Поцеловать первого встречного - Ирина Муравская
В благодарность вручаем ему купюру с Архангельском и чешем по прямой указке в ближайший маркет, а оттуда уже с объёмными пакетами на остановку. Дальше чисто техническая часть: не проехать дальше чем следует и идти пешкодралом в обход усыпанного отдыхающими пляжа.
По брусчатой дорожке носятся велосипедисты и отчаянные самокатчики, лихо объезжая прогуливающихся мамаш с колясками. Дети ковыряются с лопатками, строя замки на берегу и засыпая друг дружке во все отверстия песок, пока родители тюленями загорают на постеленных пледах. Небо безоблачное, а за зелёными шапками хорошо видны обычные жилые многоэтажки.
По родному всё так, по-домашнему и очень классно обустроено, но палатки на пляже не разбить. Для досуга "дикарём" нужно прилично обогнуть огромную территорию. Причём с ноющим балластом процесс оказывается совсем не расслабляющим.
Это я, если что, про Нечаева. Девки то бодрячком, не пикают, этот же… Какой там, блин, поход? Только и слышно: “мы пришли? А теперь? А сейчас? А долго ещё?”. Чисто осёл из Шрека. И этот человек собрался с нами на байдарках сплавляться? Боже упаси такое счастье.
Ориентиром, что мы на правильном пути становятся первые разбитые стоянки. Немало, плюс в основном все на тачках пригнали. Чтоб не ютиться как в коммуналке, уходим ещё дальше, правда там выход к воде менее удачный. Обрывистый и илистый. И рыбаков много. Что вроде как запрещено. Для рыбалки работает платный Рыбхоз на другой стороне озера.
— Как клёв? — интересуюсь, проходя мимо большой компании, занимающейся судаком на гриле. Две супружеские пары с детьми успели расположиться с комфортом.
— На берегу не шибко резво, на лодке надо подальше заплывать, — отзывается один из мужичков. Довольный и поддатый.
Эх. Ни лодки, ни удочек у меня нет, а так бы я с удовольствием тоже поохотилась на карасиков. Жареная на костре рыбка — это ж прям пальчики оближешь, от одного запаха слюни текут. Может, попробовать потом замутить бартер? Типа, мы им шашлычка, а они поделятся уловом?
Помечаю эту мысль карандашиком, метров ещё через пятьсот замечая свободный участок среди кустов. Туда забрести можно только на своих двоих, машина не проедет, что лично нам только на руку.
Место явно недавно использовалось, в одноразовом перекособоченном мангале ещё дотлевают угли. И ладно бы только его после себя оставили. Никогда не понимала: что сложного, убрать за собой? Зачем целенаправленно гадить?
— Полагаю, у стада свиней было закрытое собрание, — толкая мыском кеда смятую бутылку из-под полторашки замечает Агата.
— Не оскорбляй свиней. Они в сотни раз чистоплотнее, — обижается за хрюшек Павлик.
— Согласна, — скидываю магазинные пакеты рядом с поваленным бревном и выискиваю купленные специально для мусора мешки. — Включаемся в субботник, гайз.
— Реально? Мы должны это делать за других? — морщит тоненький носик Настенька.
— А тебе приятней сидеть в окурках и плевках? Мне лично нет.
Ишь, какая краля. Остальные без пререканий подключаются, даже брезгливая по натуре Злата, а эта, видите ли, неженка. Я, конечно, могу списать её отстранённость от коллектива на то, что она новенькая и стесняется, но… Не знаю, мутная девица какая-то.
Сломанная одноразовая посуда, пустая тара, фантики, остатки магазинных упаковок, бычки, разваливающийся мангал с отваливающимся дном — всё отправляется в утиль. По завершении набирается офигеть какой пузатый мешочек. Зато поляна преображается. Становится чисто и уютненько. Совсем же другое дело.
Вот теперь можно заняться собственным лагерем. Первым делом разделяемся на группы: Чешир с Эльфом берутся за палатки, Тимоха с Герой собирают как конструктор новый мангал, близняхи ушли за ветками для костра, а мы с Демидовой разбираем пакеты. Купленное пиво и минералка сразу отправляются в сумку-холодильник. Хоть уже и пятый час, но жара всё ещё стоит адовая. Без освежающего допинга не обойтись.
Маринованное мясо, овощи, мясные нарезки, консервы, сосиски, грибы, баночная селёдка, соусы и пластиковая посуда раскладываются на клеёнке, которая заменит нам стол. Пластиковый контейнер из-под черри сразу повышается до ранга пепельницы. Мы не некоторые, нам не западло ссорить строго в одно место.
Как-то не сговариваемся: кто, что, когда. Мальчики молча разжигают угли, которые Тима всё-таки купил и сам пёр на себе, девочки накрывают поляну. Вскрывается тара с прохладительным, включается музыка на портативной колонке, снимаются прямые эфиры. Покупаться всем охота, но не включаем эгоистов. Надутый круг с розовым фламинго, привезённый из Дубая одиноко лежит на травушке, дожидаясь своего часа.
Очень скоро в воздухе витает запах чуть спалённого мяса. Первая партия шампуров не успевает коснуться миски, вторая уже частично остаётся, а после третьей становится понятно, что стоит сделать перерыв. Тем более что комплектом к горячему идут жаренные сосиски и маринованные в мазике шампиньоны. Обожаю их и остальных подсадила.
Как итог: на расстеленных спальных мешках мы лежим обожравшимися трупиками. Будто последний раз свинину ели сто лет назад, а не вчера. Несчастные вегетарианцы, они даже не представляют насколько волшебен этот смакующийся момент: когда ты подцепляешь ногтями ещё шкворчащий, блестящий от жира кусочек и отправляешь в рот… О, да! Вкусовые сосочки ликуют.
— Вот теперь можно и освежиться, — с кряхтением пытаясь подняться, вещает Эльф. У него так прикольно получается: он же сам по себе дрыщ, но если обожрётся — откуда-то вылезает пузень. Вот и сейчас так и хочется поиграть в барабан.
— А ко дну не пойдёшь? — насмешливо интересуется Павлик, поправляя кепку. Она единственная додумалась взять головной убор, а вот у остальных есть шансы схлопотать солнечный удар. Кроме меня, я умная девочка — соорудила из топика бандану.
— А он мне на что? — шея резинового фламинго с любовью стискивается. Слишком с любовью.
— Найти себе девушку, — советую я.
— Да где её взять? Не ищется. Так кто со мной целлюлит растрясывать? Девчата, подъём!
— Я пас, — переворачиваюсь на живот, подкладывая руки под подбородок. — Мой целюль всегда со мной, никому не отдам.
— А я окунусь, — поддерживает затею Демидова, стаскивая лёгкий вверх под которым прячется купальник и яркий павлин с распушенным хвостом на спине.
— Тогда
