Опасный выбор - Саша Таран
— Да что ты пристала! Это просто секс! Идиотка! — выпалила я с круглыми глазами. Руки снова зачесались. — Я не обязана обсуждать с тобой личную жизнь!
— Сама ты идиотка! Это уже не личная жизнь! — завизжала сестра в ответ. — Я теперь буду представлять ЭТО каждый раз, как буду заходить на кухню! Это отвратительно! Вы мерзкие! Он мерзкий! А ты…! Ты…!
«Шалава» — чётко прочиталось в её глазах. Но сестра не озвучила. Видимо, даже для неё это был перебор.
Я прикрыла рот, чтобы не упасть до её уровня и не выкрикнуть оскорбление. Села на диван и согнулась. Уставилась бессмысленно на цветочные узоры ковра. Как я оказалась в этой точке? — думала я со стеклянными глазами. — Как докатилась до этого тупого разговора? До криков. Всё было не так. Неправильно. Дико. Ничего не должно было произойти, я не планировала. Мы не должны были отмечать с Матвеем день Слесаря, Косарь не должен был падать на турник, я не должна была оставлять именинника, а он не должен был вваливаться ко мне прямо домой, и Лизка не должна была вернуться раньше! Ничего не должно было быть. Но всё было. Всё полетело к чертям, когда Косарь полетел на перекладину зубами!
— Нафига ты вернулась так рано, — больше простонала, чем спросила я. Голова раскалывалась между ладоней. Раздавить бы её и дело с концом.
Никакой слесарь не починит того, что сломалось в этой квартире. Шаткое равновесие было нарушено и тайна посыпалась. Мой шаткий мир посыпался.
— Репетитор отменился ещё вчера, — бубнила сестрица сквозь шум. — Знала бы, если бы дома сидела, а не шаталась бы по улицам непонятно с кем!
— Поучи ещё!
— И поучу! Это ты не смей меня больше учить! Родителям понравится! Их милая Дашенька под бандитом!
— Да что ты заладила одно и то же?! Как помешанная! Тебя только это волнует?! А?! Да под ним полдвора не прочь побывать! И вы с Веркой в их числе, думаешь я не слышала?! Тупицы… вообще не догоняете. Только разница в том, что я могу это сделать, а вы просто две малолетки без мозгов и с тупыми фантазиями!
Лизка промолчала.
Ага! — я победно подняла голову. — Смутилась, зараза! Сколько раз она при мне шушукалась с Веркой про мальчишек, не забывая периодически проходиться и по «горячему мафиози», как они его между собой называли. И чего они только не выдумывали себе, и в каких только ситуациях не представляли, видя, что я поглощена черчением в наушниках. Они и не догадывались, что любая, даже самая громкая, музыка замолкала от одного только упоминания о нём. От малейшего намёка. Я бдила. И оттого, что я бдила, я знала о секретных фантазиях сестры и её больной подружки даже больше, чем хотела знать. Фу!
И она смеет упрекать меня в…!
— Папа его убъёт, — фыркнула Лизка злорадно.
— Расскажешь? Тогда придётся рассказать и про твой побег, и как этот «мафиози» догнал бэху, в которую ты села и как отбил тебя у двух старшеклассников ночью на Верхнем озере. Куда папа запретил ездить, — вытащила я свой пыльный козырь. Но сестра сообразила:
— Да когда это было!
— Это не важно. Было же.
— Вера меня не сдаст, а папа не поверит вам двоим, — задрала та нос. — Моё слово против бандитского. Папа ни за что не поверит твоему уголовнику, а я, ВООБЩЕ, скажу, что это ОН меня на озеро затащил, а Вера подтвердит! И что?! Что тогда?
— Ты в своём уме так врать?! — искренне поразилась я. Не ожидала от Лизки такой подлости.
— Пофиг, — пожала та бесстыжими плечами.
— Лиз, ты чего? — не узнавала я сестру. — Реально сдашь меня?
— Посмотрим… — она отвернулась в свой стол, показывая, что разговор окончен. Вот те раз, — думала я, — младшенькие пошли. И когда это моя дылда так выросла? Когда так оборзела?
Я и сама собиралась закончить этот бессмысленный ор. И ушла на кухню, к недоделанным котлетам — прощаться. Последние котлеты в моей жизни. Сдаст же, зараза такая, и не поморщится, — белела я у столешницы, где всего полчаса назад краснела в ЕГО объятиях. — Теперь нам точно конец. Лизка расскажет, — сжимала я кулаки так, что ногти врезались в кожу. Боль отрезвляла. Заставляла мозги соображать. — Что же делать… — думала я в исступлении и не могла придумать.
Если Лизка расскажет сегодня — позорного разговора не избежать. Может, сбежать к Матвею, пока родителей нет? — рванула часть меня на выход, но вторая, более стойкая и рассудительная, остановила порыв. — Нет, если сбегу, Лизка выложит всё у меня за спиной, да так приукрасит, что мало не покажется, ещё и «бандитскую» квартиру укажет. И к нам в Матвеем постучат уже не дворовые ребята, а ребята в погонах. Или папа с топором. Или все вместе. Придётся держать осаду…
Я долепила последнюю котлету и запульнула противень в духовку: не смешно! Это не смешно, Даша! — сказала я себе сердито, но нервы уже сдавали. Мысли лезли нелепые, не к месту, глупые, как будто мозг спасал крупицы благоразумия юмором. Я бросила все оставшиеся силы, всю злость, на уборку. Развесила бельё. Почему они сегодня так долго?! — в сотый раз глянула я на часы и усомнилась, что те работают — минутная стрелка вообще не двигалась. Или время решило поиздеваться надо мной подольше? Помучить перед разборкой с родителями…
— Ужин давно готов, — буркнула я, усаживаясь за доклад. Лизка, корпевшая над домашкой, даже не пошевелилась.
— Как хочешь, — нацепила я наушники и врубила Эванесенс на полную: хотелось кричать, выть, но я не могла себе этого позволить. Не при сестре. Гордость не давала расслабиться. Пусть Эми Ли повоет за нас двоих. У неё всё равно это лучше получается, — решила я, и чуть не разревелась, заметив в уведомлениях «никогда себе этого не прощу» Матвея.
Я не сказала ему про наш с Лизкой разговор. Пока что. Глубоко-глубоко внутри, ещё теплилась полурастоптанная надежда, что всё обойдётся и она не сдаст. Или всё-таки сдаст? Но не сразу. Не тот человек была моя Лизка. Она явно что-то задумывала.
Она была необычайно молчалива сегодня при родителях, есть котлеты не стала. «Не буду. И вам не советую» — бросила она изумлённой маме.
— Лизочек, ты чего, вкусные же…
Я незаметно кусала губы. И ждала. Как же это отвратительно! Ждать.
Неизвестность сжирала мой воздух. Меня шатало от духоты
