Два к одной, или все прелести одиночества - Алисия Крестовская
— Замолчи! Кажется, тебе хватит, — я тянусь и отставляю рюмку подальше от Макса.
— Так да или нет? Или ты тест ещё не делала? — Спрашивает повеселевший Егор. — Юль, приколись у нас дети расти вместе будут. В один садик пойдут, в одну школу. А там гляди и поженятся.
— Так, тебе, наверное, тоже хватит, — Юля забирает рюмки и уносит бутылку со стола.
— Э, а чё поженятся! А если у нас тоже парень будет? Мы ж ещё не знаем, кто там у Настёны в животе.
— Может, два другана до гробовой доски, как мы с тобой будут?
— А я что против что ли?! Только не два, а три! Ты Марка со счетов не сбрасывай!
Парни веселятся, а мы с Юлей смотри на них, как на умалишённых.
— Ты серьёзно беременна, — тихо спрашивает подруга, подсаживаясь ко мне ближе.
— Да, нет. Не должна. Я посчитала, был нужный день цикла, прерванный половой акт, должно пронести. Это Максиму море по колено. А я думаю нам рано ещё.
— В том то и дело, что это твоё тело и тебе, надо думать. Я вот расслабилась, не подумала головой и… Ты не думай, я рада малышу. Просто не планировала так быстро. Почти сразу после свадьбы.
— Ты хоть после. А я… Тьфу, тьфу, тьфу, — поджимаю губы и думаю, что это будет реально классно, если наши дети будут дружить.
Глава 39
Вторая половина января и часть февраля пронеслась как скорый поезд Москва-Санкт-Петербург. Кажется, я только сидела на уютной Юлиной кухне, пила чай и шепталась с подругой о «прелестях» материнства, как вот уже мы оцениваем квартиру, вот шумно и весело справляем день рождения Егора, вот я зашиваюсь, готовясь к проверке на работе, вот со Светой и Юлей собираем несколько лет моей жизни по большим картонным коробкам. И вот он день икс.
Солнечным, морозным, февральским утром я стою в прихожей уже не своей почти пустой квартиры. Максим выносит последние коробки, которые мы сегодня отвезём к нему на дачу. Там они будут ждать лета, чтобы быть разобранными и вписанными в новую мою жизнь. Остальные вещи уже давно перевезены в квартиру, которая досталась Максу от родителей. В нашу квартиру. Так, странно звучит «к нам домой». Интересно, я когда-нибудь привыкну к этому «к нам»?
Ещё не Ксюшина, но уже и не моя квартира остается не пустой. Она стоит с мебелью, коврами, кухонным гарнитуром, шкафами, книгами, но всё равно выглядит сиротливо-пустой. Моё сердце сжимается, когда я осматриваю комнату, которая была моей с самого детства.
В звенящей тишине, мне кажется, что время остановилось. Замерло.
— Настёна, пошли кушать! — кричит бабушка из кухни, а я лежу на кровати и пускаю яркий солнечный блик на хрустальную люстру. Солнечный луч отражается в тысячах граней и разлетается радужными брызгами по потолку, как причудливый узор калейдоскопа.
— Настя, ты чего напугалась? — мама присаживается рядом со мной на край кровати и гладит меня по голове. — Саша мой муж. Он хороший. Он любит меня и обязательно полюбит тебя.
— Правда? — спрашиваю, прижимая к груди плюшевую собаку, сейчас она мой надёжный спасательный круг в море страха и волнения.
— Конечно, правда, — улыбается мама. Её волосы в лучах солнечного света кажутся золотыми. Я провожу кончиками пальцев по локанам, думая о том, что мама очень красивая. — Всё будет хорошо. Давай, пойдём в машину.
— Настёнышь, привет, — Олег входит в прихожую и привычно клюёт меня в щёку. По телу пробегают мурашки от холода, который он принёс с собой с улицы. Я целую в ответ и перевожу взгляд на большую розовую коробку с красным бантом у него в руках. — С днём всех влюблённых!
Он торжественно протягивает мне коробку. Совсем лёгкую, но крупную. Я хочу её потрясти, чтобы понять, что там, но парень меня останавливает.
— Осторожно! Подарок хрупкий и нежный.
Я подозрительно кошусь на любимого, недогадываясь о ценности содержимого. С детским любопытством тяну за ленту. На розовом одеяле в тон коробке, спит маленький щенок Йорка.
— Божечки! — пищу я от восторга. — Спасибо, любимый!!!
Прыгаю на шею к парню и не могу перестать умиляться маленькому живому существу, сладко посапывающему в коробке. Я так рада. Всегда мечтала о собаке. Я счастлива и ещё даже не знаю, что это малыш станет моим лучшим другом на много лет. Что его даритель через пару месяцев уедет «погостить» к родителям и не вернётся, найдя себе новую любимую в родном посёлке.
— Юль, представляешь он так ей и сказал, — я стою посередине кухни и размахиваю руками, изображая своего коллегу. Подруга сидит на стуле и заливисто смеётся. На столе стоит яблочный пирог, который мы вместе испекли около часа назад и бутылочка вина.
— Господи! Он точно дегенерат, говорить такие вещи девушке. Надеюсь, ты сразу встала и ушла? — она морщится и старается сесть так, чтобы закатное солнце не слепило глаза.
— Конечно! Я не намерена слушать весь этот бред про меркантильность девушек от чувака, который не платит алименты на собственного ребёнка! Думаю, я теперь тоже в его списке «алчных сучек».
— Да ему повезло, что это была ты, а не Света! Светка бы его на всё бы раскрутила, а потом промеж глаз ему же его же одинокой розой в целофане зарядила! — подруга поудобнее усаживает Бантика на коленях и даёт ему кусочек сыра. — Надо вас с ней познакомить, мне кажется, вы подружитесь.
Вот я стою прижатая Максимом к стене. Закатный свет освещает наши силуэты. Моё сердце, как бешеное бьётся от его близости. А он так смотрит на меня… Так, что сразу понимаешь все его намерения! Так, что хочется забыть все его слова про «секс без обязательств» и представить, что этот шикарный мужчина, только мой, а я только его…
Моменты былого счастья, прожитого в этих стенах, проносятся у меня перед глазами. Я наблюдаю за диафильмом на старой плёнке и нет слёз, нет щемящей душу боли, только осознание, что это конец эпохи. Эпохи Светловой Анастасии Юрьевны. Совсем скоро начнётся новая история. В новых декорациях, с новыми и уже полюбившимися героями и, конечно, с новой главной героиней Оболенцевой Анастасией.
— О чём задумалась? — Максим обнимает меня со спины и привычно, утыкаясь носом мне в висок и вырывая из плена воспоминаний и мыслей.
— О тебе, — практически честно отвечаю ему.
— И что ты обо мне думала? Что я чертовски охрененный и о том, как тебе повезло с таким обаятельным, весёлым и просто идеальным женихом?
— Почти.
