Нора Робертс - Тепло наших сердец
— Не заставлять? Меня? — Хеннесси был поражен.
Лед в ее голосе несколько остудил его пыл.
— Дорогой мой, я могу заставить вас крякать уткой, но, как выразился ваш храбрый и разумный друг, так мы ни о чем не договоримся. Думаете, мы желаем зла вам или вашим женщинам? Нет. Мы не желаем зла никому. Это я вправе вам сообщить. Питт, — Ровена повернулась и склонила голову набок, — своими неуместными действиями ты оскорбил наших гостей. Извинись.
— Извиниться? Мне?
— Да.
Она расправила юбку и застыла в ожидании.
Питт оскалился, потом машинально провел пальцами по бедру, словно надеялся обнаружить там меч.
— Женщины — чума для мужчин.
— Кто бы спорил, — кивнул Джордан.
— Прошу прощения, если оскорбил вас. — Питт щелкнул пальцами, и деньги исчезли. — Инцидент исчерпан?
— Не знаю, что на это сказать, поэтому задам вопрос. Кто вы такие, черт возьми? — спросил Флинн.
— Мы здесь не для того, чтобы отвечать на ваши вопросы. — Питт взял серебряный кофейник и налил кофе в чашку из мейсенского фарфора. — В чужом доме даже журналист — я предупреждал тебя, что он доставит нам немало хлопот, — бросил он Ровене, — должен соблюдать правила приличия.
— Тогда я сам скажу, кто вы такие, — начал Флинн, но замолчал, не договорив. Послышался радостный лай Мо, и через несколько секунд пес ворвался в комнату. — О дьявол!
— Иди сюда! — Ровена раскрыла объятия, в которых тут же оказалась собака, и улыбнулась появившейся на пороге женщине. — Как мило! Похоже на вечеринку.
— Простите, что врываюсь без приглашения. — Взгляд Мэлори скользнул по комнате и остановился на Флинне. — Дело в том, что кое-кто думает, что может обмануть женщин.
— Не совсем так.
— Неужели? А что совсем так?
— Мы просто шли по следу, вот и все. Вы были слишком заняты — бросились оформлять партнерство, покупать дома.
— В последнее время я много куда бросалась. Может, нам следует обсудить и то, что я бросилась к тебе в постель?
Флинна охватили противоречивые чувства — растерянность и раздражение.
— Почему бы и нет? Только в более подходящее время, в более подходящем месте и наедине.
— И ты рассуждаешь об уместности, пытаясь вместе со своей тестостероновой командой выполнять за меня мои обязанности и делать мое дело? Если я тебя люблю и сплю с тобой, это не значит, что я позволю тебе распоряжаться моей жизнью.
— Кто чьей жизнью распоряжается? — Флинн в отчаянии всплеснул руками. — Это ты все уже распланировала! Я оказался втянутым во все это независимо от своего желания. Значит, так. Мы пришли сюда, чтобы выяснить, что все это значит. И если моя догадка верна, ты, Мэлори, больше в этом не участвуешь. Все вы не участвуете.
Он бросил яростный взгляд на Зою и Дану, и его сестра тут же пошла в атаку:
— Кто дал тебе право командовать? Я не плясала под твою дудку, даже когда мне было десять лет, и теперь не собираюсь этого делать.
— Для вас это игра. — Флинн повернулся к Ровене. В его голосе звучал упрек. — Некая романтическая головоломка. Но вы не сказали им, чем они рискуют.
— О чем ты? — Мэлори толкнула его в плечо.
— Сны. — Не обращая на нее внимания, Флинн обращался к Ровене. — Это ведь предупреждения, да?
— Вы так и не рассказали нам все до конца. Предлагаю всем сесть, и вы начнете с самого начала.
— Тебе снился сон? Как и мне? — Мэлори снова толкнула Флинна. — Почему ты мне ничего не сказал?
— Помолчи хотя бы минуту! — Терпение Хеннесси подошло к концу. — Тихо! Я не желаю ничего слышать, пока не закончу.
Он начал с самого начала — как шел по дому и чувствовал, что за ним наблюдают, его преследуют. Потом постарался описать страх и боль, охватившие его на балконе.
— Он… оно… охотилось за моей душой, давало понять, что такую цену я могу заплатить за свое участие в этой игре.
— Не может быть. — Питт сжал руку Ровены. Он обращался к ней, как будто в комнате больше никого не было. — Не может! Им нельзя причинять вред. Это клятва. Священная клятва.
— Откуда нам знать? Мы не можем попасть по ту сторону завесы и не знаем, что там происходит. Если он нарушил клятву, значит, верит, что останется безнаказанным. То есть убежден… что они те самые… — шепотом закончила Ровена. — Что у них есть шанс. И приподнял завесу, чтобы остановить их. Прошел через нее.
— Если они не смогут…
— Смогут! — Ровена обвела взгдядом всех своих гостей. — Мы вас защитим.
— Защитите? — Мэлори, потрясенная, сложила руки на коленях и изо всех сил сжала пальцы, пока от боли не прояснилось в голове. — Так, как вы защитили спящих принцесс? Наставница и телохранитель. Это вы. — Она встала и подошла к картине. — Вот вы где. — Мэлори указала на фигуры на заднем плане. — И одновременно здесь, в этой гостиной. С нами. И вы предполагаете, что тот, кто прячется в тени деревьев, тоже здесь. Вы не показали нам его лицо.
— У него много лиц, — ответила Ровена ровным тоном, от которого тем не менее у девушек мороз пробежал по коже.
— Вы написали эту картину — и две другие.
— Живопись — одно из моих увлечений, — подтвердила Ровена. — Неизменных. Питт, — она повернулась к своему спутнику, — они многое знают.
— Ни черта я не знаю! — заявила Дана.
— Иди сюда. Присоединись к скептикам, — предложил Джордан.
— Важно то, что знает Мэлори. — Ровена подняла руку. — Все, что мне дано, будет использовано для вашей защиты.
— Не пойдет! — Флинн покачал головой. — Она выходит из игры. Все они выходят из игры. Если нужно вернуть деньги…
— Извини, но я сама буду за себя говорить. Деньги тут ни при чем, да? — теперь Мэлори обращалась к Ровене. — Повернуть назад уже невозможно. Нельзя сказать: «Ой, ставки оказались выше, чем я думала» — и выйти из игры.
— Договор подписан.
— Без полного раскрытия информации, — вмешался Брэд. — Любой договор между вами и этими женщинами не имеет законной силы.
— Дело не в законе, — остановила его Мэлори. — Дело в морали. И даже не в морали. Это судьба. Насколько я понимаю, мне никуда не деться. Скоро четыре недели истекут… Если я найду первый ключ, придет очередь кого-то из них. — Она посмотрела на Дану и Зою. — Следующий лунный цикл опасность будет подстерегать ее.
— Да.
— Вы же знаете, где ключи, — не выдержал Флинн. — Просто отдайте их, и делу конец.
— Полагаете, мы бы оставались в этой тюрьме, будь такое возможно? — Питт развел руками — жест был исполнен горечи и отвращения. — Год за годом, век за веком, тысячелетие за тысячелетием… Запертые в чужом для нас мире? Думаете, мы живем здесь по собственной воле? Что мы вручаем вам свою судьбу и судьбы тех, за кого мы в ответе, потому, что сами этого хотим? Мы связаны обязанностью. И вы теперь тоже.
