Трудно удержать - Бромберг Кристи
Я:
Леннокс:
Я:
Леннокс:
Я:
Леннокс:
Я:
Я просматриваю сообщения Леннокс, отправленные несколько часов назад, а затем, как мне кажется, сотню других: от товарищей по команде, Финна, журналистов, у которых был мой номер, – и съеживаюсь, когда нахожу десять посланий, которые отправил Рори. Все они остались без ответа.
Поначалу я списывал все на плохую связь в самолете. Но, судя по тому, что мне только что пришло еще одно сообщение с незнакомого номера, дело не в этом.
Рори точно получил мои сообщения.
Я волнуюсь о его эмоциональном состоянии.
Не довело ли происходящее его до крайности? Его любимая женщина была избита – снова, – а ублюдок, который это сделал, перекладывает вину на меня.
Эсме грозит опасность. Должно быть, у Рори сердце разрывается на части.
Но в данный момент я ничего не могу с этим поделать.
Я застрял в самолете.
Так что просто сижу и жду.
Глава 57. Леннокс
Звонок до смерти пугает меня. Когда я с трудом подношу телефон к уху, то замечаю на экране время – два часа ночи.
– Чейз? Почему ты не спишь?
– Включи телевизор. Или компьютер. Лучше компьютер. Проверь ESPN или Sky News… Просто проверь.
Я тут же выпрыгиваю из кровати.
– Что именно искать?
– Пресс-конференцию. Рори Мэтисон. Черт возьми.
Я стараюсь найти прямую трансляцию так быстро, как только могу, так что пару раз жму мимо клавиш. Но отыскав нужное, ахаю. Рори Мэтисон, защитник «Ливерпуля», чей успех всегда висел на волоске, стоит перед морем камер. Одет он так, словно пытался быть максимально похожим на Раша.
И похож ведь.
У меня есть всего несколько секунд, чтобы отметить это сходство, прежде чем слова Рори полностью завладевают моим вниманием.
– Спасибо за то, что собрались здесь. Уверен, вам интересно узнать, почему столь посредственный игрок как я созвал конференцию, чтобы обсудить текущую ситуацию в футбольном клубе «Ливерпуль». А именно – обвинения Сета Ханкинса в адрес Раша Маккензи. Я здесь, чтобы рассказать вам правду.
Виднеются вспышки камер, в толпе журналистов происходит какое-то движение. Уверена, многие из них переглядываются, как бы спрашивая: «Что, черт возьми, происходит?»
А я? Я, затаив дыхание, сижу на кровати с ноутбуком в руках.
– Ты знаешь, что происходит? – слышу я вопрос Чейз.
– Догадываюсь. Давай надеяться, что это именно то, о чем я думаю.
– Однажды кто-то сказал мне, что, каков мужчина, показывает не то, на что он готов ради себя, а то, на какие жертвы он готов пойти ради других. Если это так, то Раша Маккензи можно считать настоящим мужчиной. Таким, который позволил всему миру полагать, что это его застали в компрометирующей ситуации с замужней женщиной, вместо того чтобы разрушить жизнь человека, страдающего депрессией. И этот человек… я.
В толпе раздаются громкие вздохи, а люди, стоящие слева и справа от Рори, выглядят ошеломленными. Полагаю, он не стал предупреждать, что именно собирается сказать.
– Ну ничего себе, – бормочет мне в ухо Чейз.
– На том фото с Эсме, что было опубликовано в июне, изображен я. Сдвинь фотограф объектив влево, стало бы видно мою татуировку, – продолжает Рори, поднимая руку, чтобы продемонстрировать рисунок, который я не могу разобрать. – Тогда этого беспорядка не случилось бы. Но Раш… – качает головой Рори. – Раш позволил всем поверить, что на фото он. Потому что в тот момент я не был в хорошей форме. Страдал от депрессии и даже подумывал покончить жизнь самоубийством. Поскольку я – наркоман, вставший на путь исправления… Раш взял вину на себя. Принял на себя удар. Стерпел гнев, который вы по ошибке направили на него. Уехал из страны, лишь бы дать скандалу утихнуть. Он не позволил вам узнать, что на фото я, потому что понимал, что вы пережуете меня и выплюнете, даже не задумавшись о нанесенном уроне. Он знал, что я сломаюсь под вашим давлением. Мое самочувствие волновало его больше, чем собственная карьера. Поэтому он и слова не сказал в свою защиту. Ведь никто даже не спросил, действительно ли он на фото.
Рори еще раз качает головой и, прежде чем снова обратиться к шокированной публике, делает глоток воды из бутылки.
– Бог ты мой, – шепчет Чейз.
– Знаю, – так же тихо говорю я в ответ. Это просто невероятно.
– Когда фото просочилось в Сеть, я был достаточно слаб, чтобы позволить Рашу взять вину на себя, но теперь все изменилось. Совесть не дает мне допустить, чтобы обвинения, которые посыпались в его адрес вчера, остались без ответа. – Он прочищает горло. – Раш и пальцем не прикасался к Эсме. По правде говоря, не думаю, что они вообще когда-нибудь виделись. За побои Эсме несет ответственность Сет Ханкинс, ее муж, мой товарищ по команде, а также тот, чьи обвинения были опубликованы вчера в Daily Mail. Откуда я знаю? Потому что последние девять месяцев я был вынужден сидеть сложа руки, смотреть на синяки, что покрывали ее кожу. У Сета выдался плохой матч – вот вам и новые отметины. А четыре дня назад Эсме потребовала развод, из-за чего ее глаз заплыл так, что она даже не может его открыть.
– Это очень серьезное обвинение.
Рори кивает, встретившись с репортером взглядом.
– Я осознаю это, но у меня имеются доказательства, – слышится еще больше шокированных вздохов, среди которых и мой. – Чтобы выдвинуть обвинения, Эсме предоставила в полицию запись с камеры видеонаблюдения, что установлена в их доме. Я месяцами умолял ее сделать это, но ее останавливали страх, стыд и общественное осуждение. Теперь же все изменилось. – Журналисты продолжают охать. – Небольшая видеозапись предполагаемой ссоры будет распространена по всем каналам в качестве доказательства того, что я сегодня говорю правду. – Рори бросает взгляд в сторону, и репортеры начинают перешептываться, когда на экране показывают Эсме в темных очках. По щекам ее текут слезы.
– Господи, она и правда пришла, – шепчет Чейз, озвучивая то, о чем я и сама думаю.
– Я не пытаюсь разыгрывать из себя святого. Я и сам виноват. Закрутил роман с Эсме. Позволил обвинить во всем Раша. Но теперь я с радостью возьму ответственность за свои действия. Не стану – просто не могу – стоять в стороне, когда вы, – указывает он на журналистов, – рвете Раша Маккензи на куски за то, чего он не совершал. За то, чего он никогда бы не сделал. – Он смотрит налево, на спортивного агента, с которым я знакома, прежде чем снова перевести взгляд на представителей прессы. – Больше я не буду делать никаких заявлений. Спасибо за уделенное мне время.
Журналисты обрушивают на Рори шквал вопросов. Я же, с разинутым ртом и широко раскрытыми глазами, смотрю на происходящее, пока Чейз шепчет что-то мне на ухо.
Раш наконец-то свободен.
Глава 58. Раш
Я в надвинутой на глаза шапке стою у выдачи багажа в аэропорту и, совершенно пораженный, смотрю на Рори, которого показывают по телевизору, висящему в верхнем углу.
