Малыш, который живет под крышей - Дарья Волкова
– Кир… – Он убрал тёмную прядь с ее лба. – Тебе сколько лет тогда было – девятнадцать, двадцать?
– Ну, примерно.
Макс покачал головой.
– Я как вспомню себя в этом возрасте… трахал же всё, что движется. А ты… пешком… Бедолага ты у меня.
– Я у тебя идиотка, – мягко усмехнулась она. – Но я над собой работаю. Я пару лет назад решила проверить и попробовать, как оно.
– Ну? – ревновать было глупо, но он именно ревновал. Глупо и непоследовательно ревновал.
– Противно было, – поморщилась Кира. – Противно и всё.
– А со мной не противно?
– Дурачок. – Она дунула ему прямо в нос, заставив поморщиться. И снова замурлыкала: – Макс Мáлыш – это секс-машина…
– Да-да, это я. У секс-машины остался последний вопрос.
– Неужели последний? И мы, наконец-то, займёмся сексом?
– Совершенно необузданная и ненасытная женщина, – демонстративно вздохнул Макс.
– Жалуешься?
– Офигеваю от собственного везения, – улыбнулся Макс. – Я вот думаю, что пора внести разнообразие. А то, что это всё одно и то же: я сверху, ты снизу.
– Не-а, – Кира лениво покачала головой. – Даже не мечтай. Прыгать на тебе я просто не в состоянии. Не сейчас.
– А как же утренняя зарядка?
– Можно, я свой комплекс упражнений сделаю в исходном положении «лёжа на спине»?
– Нельзя! – Он ловко повернул ее спиной к себе. – На спине ты уже лежала. Теперь полежи на боку.
Кира хотела что-то возразить, но не успела. Вместо этого с губ ее сорвался томный выдох пополам со стоном. Она так и дышала всё это время. Под каждое его движение выдыхала жарко, шумно. Словно дышала его движениями, их наслаждением. А он, приподнявшись на локте, целовал ее затылок, плечо, шею и самое вкусное – место, где одно переходит в другое. И смотрел – насмотреться не мог. На нее такую развёрстую всю: приоткрытые в сбитом дыхании губы, дерзко торчащие вверх маленькие аккуратные груди, распахнутые бедра. Ему даже видно то место, где он сам входит в нее. Видно собственную руку, которая придерживает бедро Киры, закинутое на его. Всё видно так ярко, откровенно, бесстыдно. Невозможно прекрасно. Как она доверчиво и без остатка открывается и отдаётся ему. В голове гудит стремительный ток крови, в груди становится тесно, словно там бьётся надрывно не только его сердце, но и ее тоже. В такт этим хриплым выдохам под каждое его движение.
Левая его рука смещается с бедра туда, между. Правая накрывает грудь. И ее руки тоже приходят в движение – перехватывают его запястья. Чтобы не вздумал убрать. Чтобы гладил и ласкал дальше. Держит его. Приказывает. Просит. Умоляет.
В момент оргазма ее пальцы сжимаются так сильно, что потом у него останутся синяки – на тыльной стороне запястья, где кожа тонка и виден голубой разлив вен. Но она не будет за это извиняться, а он – сожалеть.
Первым заговорил он. Отведя влажную прядь, на ухо:
– Кира Мáлыш – это секс-машина… Это секс-машина – таки вам говорят…
– Бессовестный плагиат! – рассмеялась она.
Ответом ей стало громкое урчание живота любимого мужчины.
– Однако, пора завтракать, – ответно рассмеялся и Макс. – Пока мы не свалились в голодный обморок от активных физических упражнений на пустой желудок.
– Очень удобно падать в обморок, лёжа в кровати.
– И все-таки я настаиваю на том, что надо поесть, – Макс сел на кровати. – Сейчас в душ схожу и будет завтрак.
– Нет уж! – Кира села рядом, подтянув зачем-то простыню к груди. – Я иду первая в душ. А потом буду готовить завтрак!
– Ого… – Макс округлил глаза.
– Да-да, – Кира похлопала его по плечу. – Можешь сделать заказ.
– Офигеть… – И он скороговоркой попросил: – Хочу овсянку с черникой.
– Вот как? Значит, пан Мáлыш желает на завтрак овсянку с черникой. А ингредиенты есть?
– Есть, – довольно кивнул Макс. – Хлопья в шкафу внизу, слева от плиты. Черника в морозилке. Молоко в холодильнике.
– Отлично. Я пошла.
Простыня легла в сторону, а Кира, нагая, одетая только в татуировку, пару серебряных серёжек, одно серебряное кольцо и много солнечных лучей, отправилась к арочному проёму, отделяющему спальню от остального пространства квартиры. На половине дороги остановилась, оглянулась через плечо.
– Нет, вы посмотрите на него! Пялится, бессовестный!
– Ага. – Улыбка Макса по яркости могла соперничать с солнечным светом. – Пялюсь. – Он подпёр для удобства щёку рукой. – Как не пялиться, когда такая красота?
Кира фыркнула, гордо вздёрнула подбородок и пошла дальше, совершенно бесстыже вертя задом.
Когда Макс вышел из ванной, по всей квартире гремел рок. Кира Артуровна в серой короткой футболке и серых с черными буквами скромных трусиках пританцовывала у плиты, отпивая что-то из кружки. Приподняла крышку у кастрюли, помешала ложкой и снова закрыла. Его она заметила, только когда Макс прижался сзади.
– Ой, – Кира нащупала рукой пульт и убавила громкость отличных шведских колонок. – Извини. Громко?
– Сейчас нормально.
– Скоро всё будет готово, – Кира снова потянулась к плите.
А Макс совершенно неприлично заржал: он разобрал надпись на ее трусах. Через всю попу красовалось черными буквами «Вдуй мне!».
– Кира, у тебя всё белье такое?
– Что, не нравится? – Она обернулась. – Перед оцени.
Там значилось: «Полапай нас!» Макс ухмыльнулся. Ну как тут отказать? Но в этот момент что-то пропищало, и он вздрогнул от неожиданности.
– Что это?
– Таймер, – пожала плечами Кира. – Каша готова. Сейчас чернику достану.
– Таймер? – Макс нахмурился. – У этой плиты есть таймер?
Кира несколько секунд смотрела на него, а потом расхохоталась.
– Скажи честно, что ты на ней готовил?
– Омлет. И пельмени варил.
– Бедная, бедная девочка… – Кира погладила тёмную стеклокерамическую поверхность. – Ну, ничего, я тебя спасу от этого ужасного человека!
– Девочка?! Бедная девочка? Это ты про плиту?
– Ну, у тебя же есть свои собственные девочки, – невозмутимо ответила Кира. – И у меня будут свои девочки. А вот и вторая. Ты туда хотя бы заглядывал? – Кира кивнула в сторону матово блестящего никелем духового шкафа.
– Заглядывал.
– Включал?
– Э-э-э… Нет, – сознался Макс.
– Зачем тебе такая навороченная духовка, если ты ею не пользуешься?
– Для тебя старался! – быстро нашёлся с ответом Макс.
– Да? – Она упёрла руки в бедра. – А что же ты со мной не посоветовался, дорогой, когда духовку покупал?
– По-моему, с тебя хватило выбора дивана, – снова шустро сориентировался Макс. – Я пожалел тебя, дорогая.
Тут уж Кира не нашлась с ответом и капитулировала в морозилку – за черникой. Когда она наклонилась, Макс залюбовался ее попой, обтянутой трусами с провокационной надписью. И решил, что не пойдёт одеваться. Не хотелось терять ни минуты чудесного зрелища – Кира Артуровна в этих одёжках с хулиганскими надписями, хлопочущая на его кухне.
