Служебное задание: Обмануть Дьявола - Иринья Коняева
Улыбнулась миленько. Даже не пытаясь казаться искренней.
— А если я вам скажу, что вы напоминаете самого Илью Андреевича, что вы на это мне ответите?
Я задумалась. Представила директора. Позакусывала губу с минуту.
Безусловно, я уже думала об этом и не раз. Но не находила совершенно ничего общего.
— Честно признаться, даже серьёзно поразмыслив на эту тему, не могу найти ничего такого, в чём мы с ним могли бы быть похожи. Внешне, по крайней мере. По характеру… — я замолчала на пару мгновений, меня не перебивали. — По характеру я совсем другая. Может, конечно, потому что девушка. Единственное, что могло бы как–то нас объединить — это уровень интеллекта. Помню, где–то слышала, что он тоже рос гениальным ребёнком и закончил школу даже, кажется, раньше меня. Но у нас на работе полно гениев. Вряд ли они все являются его детьми, — рассмеялась я чуть задумчиво, словно всё ещё обдумывала его невероятное предположение.
— Тем не менее, это реально.
— Мне так не кажется. Единственное, что наталкивает меня на мысль, что это правда, это ваши намёки. Если у вас есть данные, что Авдеев — мой отец, скажите правду, — потребовала я. — Пожалуйста!
Я напряжённо смотрела на мужчину и молчала.
Тщательно задвинутые на задний план мысли об отце и эмоции, с этим связанные, радостно вырвались наружу. И я дышала тяжело и громко и всячески производила впечатление искренне взволнованного человека. Потому что это так и было. Какие уж тут игры?
— Данные ДНК-экспертизы подтвердили ваше родство.
— Но… как?
Я снова забыла, как дышать.
Одно дело, когда ты думаешь урывками, про себя. Но сейчас я имела возможность дать выплеснуться давно сдерживаемым эмоциям. И не имела никаких моральных сил отказать себе в этом удовольствии.
— Я не верю. Не верю, — шептала, глядя на мужчину. — Это не может быть правдой. Почему же?..
— Вот и я думаю, почему же Илья Андреевич отправил свою собственную родную кровинушку в мои лапы. И думаю, у меня есть ответ.
— Какой? — спросила немного отстранённо.
— А ты не догадываешься? — вновь перешёл «на ты» Владислав Васильевич.
— Нет. Я немного не в состоянии сейчас анализировать. Пока мне кажется, что вы меня нарочно дезинформируете и никакой он мне не отец. И вы прекрасно знаете, что ребёнок без отца подобную информацию воспримет очень ярко, не сможет остаться равнодушным.
Шмыгнула носом.
Вдруг показалось, что это правда!
Почему, почему мне не пришла в голову эта мысль чуть раньше?
«Потому что вместо того, чтобы думать, ты кувыркалась с Воеводиным», — не собирался оправдывать меня внутренний голос. И я встрепенулась. Пришла в себя.
— С ума сошла? — зло сверкая вишнями–глазами спросил он.
— А что, что я должна думать? Сперва вы меня запугиваете, затем опаиваете какой–то разработкой, чтобы просто припугнуть и вывести из строя, допросить Сашу при немом свидетеле, затем соблазняете. И постоянно, без конца допрашиваете! Считаете, что у меня должно сложиться о вас прекрасное впечатление? — едва не выкрикнула я.
Эмоции бурлили, клокотали, рвались наружу.
Но он разом как–то стух. Перестал гневаться. Задумался.
— Ты действительно не знала, что его дочь. Ну надо же. Интересно.
— Очень, — яростным драконом выплюнула слово — словно клуб дыма и огня.
Я тоже немного успокаивалась, глядя на него. Но мне до его хладнокровного уже состояния было пока далеко–далеко.
— Это правда? То, что вы сказали про Авдеева? Что он — мой отец? — спросила минут через десять, а, может, пять или все шестьдесят. Время растянулось, превратилось в патоку, я не могла даже приблизительно сказать, сколько мы молчали, думая каждый о своём. — Пожалуйста, скажите честно.
— Я думаю, эта информация подлежит повторной проверке. Через других людей, — всё–таки выдавил он из себя.
И я обалдела. Выходит, он не доверяет Леониду! Никому не доверяет. Ведь информация поступила к нему после того, как Саша всю ночь провела с главой безопасности. Кто знает, что она там напела ему в уши. Мужчина влюбился. И вполне мог поверить её якобы вскольз оброненной фразе про наше родство с Авдеевым. В отсутствие Леонида с Три–Вэ в офисе, данные проверки тоже вполне могли быть сфальсифицированы.
Отец или не отец?
Представляю, каково сейчас Воеводину. Ему бы лететь в головной офис и наводить там порядок… Сменит ли курс?
Всю дальнейшую дорогу он работал, не обращая на меня ровным счётом никакого внимания. И даже не допил бокал шампанского. Попросил кофе, затем ещё кофе и снова кофе. И ни разу не вызвал Леонида. И сам к нему не вышел.
А я сидела, любовалась им напоследок и думала, что мы с Сашей стали для империи Воеводина настоящим Троянским конём.
С одной стороны, мы, казалось бы, только отдохнули вместе, немного побеседовали, поиграли в шпионские игры.
С другой, несчастные четыре дня за границей — и в лагерь нашего конкурента, врага, если выражаться по–простому, внесена смута. Дьявол не доверяет Леониду, это раз. Дьявол не знает, что и думать про рудник в Индонезии и наверняка проверяет всеми доступными способами мою фразу о дороговизне логистике и миллионе подводных камней в том секторе для работы европейской компании, это два. И я почти уверена, что он приостановил переговоры касательно чукотского рудника, это три. Ведь слово «пожар» для любого рудника — это вполне вероятное окончание работ. Потому что никто не будет тратить десятки, а то и сотни миллионов на восстановление оборудования (а там есть, чему гореть на эти суммы), его доставку, содержание рабочих и так далее и тому подобное, если рудник не принесёт в несколько раз больше доходов. А чукотский рудник очень, очень спорный.
Когда мы приземлились, Воеводин оторвал красные от напряжения глаза и, сделав глоток воды, попрощался со мной.
— Я рад был встрече, Анна. На самом деле рад. Если ты всё–таки решишь уйти от Авдеева, приходи. Я готов перекупить твой контракт.
— Спасибо, — ответила тихо–тихо, едва слышно. Знала, твёрдо была уверена, что всё, наши дороги до каких–нибудь далёких, но возможных переговоров не пересекутся. Но оробела. Взгрустнула.
— И ещё одно. Когда у меня будут точные данные о том, кто твой отец, я тебе сообщу.
— Спасибо, — ещё тише ответила я.
—
