Так Бывает - Никтория Мазуровская
– От таких предложений не отказываются. – Таня хлопнула ладонью по столу и отвернулась от злого взгляда Саныча.
– Ты спятила! – взбешённо взорвался Саныч, – Это дело всей моей жизни! Дело жизни твоего отца, твое, в конце концов. И ты предлагаешь согласиться?! Ты точно спятила!
– От таких предложений не отказываются и такие предложения не повторяют! – она тоже не собиралась сдерживать себя. Но доводить ситуацию до скандала не хотела, поэтому старалась держать себя нарочито спокойно, – Не веришь мне, спроси ее, ты ее позвал именно для этого.
Рите захотелось провалиться сквозь пол, когда этот, во всех смыслах, привлекательный мужчина перевел на нее свои бешеные злые глаза. Ей пришлось сглотнуть ком в горле, чтобы заговорить:
– Татьяна Юрьевна права. Продажа таких предприятий, как ваше, должна проводиться в момент востребованности, когда есть клиентская база, репутация. Вам предлагают хорошую сумму, я бы даже сказала немного завышенную, что говорит о том, что дело хотят решить миром. Сейчас не лихие девяностые, и такие вещи решаются по-другому. Вам дают шанс на мирный исход. – То есть, Вы хотите мне сказать, что если мы не согласимся, мира не будет?
– Она хочет сказать…
– Я не тебя спросил! – Саныч припечатал Таню своим ледяным взглядом к стулу, она послушно заткнулась.
– Свою работу я сделала. Проверила эту компанию, владельцев, они предоставили мне все банковские счета, планы инвестиционной политики, в общем, – дали мне все, что я хотела. Это безопасная сделка, хорошая сумма, но с намеком. Если вы не соглашаетесь, на вас начинают охоту все органы, начиная с налоговой, заканчивая санэпидемстанцией. И если им наверху дадут отмашку, они найдут то, что ищут. Количество нулей в штрафах загонят вас в долговую яму, клиенты уйдут, и хорошо, если не попросят компенсации. В таком случае у вас не останется денег, даже на адвоката.
Таня наблюдала, как с каждым словом этой милой женщины Саныч бледнеет, потом зеленеет, а сейчас краснеет.
– Всем выйти! – ее резкие слова прозвучали как выстрел. Но все послушно перевели взгляд на нее, а потом медленно поднялись со своих мест и вышли из зала. Она молча ждала пока все уйдут, чтобы начать серьезный разговор, но Саныч начал первым, как только дверь за Олегом захлопнулась.
– Не могу поверить, что ты пытаешься убедить меня. Ты! Это и твоя компания, твоего отца. Мы жизнь положили на нее.
– И к чему это привело? Ты остался без жены, дочери и внука. Хочешь начать войну со всем миром? – она вскочила со своего места и заорала, – Давай! Вперед! Но, подумай, что будет с твоими людьми? Ты готов потянуть их на дно? Готов? Только потому, что ты жизнь в эту компанию вложил? А их жизни чего стоят? Ты не сможешь выплатить им зарплаты, выходные пособия, оставишь без работы, и подпортишь резюме и трудовые книжки. И все ради твоего задетого самолюбия?
– Не ори на меня, не доросла еще!
– Если, чтобы ты понял, надо орать,-я буду орать!
– Это вся моя жизнь!
– И моя тоже! – не сдержавшись, она швырнула в него бумаги, – Скольким еще ты готов пожертвовать, а? Скольким? Ответь!
– Ты все это ненавидишь, да? Как я раньше не замечал.
– Не говори чепухи, Саша, я тут ни при чем. Ты и отец, вы все положили, чтобы создать это,– я понимаю. Силы, время, деньги. Но мы и так решили уехать, и давай говорить честно: года два, и нам бы все равно пришлось ее продавать. Ты это знаешь, я это знаю, Олег это знает. Так в чем дело? Никогда не поверю, что ты думал иначе.
– Таня… – мужчина опустился в кресло и закрыл лицо руками, пытаясь успокоиться, дышать ровно.
– Напомнить, почему нам сделали это предложение? И главное кто? Или может, ты сам мне скажешь, кто стоит за Климентьевым, а? Не скажешь, так я и сама могу. Ты заварил эту кашу, ты! Так прими решение, которое позволит всем выйти из этой ситуации с выгодой. Мы с тобой в накладе не останемся в любом случае, но наши люди не потеряют работу, время и деньги. Ты сам собирал каждого из них, ты знаешь их историю, знаком с семьями. Неужели этого недостаточно, чтобы ты смирил свою гордыню и согласился.
– Не надо меня упрекать. Ты не вкалывала тут ночами, сутками не спавши, не воевала за эту компанию. Это делал я! Я и твой отец! Хотя бы ради него, встань на мою сторону.
Он знал, по какой болевой точке бить, куда нажать, чтобы добиться от Тани согласия,– она это понимала. Видела его отчаянье, но не имела никакого морального права сейчас идти в угоду его желаниям. Поэтому тоже решила бить в ответ.
– Эта компания сломала мне жизнь. Отец, памятью о котором ты сейчас бравируешь, вместо того чтобы разобраться с чокнутой женой, пропадал на работе и делал вид, что все нормально. Он не отправил ее в психушку после первого суицида потому, что это плохо бы сказалось на его репутации, и к чему это привело? Он умер на этой работе, умер. Ты лишился семьи. Всё у вас долг, честь, помощь друг другу и своим. Как у вас там в разведке? «Мы, своих, не бросаем»?
– Замолчи!
– Вы оба бросили меня на растерзание сумасшедшей суке, а ты теперь просишь встать на свою сторону? Я дала тебе шанс начать все с нуля, Марина тебе дает этот шанс. Но ты, конечно, все по*еришь потому, что останешься воевать за свой «Меридиан». Это ведь самое дорогое для тебя, так?
– Хватит! – Саныч треснул кулаком по столу, – Хватит!
– Нет, не хватит. – Таня уперлась кулаками о стол, нагнулась ближе к
