Мария Баррет - Миражи
Он еще раз взглянул на нее и вышел, хлопнув дверью. Франческа услышала, как он грохнулся на кровать. Тут же забормотал телевизор.
Сдерживая слезы, девушка взяла кувшин с водой и пошла переодеваться.
Ровно в семь Джованни Монделло нажал кнопку звонка у дверей дома Никколи и, дожидаясь, пока откроют, стоял, разглаживая ладонью пиджак на животе. Оглядев обветшавшее обиталище Лено, он удовлетворенно хмыкнул: любая девушка счастлива будет променять это убогое жилье на его дом, так что Франческа недолго будет нос задирать.
Дверь открывать не торопились, и Джованни еще раз нажал на кнопку, на сей раз настойчивей. Не привык он, чтобы его заставляли ждать. А этим Никколи он великое одолжение делает.
Наконец на лестнице раздались легкие шаги. Он быстрым движением вытер пот со лба. Сквозь стеклянное окошко над дверью гость увидел Франческу и неловко улыбнулся ей. Она в ответ сухо кивнула.
– Привет, Джованни, – без улыбки сказала Франческа, впуская его в дом.
– Добрый вечер, Франческа. – Он поклонился – как ему казалось, чрезвычайно почтительно – и задержал взгляд на ее обнаженных коленях.
Франческа смущенно оправила юбку.
– Подождите минутку, я схожу за сумочкой, – сказала она, прикрывая ладошками вырез платья.
– Не нужно, – торопливо ответил Джованни. – Я сам за все заплачу.
Она перехватила жадный взгляд, которым он шарил по ее груди.
– Пошли-пошли, чего время зря терять. – Он с ухмылкой приотворил дверь, пропуская ее вперед так, чтобы она непременно коснулась его, проходя мимо. – Повеселимся на славу.
Его горячее дыхание обожгло щеку девушки.
– И познакомимся поближе.
Франческа молча кивнула и вышла в вечернюю прохладу.
Езды до Барлетты было около часа. Этот городок Джованни знал хорошо, он приезжал сюда играть в карты. Выехав на виа Сипонтина, он лихо притормозил и резко нажал клаксон, распугав кучку ребятишек на тротуаре. В кафе «Бакка» у него был заказан столик. Навалившись своим грузным телом на сидевшую рядом Франческу, Джованни открыл ей дверцу, потом неуклюже вылез сам, оправляя пиджак на спине, чтобы прикрыть лоснившиеся от долгой носки брюки.
– Это лучший ресторан во всем городе, Франческа, – сказал он. – Меня тут все знают.
Она пошла вслед за ним, прикрывая обнаженную грудь. Никогда еще ей не приходилось бывать в ресторане, и она чувствовала себя не в своей тарелке. Хозяин проводил их к столику. Едва усевшись, Джованни зычно крикнул: «Официант!» Несколько голов удивленно повернулись в их сторону. Официант откуда ни возьмись вырос возле их столика.
– Синьор?
– Нам это место не подходит, больно на виду, проводи-ка нас в уголок поукромней. – Джованни заговорщицки подмигнул, официант взглянул на Франческу, обратил внимание на декольте и понимающе улыбнулся в ответ.
– Разумеется, синьор. Прошу вас.
И он провел парочку через весь зал в затененный угол.
– То, что надо. – Джованни сунул десятитысячную бумажку в нагрудный карман официанта и опять подмигнул. – Бутылочку вашего домашнего и водички для синьорины Никколи. Когда снова понадобишься, я тебя позову. – Он посмотрел на Франческу. – Нам надо кое-что обсудить наедине.
Официант опять понимающе кивнул, и Франческа, смутившись, опустила глаза.
– Пересядь-ка сюда, – сказал Джованни девушке, указав на место, откуда ее будет не видно из зала, и сам уселся первым.
– Придвинься-ка поближе, – скомандовал он и вытер лицо салфеткой. – Вот так-то лучше.
Его близость была для нее невыносимой. В нос ударял зловонный запах, капли пота на лбу жирно, противно блестели.
– Ну что ж, Франческа, – начал он. – Я вижу, ты потрясена этой роскошью, но должен предупредить: я тут не частый гость. Конечно, деньжата у меня водятся, но я не транжира. Сегодня случай особый. То, что я собираюсь тебе сказать, требует соответствующей обстановки. А скажу я тебе нечто очень важное. – Он накрыл ее ладонь своей. – Сперва дело, потом потеха. Поговорим, а потом примемся за еду. Чтобы удовольствие не портить. – Он слизал языком с губ слюну. – Франческа, твой папаша уверил меня, что ты славная девушка, прилежная труженица и хорошая стряпуха. Это мне нравится, я насчет жратвы привередливый. – Он хмыкнул и потер живот. – К тому же ты из себя ничего, я даже не ожидал. Не перестарок какой-нибудь. И вообще… – Он сграбастал ее руку и стал удивленно рассматривать.
Она невольно отпрянула.
– Франческа, я предложил отцу за твою ручку восемь миллионов лир, и он согласился. Он к тому же кое-что мне задолжал, и я обещал простить ему долг. Получается, я выплатил ему аванс. – Он взглянул прямо в глаза Франчески. Она смотрела на него с нескрываемым ужасом. – Конечно, Франческа, это бешеные деньги, но я надеюсь, что рано или поздно мои затраты оправдают себя. Вот взгляни… – Он вытащил из кармана блокнот и открыл на странице, испещренной цифрами. Жирный палец заелозил по бумаге.
– Нет! – Франческа вскочила со стула. – Не может этого быть! Не верю! – Ее бросало в дрожь от одного вида Джованни, отвратительно пахнущего, потливого толстяка. – Вы ошиблись, синьор Монделло, уверяю вас, ошиблись! Мне надо срочно поговорить с отцом, отвезите меня, пожалуйста.
Ее полный тревоги, зазвеневший от волнения голос привлек внимание людей за соседними столиками. На них стали оглядываться.
– А ну сядь на место и умолкни! – рявкнул Джованни, крепко схватив ее за руку.
Девушка безвольно повиновалась. Она услышала в его голосе знакомую угрозу, и ее сковал привычный страх.
– А теперь слушай, что я скажу. Дело сделано, твой отец должен мне чертову уйму деньжищ, и ему никогда не расплатиться. Мы сошлись в цене, и половину он уже получил. А что до меня, то я не позволю себя одурачить, и, если он не выполнит договор, ему придется худо. Дошло наконец? – Он по-прежнему крепко держал ее руку. – Неужто ты захочешь втравить папашу в неприятности? Да и самой тебе того гляди не поздоровится.
Франческа обреченно качнула головой. Она поняла, что попала в капкан, из которого не вырваться. Джованни отпустил ее руку, но боль не уходила. У Франчески не было сил посмотреть на своего мучителя.
– Вот и умница. – Он прижал бедром ее колени и полез горячей потной рукой под юбку. – Сиди спокойненько и кушай на здоровье. Нам еще многое надо обсудить.
Почувствовав голой кожей прикосновение жадной руки, Франческа не смогла сдержать слез. В голове у нее помутилось.
Джованни нащупал резинку трусов и удовлетворенно хмыкнул.
– Так-то лучше. Не зря папаша говорил, что ты послушная девочка.
Было уже далеко за полночь, когда Франческа позвонила в дверь своего дома. Дрожа от ночной прохлады, она терла ладошками голые плечи. На душе было гнусно, чувствовала она себя как побитая собака.
