Малыш, который живет под крышей - Дарья Волкова
Незадолго до финала Макс попробовал проявить джентльменство. Сжал ее плечо, выдохнул что-то смутно. Но Кира не отреагировала. А он хотел, чтобы она разделила его наслаждение. И почему-то был уверен, что и она хочет того же. И потому не стал больше париться по этому поводу, а отдался ей окончательно. И отдал ей всё.
– Кирюш… – Его пальцы запутались в темных волосах. Она по-прежнему на полу, щекой прижимается к его бедру. – Ты… как?
– А ты как? – Она подняла лицо. Легко прикоснулась губами к родинке. – Не страшно было?
– Тролль… – Он улыбнулся умиротворённо. – Мой любимый тролль. Кирюш, пойдём в постель, а?
– Мы практически только что оттуда.
– Ну и что? Я даже сидеть не могу толком, сейчас свалюсь с табурета, – он протянул ей руку. – Пойдём. Полежим часик в постели. Пообнимаемся. И я буду тебе рассказывать, как я тебя люблю.
– Ладно, – Кира аккуратно вернула полотенце в исходное положение. Встала на ноги, и он вслед за ней. Прижалась. – Только можно, когда ты будешь рассказывать, как любишь меня, ты засунешь руку мне в трусы?
– Это обязательно, – улыбнулся Макс. – Какое же это признание в любви, если рука не в трусах?
– Кир, такое подойдёт? – Макс держал в руках бутылку вина.
– А? Чего? – Кира оторвалась от сосредоточенного изучения сроков годности на торте. – Ага, нормально. Годится.
– Кира… – Он потянул ее за рукав.
– Да? – Она поставила упаковку с тортом в корзину, в компанию к бутылке вина.
– Поцелуй меня.
– Вот прямо здесь, в секции кондитерских изделий?
– А что такого?
– Ничего, – она пожала плечами. Легко коснулась щеки губами. – Всё? Можем идти на кассу?
– Нет. Поцелуй по-настоящему.
– По-настоящему? – Ее глаза искрились смехом, но губы она упрямо поджимала. – А минет тебе не сделать прямо тут? По-настоящему?
– Нет, минет дома. А сейчас – поцелуй. В губы.
– Малыш сегодня шалит, – хмыкнула Кира. – Ладно, как скажешь.
Приподнялась и поцеловала в губы. Без языка, но крепко, по-настоящему, не стесняясь.
– Теперь доволен?
– Угу, – Макс поднял корзинку. – Пошли на кассу.
Раньше он этого не понимал. Более того, его это бесило. Вся эти нежности на публике. Так хочется полизаться – занимайтесь этим дома. Когда Яна пыталась его обнять или поцеловать в общественном месте – его это безумно раздражало.
А сейчас вдруг понял – зачем. Затем, что хочется. Просто хочется, чтобы тебя поцеловали. А чтобы другие косились неодобрительно. Или завистливо. И чтобы все знали – это его девушка. А он – ее. Вот. Знайте все.
И когда, расплачиваясь на кассе, он почувствовал, как Кирина ладонь легла ему на поясницу, под футболку – расплылся в совершенно идиотской улыбке. Некстати, не место для этой ласки, совершенно – и от того особенно приятно. Кассирша приняла улыбку на свой счёт, а Макс не стал ее разубеждать. Забрал пакет, другой рукой сжал твёрдую узкую ладошку – и они пошли.
– Слушай, а давай завтра купим кольца.
– Какие кольца? Что, на твоём «вольво» уже поршневые износились?
– Кира, иногда тебя хочется шлёпнуть!
– Это непедагогично! – Она ловко увернулась. – Не понимаю, к чему такая спешка. Времени еще много. Мы даже… с датой определились. Зачем нам сейчас кольца?
– Нет, погоди. – Он остановился, не дойдя до дверей супермаркета. – Скажи мне, что делает двух людей парой? То, что так скажет какая-то чужая нам тётя в загсе? Штамп в паспорте? Или это решаем мы – что мы друг для друга?
– Ну… – Ее голос прозвучал нерешительно. – Наверное, мы сами. Решаем.
– Ну вот! А мы же решили? Решили. Давай купим кольца и будем их носить. Кто нам указ, кроме нас самих?
– Чудной ты все-таки, пан архитектор, – Кира улыбалась. Но, несмотря на иронию в голосе и глазах, Макс бы уверен, что ей нравится его идея. – Ладно, давай купим кольца.
Пока золотистый «вольво», не торопясь, катил сквозь город в сторону Приморского, сидящая в машине девушка с удовольствием слушала импровизированную лекцию по достопримечательностям родного города в исполнении любимого мужчины. И город раскрывался иначе. И по-другому светило сквозь облака тусклое питерское солнце. А когда они проезжали мимо Дворцовой, ей вдруг показалась, что ангел на вершине колонны помахал ей рукой – другой, без креста.
– Нравится?
– Симпатично, – Кира любовалась простым кольцом из переплетений золота и платины. – Но надо еще посмотреть.
– Тебе нравится кольцо? – переспросил Макс с нажимом.
– Да. Вполне.
– Девушка, – он обернулся к сотруднице за прилавком. Положил на витрину руку. – Такое же мужское кольцо в пару к этому есть?
Та намётанным глазом прикинула размер и кивнула.
– Вот, пожалуйста.
Предложенное кольцо идеально подошло безымянному пальцу. Макс протянул девушке банковскую карту.
– Мы берём. Оформляйте.
– Эй! Я же сказала, что надо еще посмотреть!
– Кира, это десятый ювелирный салон. Сколько можно смотреть?
– А сто диванов посмотреть и ничего не купить – это можно?
– Так. – Он вздохнул. – Я всё понял. Твое ханство, ну и злопамятная же ты. Вы оформляйте, оформляйте, – кивнул сотруднице салона. – А я пока уговорю свою невесту окончательно.
Не то, чтобы целующиеся парочки в ювелирном салоне были явлением невозможным. Но все-таки редким. И поэтому сотрудница салона немного полюбовалась и только потом приступила к своим непосредственным обязанностям.
Вечером того же дня, у окна с видом на Финский, среди россыпи разнокалиберных подушек, на виду у выглянувших по такому случаю из-за облаков звёзд они обменялись клятвами и надели на безымянные пальцы друг другу обручальные кольца. И больше их не снимали.
Эпилог: стрелка Васильевского острова
– Подумать только, восемь лет назад ты появился на свет – вот таким крошкой…
– Почему ты мне позволил? – надула губы невеста.
– Я слабо представляю, как тебе можно что-то запретить, – весело хмыкнул жених. – А что тебя не устраивает?
– По-моему, – вздохнула она, – нас принимают за парочку геев.
Жених заливисто расхохотался, запрокинув голову. А потом прижал девушку к себе.
– Знаешь, только слепой примет тебя за парня. По-моему, ты тут самая стильная невеста.
Ветер гулял по стрелке Васильевского острова. Одно из самых популярных мест для свадебных фотосессий не пустовало в это субботнее утро. И стоящая у парапета набережной пара действительно весьма сильно отличалась от остальных, приехавших после загса сюда, на стрелку Васильевского, чтобы разбить на счастье бокалы и выпустить в хмурое питерское небо голубей.
На невесте был черный костюм. Узкие брюки со стрелками, пиджак с атласными лацканами. Черными были и лаковые ботиночки. А вот пышнейшее кружево из ворота и рукавов пенилось белоснежным. Темные волосы украшала ослепительно-белая орхидея. Жених отдал предпочтение серому: светло-серый костюм, тёмно-серая шёлковая
