить к себе в квартиру — все равно под каким предлогом, может, попросился в туалет или попить водички. Тем временем дети разбирали подарки Данияла, и Дана сделала несколько снимков, как они играют принесенными игрушками.

Когда все улеглись, она собралась с духом и отправила снимки на номер Баграева, сопроводив сообщением: «Им очень понравились подарки».

Ответ пришел так быстро, будто Даниял держал телефон в руках и не сводил глаз с экрана:

«Спасибо тебе, Дана. Сегодня у меня был очень счастливый день». И сердечко.

А Данка лежала и с горечью думала, какой беспросветной у человека должна быть жизнь, если ему кажется счастливым день, в который его обобрали до нитки.

Глава 40

— Мы завезли дядю Сережу, потом он сказал, что хочет пить и поднялся со с мной в квартиру. Но ему позвонила Зарема — я так поняла, бывшая Данияла. Он вытолкал меня из ванной, закрылся там и минут сорок с ней разговаривал. А потом ушел, — нехотя ответила Оля, когда Данка с утра позвонила спросить, как дела.

Данка не стала дальше расспрашивать. Что тут спросишь? Вряд ли Аверин пошел в ванную, чтобы напиться воды из-под крана, да еще и Олю с собой потащил. Но вот почему он так скоропостижно отчалил, сестра и сама не знала.

Утром под домом обнаружился Даниял, и у Данки чуть сердце не выскочило от волнения, она торопливо качнула головой, и он не стал выходить, остался сидеть в машине. Затем ехал за ними, Дана отвела детей в сад, а когда вышла, ни машины, ни Данияла уже не было.

Он стал каждый день приезжать к их дому, чтобы посмотреть, как она ведет детей в сад. Дана предупредила, что возить их не позволит, он поджидал в машине неподалеку от подъезда, а потом катился следом до самого детского сада. Через два дома.

— Перестань за нами следить, Даниял, — Дана сердито выговаривала каждый раз, выходя из здания сада, а он лишь отвечал:

— Но они так смешно ходят, Дана, мне так нравится на них смотреть! И на тебя…

Возразить было нечего. Настя с Никиткой, держащиеся за руку и сосредоточенно переставляющие ноги, действительно смотрелись забавно и трогательно.

На сегодня намечалось первое подписание документов, Аверин сказал, каких, но Дана от волнения сразу забыла.

— Костя, давай не будем ничего подписывать, — взмолилась она, — ты же понимаешь, что я не справлюсь!

— Понимаю, но тебе и не надо справляться, детка, у тебя есть Баграев, он во всем разбирается лучше любых консультантов. Предложи ему хороший оклад, уверен, он тебе не откажет.

— Костя, — попыталась Дана в последний раз его отговорить, — ну не надо мне это, совсем!

— Если не надо тебе, — на тон холоднее ответил тот, — это не значит, что не надо Даниялу. Не будь эгоисткой, девочка, дай ему возможность исправить свои косяки. Ну и побудь немножко королевой, а там и он себя королем почувствует. Все, мне некогда.

И не ее стал дальше слушать. С утра Дан, как обычно, прокатился с ними в детсад, а потом дождался Данку и попробовал усадить в машину.

— Поехали со мной, Дана, тебе ведь тоже нужно в мой офис.

Крепко сжал локоть, и она чуть не захлебнулась от ожившей картинки: чужие люди, закаменевшее лицо, стеклянный взгляд, Дан ведет ее через толпу, сжимая локоть, вот как сейчас…