Нора Робертс - Красная лилия
—Кажется, ты ошиблась.
—Да, вроде ошиблась. Везет же мне!
—Когда закончишь, приходи ко мне. Я уже предупредил Стеллу, что украду тебя ненадолго.
Он коротал время, готовясь к работе, подбирая необходимые инструменты и растения, отмечая в компьютерных файлах названия и характеристики выбранных образцов.
Поскольку работать он собирался не один, плеер отпадал, и Харпер включил Бетховена, который вполне подходил и ему, и его цветам.
Хейли вошла, когда он наклонился к холодильнику за колой, а потому он достал две банки.
—Я немножко волнуюсь. Он вручил ей банку.
—Сначала расскажи, что ты знаешь о гибридизации.
—Ну, это вроде как есть мамочка и папочка, родители. Два разных растения — они могут быть одного типа или разных... Я правильно назвала?
—Вида.
—Точно. И у них должны быть стабильные характеристики. Их скрещивают ручным опылением. Пыльца от одного растения, семечко от другого... как секс.
—Неплохо. В качестве родительского растения мы возьмем эту малышку. А это в качестве семечка. Видишь, я защитил их пакетом, чтобы в процесс опыления не вмешались насекомые. Теперь удалим тычинки, чтобы исключить самоопыление. Я посадил эти растения в горшки прошлой зимой, чтобы они успели прорасти.
—Ты давно это задумал.
—Да, примерно когда родилась Лили. Сегодня мы будем работать с растением-опылителем. Ты знаешь как?
—Я видела, как это делала Роз.
—А сейчас попробуешь сама. Одно я уже срезал, прямо над узлом, и держал в воде, пока оно полностью не раскрылось. Видишь, как расщепились пыльники? Они готовы к опылению.
—То есть ты провел предварительные ласки.
—Один из моих маленьких талантов.
Хейли театрально закатила глаза.
—А то я не знаю!
—Теперь ты.
—О боже! Я должна оторвать лепестки, верно?
—Быстро, нежно, снаружи к центру, пока не увидишь пыльники.
—Вот, пожалуйста.
—Хорошо. Только старайся не трогать пыльники. Да, хорошая работа, хорошие руки.
—Я нервничаю. Боюсь испортить.
—Ничего ты не испортишь. — Ее пальцы быстро и ловко расправлялись с лепестками. — А если и испортишь, возьмем другой.
—Так правильно?
—Что ты видишь?
Хейли закусила губу.
—Маленькие голенькие пыльнички.
—Следующий шаг. — Харпер взял чистую кисточку из верблюжьего волоса. — Ты должна собрать пыльцу. Погладь кисточкой пыльники. Мы соберем пыльцу в это блюдечко и сохраним ее сухой. Видишь, она пушистая, значит, зрелая. Я помечу блюдечко.
—Забавно. Не поверишь, но на химии в старшей школе я проваливала все эксперименты.
—Просто у тебя не было хорошего напарника. Мои-то все были классными. Теперь подготовим родителя-семечко, — Харпер показал выбранную лилию. — Не полностью раскрытое. Нам нужно хорошо развитое, но с незрелыми пыльниками, то есть такое, у которого еще не было самоопыления. Убираем лепестки и пыльники.
—То есть раздеваем догола.
—Можно и так сказать. Если что-то оставишь, может завестись плесень, тогда уж точно ничего не получится. Нам необходима открытая стигма[22].
—Сделай сам. Командная работа.
—Хорошо, — Харпер снял лепестки, пинцетом аккуратно отщипнул пыльники. — Дадим стигмам время стать липкими. Затем перенесем на них зрелую пыльцу. Можешь кисточкой, но я предпочитаю пальцем. Готово.
Харпер отстранился.
—И все?
—Это только первый шаг. Давай сделаем следующий. У нас здесь добрая дюжина родителей-семечек. Думаю, хватит пары родителей-опылителей. Посмотрим, что получится.
Они по очереди опылили оставшиеся растения. «Хорошая дружная работа, приносящая удовлетворение», — подумала Хейли.
—А как ты выбрал эти растения?
—Я наблюдал за ними, следил за их ростом, формированием, цветовыми сочетаниями.
—С тех пор, как родилась Лили.
—Да, примерно.
—Харпер, помнишь, я сказала, что, если мы расстанемся, я возненавижу тебя на всю оставшуюся жизнь?
—Да, я запомнил.
—Я действительно тебя возненавижу, но и виду не подам, потому что... в основном потому, что я знаю, как ты ее любишь. По-настоящему любишь.
—Должен признать, Лили меня околдовала. Вернемся к нашим делам. Завтра у нас маркировка и регистрация. А дальше будем следить. Прежде чем мы увидим завязь, может пройти неделя. Если, конечно, сегодня нам все удалось.
—Завязь. Поясни.
Харпер ухмыльнулся.
—Через пару недель должна образоваться семяпочка, затем не меньше месяца зреет семечко. Мы узнаем, когда верхушка начнет лопаться.
—Да, дежавю.
Харпер сел за компьютер и начал вводить информацию.
—Семена высушим и высадим поздней осенью, чтобы не проросли до весны.
—На улице?
—Нет, здесь. В небольшие горшочки с маминой почвой, затем перенесем на воздух, а когда они подрастут, пересадим на рассадные грядки. Через год они расцветут, и мы увидим результат.
—К счастью, я не слышала о двухгодичной беременности.
—Да, женщины обходятся девятью месяцами. Не успеваешь и глазом моргнуть.
—Попробуй-ка сам, приятель!
—Мне больше нравится заведенный порядок. Итак, я внес данные, и, если все пойдет, как задумано, в конце концов у нас будет несколько новых цветков и у некоторых из них окажутся характеристики обоих родителей, — Харпер оглянулся, кивнул. — Надеюсь, мы получим то, что задумали, или очень близкое к тому, и вырастим еще одно поколение. Либо попробуем с новыми родителями.
—Другими словами, это может занять годы.
—Серьезная гибридизация не для слабаков.
—Мне нравится. И то, что это не минутное дело, нравится. Столько времени на ожидание, предвкушение... И даже если не выйдет задуманное, так выйдет что-то еще. Не обязательно лучше, но такое же прекрасное.
—Ты заговариваешься.
—Просто мне хорошо, — Хейли отошла от рабочего стола. — У меня был такой плохой день... Я все думала о том, что случилось ночью, просто зациклилась на этом. До тошноты.
—Это была не твоя вина.
—Я понимаю... умом. Но не могу не задаваться вопросом: а вдруг мы не избавимся от неловкости никогда... ну, или в обозримом будущем? Вдруг тебе будет неприятно со мной, а я буду нервничать? Вдруг она добилась своего, лишила нас уверенности в наших чувствах?
—Для меня ничего не изменилось.
—Я знаю. — Хейли опустила голову на его плечо. — И это меня успокаивает.
—Лучше тебе узнать от меня. Я рассказал Митчу о том, что случилось ночью.
—Ой! — Хейли судорожно вдохнула, поморщилась. — Наверное, это было необходимо, и лучше ты, чем я. Тебе было очень неприятно?
—Не очень. Просто немного странно. Мы проговорили довольно долго и ни разу не посмотрели друг другу в глаза.
