Живу, пока люблю - Татьяна Львовна Успенская-Ошанина
От рассвета и до зари,
Выходить начинает наружу,
Много лет притаившись внутри.
Телефонной разбуженный трубкой,
Утром ранним. На дальний звонок,
Как всегда, он ответит с улыбкой:
«Хорошо! Всё в порядке, сынок…»
Евгений набирает номер. Слышит бессонный голос отца, начинает ему петь. И после долгой паузы:
— Сынок, я в порядке. — Эхо последних слов песни.
— От Элки и от меня, — говорит Евгений.
И снова, как после первой песни, отключается.
Я вновь смотрю на ваш портрет,
Шепчу я ваше имя,
И каждый раз ко мне в ответ
От вас идёт незримый свет,
Таинственный, неуловимый.
Я вас любил, я вами жил,
За вас молился втайне.
Я Бога об одном просил,
Чтоб он огонь не затушил,
Огонь — вашей души сиянье.
И лишь от вас, от вас одной,
Счастливые мгновенья,
Ваш взгляд, ваш голос, ваш покой
Всё исцелит в душе больной
Одно вашей руки прикосновенье.
И снова вас услышал я,
Вы жизнь соединили
Лучами вашего огня
И вы опять спасли меня,
Опять спасли меня и сохранили. [5]
Проснулся снова уже ночью. Стучит рэп у Варвары, тянет дымом из кухни, где Вера читает, курит и пьёт чифирный чай.
Это дурной сон, с чужими запахами и чужими звуками.
А ему — двадцать. И сеется свет сверху. Это Елена прислала ему гитару. Это Елена растворила в нём двери и окна, наглухо закупоренные, забитые тридцать лет. «Живи! — приказала ему. — Пожалуйста, живи. За меня и за себя. Я с тобой!»
Он слышит её голос, и шелест её шагов по траве, и бьётся ему в грудь её сердце.
Он садится к компьютеру.
В России смог открыть свою фирму. Почему здесь не сможет? Здесь никто не придёт конфисковать чужие компьютеры. А они с Вадькой будут чинить. Будут составлять программы.
Руки сами творили объявления в бесплатную газету. И формулировалась первая задача, первая идея в слова.
Он был таксистом. Самое трудное для таксиста — отыскать какую-нибудь захудалую улицу. Мучайся над картой! Он введёт в программу все улицы, города, площади и проезды.
Человеку нужно будет только набрать на клавиатуре название, и, пожалуйста, план пути под рукой. Делают же сейчас электронные словари, а они с Вадькой сделают для таксистов электронные путеводители, с маршрутами от точки до точки.
Словно вселился в него джинн…
Он — программист со школы, Вадька — программист здесь. Неужели они вдвоём не одолеют эту задачу?
«Никто не спасёт. Только сам, изнутри». Прав Илька. И отец велит: «Встань, иди!»
И Елена велит:
— Живи, пожалуйста. За меня и за себя!
Поздно или не поздно — начать жить в пятьдесят лет?
4
Звучит новая мелодия — это не он, и слова, и музыку посылают ему сверху.
Он смотрит в потолок, а видит изрезанный верхушками деревьев круг голубого неба, золотистого неба.
В Звенигороде? В другом лесу? Какая разница? Над ним небо, ветки деревьев.
Елена не погибла. И они поженились. Они живут в комнате его детства. Они вместе идут к метро, чтобы ехать на работу. Они вместе идут с работы. Они вместе готовят еду и долго ужинают. Много нужно рассказать друг другу: об экспериментах с кровью, о задуманной им программе. Они перепутались дыханием, они перепутались клетками.
— Я тебе забыл сказать о новой книжке Вознесенского, — говорит он. — Я её тщательно прочитал. Вру. Начал. Хватило на две страницы. Я был прав. Из него не получился большой поэт.
— Зачем же тогда ты мне читаешь?
Строчка за строчкой — те, любимые Еленой, строчки звучат… И про спины, которыми они прислонились друг к другу, как «лунными раковинами», и про то, что было между ним и Еленой и что они таили, хранили от других, «как ладонями хранят пламя», которое от чужой неосторожности может погаснуть…
— Разве я тебе читаю Вознесенского?
— Да, ты мне всё время его читаешь, — не забытый голос Елены. — Пойдём лучше гулять. Мы с тобой не были в Нью-Хемпшире!
— Это далеко, туда надо ехать.
— А кто нам мешает ехать туда? Только возьми своих: Веру, Вадьку и Варвару. Они тоже не были в Нью-Хемпшире. И кто мешает тебе создать такую программу, которая приведёт нас с тобой в любую точку земли?
Звучит мелодия. Он перебирает струны гитары:
Ты — со мной, и, наверно, поэтому
Я дышу, я живу, я иду…
Ты — со мной, и, наверно, поэтому
Снова Свет топит боль и беду…
— Ну, ты готов? Поехали! Зови своих, — голос Елены. — Мы с тобой так давно не были в походе! Варя с Вадькой хотят в лес. И Вера никогда не была в лесу. Она легко ходит. Зови её скорее! И давай разожжём костёр. Чтобы нам всем было тепло.
1998–1999 годы
Внимание!
Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.
После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.
Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.
Примечания
1
Николай Гумилёв. Память.
2
Николай Гумилёв. Выбор.
3
Максимилиан Волошин. Полынь.
4
Стихотворение Владимира Рубана.
5
Стихотворения Владимира Рубана.
