Сладкая месть под Рождество - Элизабет Морган

– Ты права. Мы ничего не делали, и нельзя нас в этом винить, но мы так же ничего не предприняли, чтобы остановить ее. – Кэт вздыхает.

– Хорошо. Держи меня в курсе, ладно?

– Конечно. А ты держи меня в курсе насчет Дэмиена, ладно?

От ее слов мне становится дурно.

– Так точно, – говорю я. – Люблю тебя.

– И я тебя. Помни, что настоящая любовь все выдержит, Эбби.

– Это не любовь, Кэт.

– Конечно, Эбс. Поговорим потом.

Она сбрасывает звонок, а я смотрю на себя в зеркало, не отнимая телефон от уха. От внезапного стука в дверь я подпрыгиваю.

Этот стук означает, что Дэмиен Мартинес приехал, чтобы отвезти меня на праздничную вечеринку юридической фирмы «Шмидт и Мартинес». А еще означает возможный конец чего-то прекрасного, потому что я не выйду из этого здания, не признавшись во всем.

Конечно, каким-то образом Дэмиену удалось подружиться с консьержем Фредом, и поэтому, стоило мне один раз сказать, что того можно пускать ко мне, о его приходе Фред меня не предупреждает.

Хочется даже разозлиться, но на самом деле это мило со стороны Фреда, поэтому я решаю не обращать внимания.

Но мне кажется, что меня вот-вот стошнит, потому что я понимаю, что меня ждет в следующие несколько часов. Два месяца планирования и манипуляций скоро дадут свои плоды в виде самой блистательной мести, которую только может придумать женщина.

Месть, которая заключается в том, чтобы показать своему бывшему, что он потерял, явившись под руку с гораздо лучшим мужчиной.

Но вот во рту у меня вовсе не привкус сахарной ваты, который я себе представляла. Я совсем не так воображала себе это на Хэллоуин, когда изливала душу подругам и хотела найти кого-то – хоть кого-нибудь, – кто отнесется ко мне по-доброму и позволит забыть о бывшем, который оказался мудаком.

Вместо этого я ощущаю горечь.

Горечь и… страх.

Я облажалась.

Облажалась, потому что… из наших отношений могло выйти что-то хорошее. Если бы я позволила себе просто быть в них, просто быть самой собой, когда приложение выдало мне его профиль, из этого могло получиться что-то прекрасное.

А теперь я буду отомщена и потеряю мужчину, которого могла бы полюбить, если бы дала нам шанс.

Кто знал, что исцеление от одной боли приведет к другой?

Прежде чем открыть дверь, я иду к стеклянной банке, в ней осталась одна записка. Я знаю, что на ней написано.

Ее написала я сама.

«Ты не такая, как надо»

Забавно, что самая болезненная фраза от Ричарда оказалась последней в банке. Причина, по которой мне больше всего хотелось довести план до конца.

Вместо того чтобы развернуть и прочитать ее, я бросаю ее в свой клатч. Не совсем понимаю почему. Возможно, воспринимаю ее как некий талисман, который придаст сил сделать то, что мне нужно. Как бы то ни было, я беру ее с собой.

В дверь снова стучат, теперь уже более нетерпеливо, я поторапливаюсь, хватая свой маленький клатч и куртку (после нашего первого свидания я усвоила урок) и направляюсь к двери.

Я успеваю повернуть ручку двери лишь наполовину, до щелчка замка, и она тут же распахивается толчком с другой стороны.

Я делаю шаг назад, наступаю каблуком на паршивую плитку, которой выложен пол в прихожей, и слышу громкий треск соприкосновения с ней. А потом вижу Дэмиена.

Черт, как он хорош.

Его волосы идеально зачесаны назад и зафиксированы каким-то средством. Я бы отпустила какую-то шуточку по этому поводу, но просто… не могу.

Потому что на нем черный смокинг.

Я готовилась к этому.

Я знаю, что эта вечеринка элегантная и там есть определенный дресс-код, и после той ночи, когда Кэми искала его в интернете, я сделала то же самое еще несколько раз, неизменно отмечая, насколько он хорош в классическом черном смокинге с белой рубашкой.

Но вот Дэмиен стоит передо мной во плоти, и он само совершенство. Так чертовски красив, так чертовски идеален, что я не могу сделать вдох.

И не дышу.

Не отвечаю на его тихое «Привет», потому что так и не могу вдохнуть от его вида.

Он касается моей руки, и по коже разливается волна тепла.

– Дыши, mi media naranja, – говорит он тихо и нежно.

На его губах играет легкая улыбка, и, как обычно, я делаю то, что он мне велит.

Глоток свежего воздуха наполняет легкие, и кислород кружит мне голову.

– Привет, – выдыхаю я.

Его улыбка становится широкой, счастливой и сияющей, и показываются морщинки на обычно идеально гладкой коже вокруг его глаз. И черт, черт, черт, я потеряю это.

Его улыбку.

Я потеряю ее уже через десять минут.

– Привет, – говорит он мне в ответ еще раз, проходя в квартиру.

Оказавшись рядом со мной, он захлопывает ногой дверь и поднимает мой подбородок, чтобы поцеловать в губы. Его поцелуй нежный и сладкий, как символ всего хорошего, что есть в этом мужчине и в наших коротких отношениях.

И это все я тоже потеряю.

Он делает шаг назад, чтобы окинуть меня взглядом, и слегка хмурит брови, как будто растерян.

– Что за платье? – спрашивает он, и у меня внутри все обрывается.

Черт.

Ему не нравится мое платье.

Он совсем не так представлял женщину, с которой войдет на вечеринку компании, которую помогал создать.

Возможно, Кэми права.

Все мужики одинаковые.

Я опускаю взгляд на свое элегантное черное платье средней длины, подходящее к розовым туфлям-лодочкам на каблуках и распущенным волосам, зафиксированным заколками с обеих сторон. Рукава платья короткие и заканчиваются прямо у меня под мышками. И вырез «сердечком» очень приличный и едва открывает верхнюю часть груди. Я дополнила образ серебряными серьгами-гвоздиками и простым колье.

Я выгляжу… мило.

Приятно.

Ричарду бы точно понравилось.

А вот я всем сердцем ненавижу этот наряд.

И кажется, он совсем не соответствует ожиданиям Дэмиена.

– Слишком облегающее? Слишком открытое? Слишком…

– Скучное, – говорит он, и я смотрю на него в замешательстве.

– Что?

– Оно… тебе не подходит.

Сложно точно дать определение выражению его лица, но он смотрит на меня почти… с отвращением.

– Не поняла.

– Эбби. Черные платья и классический покрой отражают тебя?

– Я…

Я хочу отойти и отвести взгляд, защититься от возможного удара и приготовиться к худшему, но он снова поднимает мой подбородок, зажав его между пальцами.

– Ты такая женщина, которая подстраивается под остальных?

– Я…

– Нет. Так почему же ты это делаешь сейчас?

– Я… Я думала… Я думала, раз мы идем на встречу с твоими коллегами, ты захочешь,