Подземелье - Катрин Сальватьерра
— Ч-что вам нужно?
— Прокатись-ка с нами.
Из машины вышел еще один мужчина. Кристина начала вырываться, но ее держали слишком крепко. Вдвоем они попытались усадить ее на заднее сиденье.
— Не надо, — страх сковал Кристине язык, и каждое слово давалось с трудом. — Пожалуйста… не надо…
Они почти затолкнули ее внутрь, когда послышался выстрел. Хватка лысого ослабла, а сам он, держась за плечо, повалился к ногам Кристины.
Второй незнакомец выругался матом и толкнул Кристину, заставляя сесть. Она уперлась о крышу автомобиля, сопротивляясь изо всех сил.
Снова раздался выстрел. Кристина увидела, как в дверце появилась дыра. Незнакомец все еще толкал ее, но кто-то нанес ему удар по голове, и он всем весом придавил Кристину. Она закричала, освободилась и отскочила от машины.
Перед ней возник третий мужчина с пистолетом в руках. Он был гораздо моложе и выглядел иначе. В его взгляде промелькнуло беспокойство.
— Ты в порядке? — спросил он с легким иностранным акцентом.
Кристина сделала шаг назад. Вспомнив о полицейском автомобиле, она резко повернула голову, но той и след простыл. Лысый зашевелился и приподнялся. Незнакомец с пистолетом тут же прицелился в него. Лысый зашипел, с трудом погрузил сообщника на пассажирское сидение, сел в машину и резко уехал. Кристина осталась наедине со своим спасителем.
Он опустил пистолет и с довольной улыбкой посмотрел на нее. Кристина на всякий случай снова шагнула назад. Она была благодарна ему за помощь, но понимала, что в такой ситуации никому нельзя доверять. Тем более вооруженному иностранцу, который стрелял так, будто часто этим занимается.
— Спасибо… Я, пожалуй, пойду.
Парень улыбнулся.
— Тебя только что чуть не похитили! Давай провожу.
— Н-не стоит…
— Я настаиваю.
Кристина всеми силами пыталась не броситься бежать, но нервы были на пределе. Она собиралась медленно отойти, но первый же шаг перешел в бег.
Она бежала без оглядки, бежала так быстро, что не успела вовремя притормозить, когда ей навстречу выпрыгнул еще один человек — на этот раз совсем молодой белобрысый парень. Он закрутил ей руки и вколол что-то в плечо. Кристина почувствовала, как слабеют ноги и путается сознание. Она услышала звук подъезжающего автомобиля и голос, приказавший посадить ее в машину. По иностранному акценту она сразу узнала в нем парня с пистолетом, а потом провалилась в сон.
Глава 3
Чеко часто бросал взгляд на зеркало, разглядывая спящую на заднем сидении девушку. Что-то в ней не давало ему покоя, будоража старые воспоминания, вызывая тоску и чувство вины. Он не сразу понял, что она напомнила ему мать. Столько лет он пытался забыть обо всем, но какое-то неуловимое сходство сковырнуло ему душу. Ее большие испуганные глаза, растрепанные от ветра волосы, обнаженные стройные ноги… Все это притягивало, и Чеко мучился от незнакомого чувства: ему было одновременно стыдно, больно и любопытно.
До Подземелья доехали за час. Остановившись у избушки, Чеко вышел. По его расчетам, действие мидазолама должно было закончиться, но девушка лежала не шевелясь. Неужели притворяется? Зайдя одной ногой в салон, он подхватил ее под спину и вынес из машины. Ее рука повисла, выражение лица не менялось. Тело было таким обмякшим, что, казалось, она вот-вот выскользнет у него из рук. Чеко крепче сжал ее и застыл.
Конь вышел, зевая, и протянул руки.
— Давай отнесу. Куда ее?
Первым порывом было отказаться, и Чеко поморщился, не ожидая от себя такой глупости. Разве ему больше нечем заняться? Он осторожно передал девушку Коню.
— Отнеси в медпункт, пусть Мейза посмотрит. Странно, что еще не очнулась. И держи меня в курсе.
Конь кивнул и исчез в избушке, а Чеко отворил ворота гаража и снова сел за руль. Заехав, он нажал на кнопку лифта и опустил машину на минус первый этаж. Затем он подошел к правой стене и приложил ключ-карту. Он знал, что охрана не любит, когда в Подземелье заходили, минуя избушку, но слишком устал, чтобы соблюдать формальности. Чеко медленно пошел в сторону своей комнаты. После яркого солнечного света тусклое освещение коридоров раздражало и наводило тоску, но он давно привык и к чувству раздражения, и к чувству тоски. Чеко мечтал дойти до постели и забыться сном, но мысли безустанно крутились вокруг Шейха. Осознание того, что опоздай он на минуту, и Кристина Ларионова оказалась бы в руках врага, неприятно кольнуло и заставило остановиться. Чеко прислонился к холодной металлической стене и устало потер глаза. Он напряженно думал, строя в голове схемы, мысленно перебрасывая людей с одного объекта на другой, и каждый раз недовольно качал головой. Людей не хватало, но придется что-то придумать. Они должны следить за ее квартирой и местом работы. Шейх не оставит попыток найти дочь Ларионова, и другого шанса у них не будет. Чеко чувствовал — эта девушка станет ключом к завершению дела.
* * *
Артем несколько дней безуспешно изучал записи отца. Он перерыл все папки и открыл каждый файл на компьютере, но не находил ничего нового по делу Шейха. Одновременно он прослушивал записи разговоров отца со свидетелями.
— Расскажите, что произошло.
— Точно никто не узнает?
— Даю слово.
— Но вы записываете…
— Алина Дмитриевна, это нужно, чтобы ничего не упустить из вашего рассказа. Поверьте, запись никогда не попадет в чужие руки. Мы хотим наказать этих людей, но для этого вы должны рассказать все, как было.
Артем щелкнул мышкой, останавливая запись. Его подташнивало от бесконечного сидения за компьютером. Хотелось выйти на воздух, но он просто перевел дыхание и выпил воды. Стоило отвлечься от работы, и в голове снова появился образ девушки из его снов. Обычно днем он почти не вспоминал о ней, но впервые за пятнадцать лет произошел сбой: этой ночью она ему не приснилась. Ее отсутствие в его снах взволновало еще больше, чем неизменное присутствие. Проснувшись, он не мог сосредоточиться ни на чем, и даже скорбь об отце отошла на второй план. Артем весь день пытался заставить себя взяться за работу, борясь с желанием выпить снотворного и снова уснуть — вдруг в этот раз она появится?
Артем вздохнул и включил запись. Несколько раз он перематывал, вновь и вновь прослушивая слова отца: «Мы хотим наказать этих людей». Он настроился на работу и принялся слушать.
— Наша Юленька — девочка со сложным характером. Мать ее, Маша, толком не воспитывала. Родила и оставила на нас, когда мой
