Его наглый друг (СИ) - Оливия Лоран
Под визги и крики валимся в коридор, но слишком быстро оказываемся снова растянутыми. За собственным ревом, едва слышу его мычание.
— Макс, харе! — орет Славик. — Нашли, блядь, место для разборок!
Оглядываясь по сторонам, ищу Алину, но так и не вижу ее среди набежавшей толпы.
— Где? — обращаюсь к Славику, и он понимает о чем спрашиваю.
— Она с Настей. Не лезь к ней сейчас, ладно?
— Тебя забыл спросить, — поднимаюсь на ноги, скидывая руки пацанов.
Славик идет следом за мной, пока не обходим все комнаты.
— Где она? — толкаю глухо на пределе нервов.
— В таком виде попрешься? — недовольно хмурится, но телефон уже у уха держит.
По обрывкам его фраз нихрена не пойму и снова закипаю в нетерпении.
— На сегодня хватит, — заключает с неким сочувствием в глазах, когда завершает звонок. — Они уехали.
Достаю свой телефон, что вибрирует в кармане джинс и вижу входящее сообщение от друга из клуба. А следом за ним, помимо пропущенных, замечаю и десяток предыдущих смс.
Твою ж мать…
56
Удивительно, но только сейчас я вдруг осознаю, что нахожусь в точке невозврата…
Алина
— Хочешь, проведу тебя до общаги? — заботливо предлагает Настя.
— Нет, вы итак меня подвезли, — перевожу взгляд на Славика за рулем, который приехал утром к подруге и предложил подвезти. — Спасибо.
Выдавив вымученную улыбку, прощаюсь с ними и выхожу из машины. С трудом переставляя ноги, поднимаюсь на свой этаж и тяжело вздыхаю перед закрытой дверью. Только утро, а из меня уже будто выжали все соки.
Сознание затуманено, голова гудит от того количества слез, что выплакала вчера в объятиях подруги, руки вообще не слушаются, пока ищу ключи в своей сумке. И когда, наконец, нахожу их и, открыв дверь, захожу внутрь, замираю на месте, боясь совершить очередной вдох.
Легкие мгновенно заполняются его запахом…
Прикрывая рот ладонью, чувствую, как в глазах снова собирается влага. Моргаю несколько раз, прислушиваюсь к тишине и только потом неуверенно прохожу вперед.
Окидывая взглядом пустую комнату, судорожно выдыхаю, когда понимаю, что Макса здесь нет. Вроде бы на это и надеялась, но отчего-то все внутри сжимается от боли и разочарования, словно в глубине души я хотела обратного.
Можно было бы подумать, что у меня слишком сильно разыгралось воображение, раз я уже везде ощущаю его запах. Но так мне кажется ровно до того момента, пока не ложусь на свою кровать. Одеяло, подушка, простынь — все пахнет им.
Он здесь был.
Лежал на моей кровати, ждал меня. Зачем? Что еще можно добавить к тому, что сказал Лёша? Все итак понятно.
И все равно… Я не могу не думать о том, что он провел ночь в моей комнате. Возможно даже ушел совсем недавно. Наверное, даже хорошо, что мы разминулись… Не представляю, что бы со мной было, если бы я сейчас увидела его.
Подхожу к распахнутой двери балкона и закрываю ее, после того как выглядываю на улицу. Не знаю даже, забыла ли я ее закрыть, или он сам ее как-то открыл, но об этом думаю в последнюю очередь. Совсем неважно это всё…
Возвращаясь в свою кровать, ложусь и притягиваю ноги к груди, кутаясь в тонкий плед. Легкие жжет от запаха его духов в перемешку с табаком, но я продолжаю насыщать их этим ядом.
Понимаю, что уснула, когда просыпаюсь от навязчивого жужжания мобильного. Подрываясь в постели, с колотящимся в груди сердцем ищу свой телефон в сумке. И только увидев на экране имя подруги, вспоминаю, что после нескольких вчерашних звонков от него, я заблокировала его номер, хоть и помню уже наизусть.
— Ты как? — с сочувствием в голосе интересуется Настя.
— Нормально, дошла до кровати и уснула. Даже не знаю, сколько сейчас времени.
— Почти шесть… Что будешь делать? Хочешь, я приеду?
Слышу на заднем фоне голос Славика, и мне вдруг становится неловко, что друг Макса становится невольным свидетелем моих страданий. Да и от того, что второй день подряд ворую у него внимание подруги.
— Нет, Насть, не стоит. Мне все равно на работу скоро. Так что… буду собираться уже. Все нормально, правда.
Сомневаюсь, что она мне верит, учитывая то, что вчера видела, в каком я находилась состоянии… Но как мне кажется, мой голос звучит вполне живым, ну или хотя бы нейтральным.
Правда, лишь до того момента, пока она не решается меня предупредить…
— Алин… — затяжная пауза вынуждает напрячься в ожидании чего-то плохого. — Не знаю, может не стоит говорить тебе сейчас… но ведь все равно узнаешь, — тянет подруга, в то время как я едва дышу, не понимая, чего хочу больше: чтобы она продолжила или ничего больше не говорила. — Он уехал.
Стремительное падение, и что-то окончательно разбивается в груди, разлетаясь на крошечные осколки, что ранят все внутренности.
— Уехал?
— Да, утром еще…
Удивительно, но только сейчас я вдруг осознаю, что нахожусь в точке невозврата. Словно до этого пыталась найти оправдания всему услышанному прошлым вечером.
Воскрешая в памяти все его слова, действия, взгляды, не могла до конца поверить в то, что за ними ничего не было, кроме как желания что-то доказать своему другу.
Мне казалось, что происходящее между нами касалось только нас двоих. Что-то особенное, важное, настоящее…
Но теперь…
Я больше не могу прятаться от реальности, не могу томиться в наивных надеждах и не могу отрицать очевидного.
Он меня использовал и бросил.
Понимаю это, и все равно так тяжело и больно принять такую правду.
Будто вместе с ним исчезла и часть меня…
57
Но есть кое-что, в чем я никому не признаюсь…
Алина
Неделя. Целая неделя прошла с тех пор, как я собираю себя по кусочкам, продолжаю засыпать и просыпаться в одиночестве в надежде на то, что следующий день будет еще чуточку лучше, чем предыдущий.
Это как затяжная болезнь, от которой не знаешь лекарства и не понимаешь, как спастись. Хотя нет, лекарство одно есть — время. Вот только сколько его потребуется — никто не говорит.
Боже, да мы даже месяца не провели с ним вместе! Черт… Какой там месяца… Недели! Дня! И одних суток у нас не было таких, чтобы можно было понять, что все хорошо, что мы вместе и у нас есть будущее.
Зато уже прошла неделя, а я до сих пор постоянно думаю о нем и все никак не перестану использовать в мыслях эти «мы», «у
