Николас Спаркс - Взгляни на меня
Колин промолчал. Эван откинулся на спинку кресла.
– Я говорил тебе, что Лили предлагает нам вчетвером куда-нибудь сходить на выходных?
– Нет.
– Она думает про вечер субботы. Ей хочется познакомиться с Марией.
– О’кей.
– Может, спросишь сначала у Марии?
– Я поговорю с ней, но наверняка она не будет возражать. А какие планы?
– Поужинать. А потом завалимся в какое-нибудь веселое местечко. Кажется, Лили настроена потанцевать.
– Сальсу?
– Она говорит, я не ловлю ритм. Так что, наверное, что-нибудь другое.
– В клубе?
– Поскольку в последний раз ты ни во что не влип, Лили полагает, что ты справишься.
– О’кей.
– Но у меня один вопрос. – Эван, разглядывая Колина через стол, выдержал паузу. – Что будет, если ты найдешь того, кто прислал букет?
– Я с ним поговорю.
– Даже если это ее босс?
Колин промолчал, и Эван покачал головой.
– Я так и думал.
– Что ты думал?
– Ты и понятия не имеешь, во что ввязываешься.
Хотя Колин понимал беспокойство Эвана, он все-таки сомневался, что волнения друга оправданны. Трудно ли выяснить, кто послал цветы? Достаточно пары звонков, нескольких наводящих вопросов и фотографии. Колин бесчисленное множество раз подвергался допросам и хорошо знал, что для получения ответа нередко достаточно соответствующих ожиданий и официальной внешности. Большинство людей не прочь поговорить; они не затыкаются, даже когда следует промолчать ради собственной безопасности. Колин подумал: если повезет, ответ он получит к середине дня.
Дома, на кухне, он включил компьютер и быстренько поискал в Сети Кена Мартенсона. Обнаружить его оказалось нетрудно – связей у этого парня было больше, чем думал Колин, – зато фотографий он нашел на удивление мало, и ни одна не годилась (слишком издалека или нечетко снято). Даже на сайте фирмы висел снимок как минимум десятилетней давности – в те времена Кен носил бородку, которая заметно меняла лицо. Колин решил, что нужно сделать фотографию самому. Правда, у него не было хорошего фотоаппарата, и у Эвана, скорее всего, тоже. Эван не стал бы тратить на это деньги. Он вообще не любил лишний раз раскрывать кошелек.
Зато фотоаппарат был у Марии.
Колин позвонил девушке и оставил сообщение, приглашая пообедать. Мария согласилась и предложила встретиться в половине первого. Колин сидел на лекции, когда пришло сообщение. Только прочитав его под монотонный голос лектора, он сумел расслабиться.
И заставил себя дышать мерно и ровно.
– Тебе нужен мой фотоаппарат?
Они сидели во дворике маленького кафе в ожидании заказа. Хотя Колин не ел со вчерашнего вечера, он не чувствовал голода.
Он кивнул:
– Да.
– Зачем?
– Хочу сделать фотку Кена.
Мария хлопнула глазами.
– Извини?..
– Единственный способ выяснить наверняка, кто заказал цветы, – разыскать конкретного флориста. Я покажу ему фотографию и спрошу, этот ли человек купил букет.
– А если Кен заказал цветы по телефону?
– Если он заплатил кредиткой, я узнаю имя.
– Его тебе не назовут.
– Возможно. И все-таки я хочу взять твой фотоаппарат.
Мария подумала… и покачала головой.
– Нет.
– Почему?
– Для начала, Кен мой босс. И он тоже знает тебя в лицо. Если вы случайно столкнетесь, моя жизнь в офисе станет еще хуже. И потом, сегодня утром я видела Кена, и у меня появилось ощущение, что все уже кончилось.
– Ты его видела?
– Он заходил утром поговорить со мной и Барни об одном деле. Сказать, что оно наконец поставлено в график.
– Ты об этом не упоминала, когда я звонил.
– А должна была?
Колин уловил в голосе Марии первую нотку раздражения.
– Как он себя вел?
– Нормально, – ответила она. – Ничего особенного.
– И ты не смутилась, когда он пришел?
– Смутилась, конечно. У меня чуть сердце не выпрыгнуло, но что я могла поделать? Там был Барни. Но Кен не пытался остаться со мной наедине, он даже не задержался, чтобы поболтать с ассистентками. Только рабочие вопросы.
Колин сцепил руки под столом.
– С фотоаппаратом или без, но я выясню, кто прислал тебе цветы.
– Я не хочу, чтобы ты решал мои проблемы, Колин.
– Знаю.
– Тогда почему мы продолжаем это обсуждать?
Колин старался сохранять спокойное выражение лица.
– Потому что ты не можешь доказать, что цветы прислал именно Кен. Ты только предполагаешь.
– Я не предполагаю.
– Тогда почему бы не удостовериться?
Были времена, когда Колин решил бы, что ему наплевать, и не стал бы вмешиваться. В конце концов, Мария была права – история с букетом касалась только ее, а у Колина и так хватало своих забот.
Но, так или иначе, он считал себя настоящим знатоком агрессии. По сути, все дело было именно в этом. В клинике Колин узнал разницу между скрытой и явной агрессией; в жизни он сталкивался с той и другой. В барах, когда на него находило желание подраться, скрытая агрессия становилась явной, без стыда, без сожаления. Впрочем, в первые несколько недель в клинике Колин вообще не мог иных эмоций выражать, кроме злобы. Врачи дали понять, что если он впадет в ярость – если хотя бы повысит голос, – то окажется в отделении интенсивной терапии. Иными словами, его запрут в общей палате с десятком других пациентов, под пристальным надзором врачей и медсестер, и в обязательном порядке будут пичкать литием, от которого Колин словно тупел. Колину хотелось этого меньше всего. Тогда он спрятал агрессию глубоко внутри, пытаясь держать ее под контролем, но спустя некоторое время понял, что она никуда не делась, просто из явной превратилась в скрытую. Колин начал подсознательно манипулировать людьми; он прекрасно понимал, за какие ниточки нужно потянуть, чтобы добиться взрыва, и нажимал на болевые точки, пока взрыв не происходил. Других отправляли в отделение интенсивной терапии, а Колин разыгрывал невинную овечку, пока врач наконец не призвал его к ответу. Понадобились долгие часы работы с психологом, прежде чем Колин понял, что агрессия есть агрессия, не важно, открытая или скрытая – в любом случае она разрушительна.
Он понял, что происходит. Агрессия с целью манипуляции. Тот, кто преследовал Марию, хотел, чтобы она потеряла голову; пока что агрессия была скрытой, но Колин чувствовал: это лишь начало.
Ему казалось, что именно поэтому не стоило подозревать Кена, но других подозреваемых не было. Никаких других точек отсчета. После того как Мария после обеда неохотно вручила Колину ключ от квартиры, он приехал к ней, взял фотоаппарат, убедился, что батарея заряжена, и продумал различные варианты. Проверив увеличение и сделав несколько снимков с балкона, Колин понял, что нужно пофотографировать лица, чтобы понять, насколько близко придется подобраться.
