Энн Стюарт - Под покровом ночи
Стоял замечательный весенний день. К тому времени, как Кэссиди переоделась и встретилась с Ричардом у своего взятого напрокат "воксхолла", который оставила на подъездной аллее, она уже знала, что делать. Лицо Ричарда было непроницаемым. Забросив на заднее сиденье корзину для пикника, он посмотрел на неё и спросил:
— Ну что, помиримся?
— А разве мы ссорились?
— По-моему, мы только и делаем, что ссоримся. Так или иначе. Давай договоримся: сегодня ни о чем меня не спрашивай. Ты ещё не готова услышать правду, а меня тошнит от вранья. Давай прикинемся мирной американской четой, которая путешествует по провинциальной Англии. Никаких убийств, лжи или тайн. Хотя бы на сегодня?
Переполняемая чувствами, Кэссиди кинулась к нему на шею.
Ричард обнял её и прижал к себе, чувствуя, как колотится её сердце. В такт его собственному.
— Да, — сказала она, боясь разреветься.
Сезон ягнения был в самом разгаре, и поля, мимо которых вел машину Ричард, буквально кишели овцами и их тонконогим потомством. Деревья и кустарники ещё не полностью покрылись листвой, зато нарциссы цвели вовсю, наполняя воздух свежим и душистым ароматом.
По дороге Кэссиди и Ричард слушали радио, то и дело передающее сводки погоды в Уэльсе. Они также вели непринужденную беседу — о детстве, любимых книгах и фильмах, об учебе в колледже. События последних двух лет не упоминал никто. Не заходила речь и о делах семейных. Кэссиди, удобно пристроившись на сиденье, любовалась умиротворяющим деревенским пейзажем, втайне мечтая, чтобы поездка никогда не кончилась.
К городку Нистсфут они подкатили уже ближе к полудню. Салли с детьми занимала уютный домик на самой окраине, и хотя Кэссиди недоумевала, почему бы им не жить в Херринг-Кроссе, спрашивать об этом она не стала, решив хотя бы сегодня не проявлять излишнего любопытства. В конце концов самое главное она выяснит и без посторонней помощи, просто подмечая, что творится вокруг.
Сумев перебороть свою неоправданную ревность, Кэссиди убедилась, что отношения Ричарда и Салли носят чисто дружеский характер. По крайней мере, со стороны самого Ричарда. При встрече Ричард непринужденно поцеловал свою преданную подругу в щеку, что тем не менее больно резануло Кэссиди. Да, она жаждала его любви и его страстных ласк. Но и искренней дружеской привязанности с его стороны ей тоже остро недоставало.
Детишки тут же облепили отца и утащили в дом, треща без умолку, как сорочата. Кэссиди, немного подрастерявшись, осталась у машины, но затем, обернувшись, встретилась с пристальным взглядом карих глаз Салли Нортон.
— Итак, вы вернулись, — промолвила Салли.
— Да.
Задумчиво посмотрев на нее, Салли кивнула.
— Пойдемте со мной, — сказала она. — Я хочу вам кое-что показать.
Никаких вопросов, напомнила себе Кэссиди, кивая в ответ. Пока не научишься совладать с ответами.
Салли провела её через дом, мимо гостиной, где стоял оживленный гомон детских визгов и заливистого смеха, время от времени прерываемый спокойным голосом Ричарда. А все-таки он хороший отец, машинально отметила про себя Кэссиди. Спокойный, рассудительный, способный беззаветно отдаваться детям. И как она могла усомниться в этом, когда он и в самом деле собирается отдать за них жизнь? Сейчас Кэссиди уже с трудом это понимала.
Садик, в который провела её Салли, был совсем небольшой и серый, лишь в одном месте расцвеченный яркими нарциссами. Метнув прощальный взгляд на домик, из которого доносились звуки веселой возни, Кэссиди уселась на скамейку рядом с Салли и приготовилась слушать.
— Вы не имеете права предать его! — с места в карьер заявила Салли.
Кэссиди недоуменно пожала плечами.
— Я и не собиралась, — ответила она.
— Это слова. Человек он сложный, и вас могут подстерегать любые неожиданности.
— Я знаю, — с достоинством ответила Кэссиди.
— Вы считаете, что уже так хорошо его изучили? — спросила Салли с едва различимой горечью.
— Да.
— И вы его любите? — вздохнув, спросила Салли. — Бедная глупышка.
С этим утверждением Кэссиди была полностью согласна.
— Скажите, что мне делать? — спросила она. — Как я могу помочь ему?
Салли покачала головой.
— Он ведь вас околдовал, да? Как в свое время околдовал и меня. Между прочим, он никогда даже не притворялся, что меня любит. В этом тоже его опасность. Он никогда не дает невыполнимых обещаний, так что бы вам не пришлось потом укорять его в обмане. Вам придется свыкнуться с тем, что вы сами добровольно позволили заманить себя в ловушку, зарыв голову в песок, чтобы не замечать правды.
— А в чем состоит эта правда? — не выдержала Кэссиди.
— В том, что он никогда не полюбит вас. Он, по-моему, просто на это не способен. О нет, в постели он дьявольски хорошо — думаю, вы и сами уже в этом убедились. Но сердце его навсегда сковано льдом — из-за этой гниды Дианы, чтоб ей вечно гореть в аду! А ведь он просто обожал ее! Готов был пыль целовать под её ногами. Как, впрочем, и все остальные. Милая божественная Диана, сказочная принцесса. Все её просто боготворили. Даже детишки почитали её как фею, хотя и виделись с ней нечасто.
— Почему? — с недоумением осведомилась Кэссиди.
— Она была слишком незрела эмоционально, чтобы справляться с детьми. Поэтому ухаживала за детьми постоянно проживающая в семье нянька, а занимался с ними только Ричард. Маленькая Диана же только грелась в лучах всеобщего обожания начисто позабыв о материнских заботах.
— А как вы к ним относитесь?
— О, я люблю этих детишек как своих собственных и не чураюсь никаких забот. И мне не хочется их бросать. Я уже говорила Ричарду, что с лечением можно повременить, но и слышать об этом не хочет. Сама виновата, — с горечью добавила Салли. — Нужно было помалкивать в тряпочку о своей болезни.
— А зачем же вы ему рассказали? — спросила Кэссиди.
— Потому что в противном случае он, возможно, был бы уже мертв. Ричард ведь даже не пытался оспаривать вынесенный ему смертный приговор. Он был уверен, что обо всем уже договорился — с Марком Беллингемом и со мной. Лишь, узнав о моей болезни, он принял решение подать апелляцию и понял, что ему ещё есть, за что бороться.
— Но почему? — воскликнула Кэссиди, сердце которой просто разрывалось от сострадания. — Почему он отказался рассказать им правду, когда мы с вами точно знаем, что он не убивал свою жену?
Салли Нортон криво улыбнулась.
— Я не в счет, — сказала она. — Я знаю, что случилось. Ричард рассказал мне. Если тоже хотите знать, спросите его сами.
Кэссиди похолодела, сердце её словно сжали ледяные пальцы страха.
