Арина Холина - Магия на каждый день
— Рада вас видеть, — вежливо улыбнулась Саша. — К сожалению, мне пора идти.
— А я думала, мы подружимся, — усмехнулась Алина.
Саша пожала плечами и направилась к выходу. Любезничать с какой-то там курвой у нее не было желания.
— И тебя даже не интересует, что это за место? — бросила вдогонку Матвеева сестрица.
— Нет, — не оборачиваясь, ответила Саша.
Она выбралась из подвала, приняла душ, накрасилась (с учетом того, что на Алину ей было наплевать, пожалуй, слишком уж старательно), сделала прическу, погладила роскошную юбку от Луи Виттона и спустилась на кухню.
— Свет, собери мои чемоданы, ладно? — попросила она домработницу. — Такси приехало?
— А-а… — смутилась Света.
— Я отменила заказ, — послышался сзади голос Алины.
Саша с выражением посмотрела на Свету, но та лишь выпучила глаза и развела руками.
— С какой стати? — Саша резко повернулась к Алине.
— Просто я тоже еду в город и решила, что подвезу тебя, — дружелюбно улыбнулась Алина.
Саше пришлось признать, что при свете дня улыбающаяся Алина выглядела более симпатично, чем в подвале. Пожалуй, она вполне милая девушка.
— Хорошо, — недовольно ответила Саша. — Тогда подожди немного. Свет, можно тебя на минутку?
Они поднялись в спальню, и там Саша схватила домработницу за грудки. Но прежде, чем Саша успела высказать все свое негодование, Света прошептала:
— Не надо вам с ней ехать.
— Это еще почему? — в тон ей, шепотом, спросила Саша.
— Я ей не доверяю.
— А почему мы шепчем? — поинтересовалась Саша.
— Так надежнее.
— А-а… — кивнула Саша. — Ну, так какого черта ты машину отпустила?
— А что я с ней, спорить буду? — возмутилась Света. — Будет она меня слушать!
— И что мне делать? — Саша отпустила Свету и уперла руки в бока.
— На твоем месте я бы сбежала через окно, — посоветовала та.
Саша уставилась на нее, после чего расхохоталась.
— Ты серьезно? — громко спросила она.
— Да! — обиделась Света.
— Ладно, помоги чемоданы собрать — пусть эта ведьма из Блэр поработает грузчиком.
Алина равнодушно наблюдала, как в ее черную «Ауди-А8» запихивают кофры с вещами — зрелище, казалось, доставляло ей удовольствие.
Наконец все вещи были уложены, Саша расцеловалась со Светой, Алина завела машину, и они выехали за ворота.
— Есть для головы что-нибудь? — спросила Саша, приложив ладонь ко лбу.
— Болит? — спросила Алина.
— Да, с утра нехорошо, — призналась Саша. — Тяжесть…
— Ты бледная, — сообщила Алина.
— Наверное, съела что-то не то, — предположила Саша, которую теперь еще и подташнивало.
— Решила уйти от Матвея? — ни с того ни с сего ляпнула Алина.
— Это тебя не касается, — ничуть не стыдясь собственной грубости, отрезала Саша.
С каждым километром головная боль усиливалась — череп буквально разрывало на части, в глазах мутилось, и Саше казалось, что ее вот-вот вывернет прямо на дорогой коврик в ногах.
— Ну, почему же, — усмехнулась Алина, — очень даже касается. Ты сказала ему, что он твой единственный, обещала любить его вечно, а теперь бросаешь…
— Ты ничего не знаешь! — рявкнула Саша и чуть было не свалилась в обморок от потраченных на восклицание усилий. Жить с больной головой становилось все труднее. — И это не твое дело, — вяло добавила она. — Поняла?
На подъезде к Москве Саша решила, что умирает. По дороге пришлось два раза останавливаться — ее буквально выворачивало наизнанку. К тому же она не могла открыть глаза — свет причинял невыносимые страдания. Саша в изнеможении лежала на заднем сиденье и вдруг сквозь шум в ушах и приступы адской головной боли услышала грудной Алинин голос:
— Ты не можешь от него уйти. Мой брат демон. Твое чудное семейное проклятие сыграло с тобой коварную шутку — ты осталась ведьмой, но ты не можешь без него жить. В прямом смысле. Ты умрешь без него. Тебе будет плохо, больно, страшно, и ты умрешь в одиночестве. Потому что стоит тебе сказать кому-нибудь из родственниц о том, что с тобой случилось, они примут часть проклятия на себя.
«Это бред», — подумала Саша и застонала. Даже от мыслей ей было больно!
— Ты все врешь… — из последних сил сопротивлялась Саша. — Чушь…
Машина затормозила.
— Смотри. — Алина кинула в нее чем-то тяжелым.
Саша поняла, что сейчас происходит что-то ужасно важное, и набралась сил открыть глаза и выпрямиться. «Это только на минуту, а потом я снова упаду и умру», — пообещала она себе, беря в руки старую книгу с потрескавшимся кожаным переплетом.
«Проклятия», — прочитала она на обложке.
— Здесь все существующие в мире проклятия до 1907 года, — сообщила Алина. — Тебе нужна двести третья страница.
Перелистывание страниц было пыткой, и Саша два раза чуть было не бросила книгу. Но наконец нужная страница нашлась. Саша с удивлением прочитала заголовок: «Заклятие семьи Лемм», и от удивления даже боль, как ей показалось, слегка отступила.
«Подобные проклятия действуют так, что если нарочно или по неведению ведьма обещает любовь демону, то оказывается в полной его власти. Клятва в любви превращается в проклятие — более сильное, чем исчезновение дара. Ведьма обещает демону свою жизнь, и тот получает ее в полное распоряжение…» — прочитала Саша и уставилась на Алину.
— И что, мне теперь придется остаться с ним до конца жизни? — пробормотала она.
— Ну, ты же не думала, что брак — это легко, — усмехнулась Алина.
Она развернула машину и поехала в сторону области.
Глава 23 Семейные ценности
Настя в боевом настроении вернулась домой, открыла квартиру и с воплем отпрянула назад. Вся она — буквально, вся — была в цветах. Конечно, это страшно — кто-то проник в ее квартиру! — и пошло, но… Запах стоял, как в розарии, и вообще — было так красиво!
«Боже! Что я буду с ними делать? — Настя схватилась за голову. — Куда их ставить?» Не без труда пробравшись в гостиную, она увидела, что к одной из корзин — на этот раз с фруктами, сыром и вином — привязана куча шариков, на одном из которых виднелась сделанная фломастером надпись: «Прости меня, Настя! Антон».
Отчего-то Настя расхохоталась. Допустим, это красиво. Если, конечно, исключить взлом квартиры. Конечно, лестно, что он потратил такую кучу денег и так расстарался. Но, во-первых, он был и остается кретином. Не надо об этом забывать. А во-вторых, может, лучше было бы, если бы у нее с Антоном ничего бы не вышло, — тогда Паша отправил бы ее в ад. Может, в аду не так уж плохо?
— Намного хуже, чем ты можешь представить, — произнес Кравиц у нее за спиной.
