Запрет на любовь - Анна Джолос
— Да. Предки у меня дико креативные в этом плане. Кстати, про имена… Будем наши тут писать? Здесь традиция такая, — поясняет, уловив мою растерянность.
И действительно. Вдруг замечаю, что изнутри беседки всё исчёркано многочисленными «гравюрами».
— Это типа чтоб вернуться. Туристы обычно калякают, но местные тоже. Многие ведь уезжают отсюда, особенно молодёжь.
— Не уверена, что захочу сюда вернуться, — говорю, как есть, — но давай напишем, раз уж традиция. Вот только чем? — озадаченно копаюсь в сумке.
— Дружище, не одолжишь? — обращается к пацану, стоящему неподалёку. — Видала? Люди подготовленными сюда приходят, — демонстрирует какую-то штуку типа карандаша со стальным резцом в форме клина на конце. — Ещё бы найти где…
Включает фонарик на телефоне.
— Может, здесь? — нахожу свободное местечко на одной из деревянных перекладин.
— Годится. Пиши первая, — отдаёт мне «карандаш».
— Ладно.
Аккуратно вырисовываю резцом Tаtа. Передаю инструмент парню и наблюдаю за тем, как он выводит ниже Mаrsеl.
Ещё и в сердце наши имена загоняет.
Кхм.
— Это лишнее, — комментирую, пока старательно обводит линии.
— Молчи, женщина. У меня впервые за семнадцать лет жизни получилось нарисовать что-то путное.
Отходит на шаг назад и любуется своим произведением, явно довольный результатом.
— Не хочу огорчать, но, по-моему, оно немного кривое…
— А по-моему, Джугели, ты просто придираешься. Оно, блин, идеальное!
*********
Уже по пути к дому мотоцикл вдруг сворачивает прямо в лес, заставляя меня понервничать.
Грунтовая дорога ведёт к пустынному, дикому пляжу, подобному тому, на котором я оказалась в тот день, когда уехала кататься на велике.
Марсель предлагает пройтись вдоль берега, и вот мы идём босыми ногами по песку, прогревшемуся за день.
В руках босоножки, которые я планирую никогда больше не надевать. Рядом шумит и тихо плещется море. В небе светится яркая луна.
Погода просто изумительная. Жара спала. Воздух свежий и тёплый. Лёгкий ветерок треплет белоснежную рубашку парня и играет с моими волосами.
— Почему не торопишься сегодня домой?
Сперва хочется уйти от ответа, но уже в следующую секунду я почему-то решаю быть честной.
— Мама приехала, а у нас с ней… Как бы так помягче выразиться, общение не складывается.
— Вы с ней в контрах?
— Можно и так сказать.
— Из-за чего?
— Наверное, из-за того, что мы, по сути, чужие люди.
— Ты росла с отцом.
— Да. Родители давно развелись. Мы с папой раньше жили в Тбилиси. Потом переехали в Москву.
— А мать?
— Она обосновалась в Питере. Танцует в Мариинском театре.
— И как часто вы видитесь?
— Пару раз в год, — пожимаю плечом.
— Так редко?
— Моя бы воля, вообще эту предательницу не видела бы, — вырывается непроизвольно, когда эмоции вновь берут надо мной верх.
Марсель тактично молчит, а у меня неожиданно для себя самой возникает желание выговориться.
— Когда мы разговаривали днём, я сказала тебе, что никогда не предам отца. В том смысле, что не брошу его ради русского парня, понимаешь? Не поступлю с ним так, как поступила мама!
— А ты спрашивала у неё, почему она так поступила?
— А разве должна? — возмущённо на него смотрю.
— Мне кажется, да.
— Зачем говорить с ней, если отец сам мне всё рассказал.
— Не знаю. У медали же типа всегда две стороны. Разве тебе неинтересно послушать версию матери?
— Нет, неинтересно, — отрицательно качаю головой. — Есть факты. Она нас бросила. Ладно его, но я-то причём? — выпаливаю обиженно.
— Бывают разные обстоятельства.
— Думаешь, приятно слышать о том, что твоя родная мать пыталась от тебя избавиться?
Парень снова хранит молчание, а я изо всех сил борюсь с собой, чтобы не позволить слезам скатиться по лицу.
— Жених — выбор твоего отца? — так резко меняет тему, что я немного теряюсь.
— И с чего ты это взял?
— Просто спрашиваю. Учитывая всё вышеозвученное, очень похоже на то.
— Это, прежде всего, МОЙ выбор.
— Прям уверена? — выгибает бровь, выражая сомнение.
— Обсуждать с тобой Левана я не буду, — отказываюсь наотрез.
— Я как-нибудь переживу это, Джугели, — ухмыляется. — Лучше расскажи про теннис.
— Что именно?
— Сейчас не играешь?
— Нет.
— Почему?
— Ну так ясно же. Мой тренер в Москве, а я в этом вашем захолустье.
— Воу-воу, чё за выражения? Попрошу уважительно относиться к моему городу.
— Извини, но в сравнении с Москвой, Красоморск — реально дыра.
— Смотря по каким параметрам оценивать, — принимается рьяно защищать свою малую родину. — У нас тихо и спокойно. Красивая природа. Чистый воздух. Море, солнце, пляж. В столице ничего из перечисленного нет.
— Зато Москва — город больших возможностей. У меня они тоже были. До переезда, — не пытаюсь скрыть в голосе рвущуюся наружу грусть.
— Что мешает играть в теннис здесь?
— Да ты серьёзно? — аж останавливаюсь. — Абрамов, ты вообще понимаешь мой уровень?
— Джугели, — смеётся. — Корона не жмёт?
— Не жмёт, — горделиво задираю нос кверху. — Меня, между прочим, к международным соревнованиям готовили, и если бы у отца не возникли проблемы…
Замолкаю. Тяжело вздыхаю.
Смысл этих «если бы?»
— Надеюсь, что ситуация скоро разрешится и я смогу вернуться в Москву.
— Надеюсь, нет.
Стреляю в него порицающим взглядом.
— В смысле, желаю твоему отцу разрулить свои траблы, но не хочу, чтобы ты уезжала.
Мне опять становится из-за его слов дико неловко.
— Мы с тобой едва знакомы…
— И чё? Может я сразу сообразил, что ты — особенная.
— Это тогда, когда чуть не ослеп?
Мой черёд смеяться.
— Ладно, Джугели, у нас на сегодня последнее задание.
— Уже поздно, — смотрю на часы.
— Ты должна это сделать.
— Сделать что?
Показывает какую-то штуку оранжевого цвета. Раскладывает. Прижимает к губам. Надувает.
Жилет?
— Ну нет…
— Камон. С ним ты не утонешь. Проверено на сеструхе.
— Слушай, Марсель, мне кажется, на сегодня уже достаточно эмоций. Переизбытка я теперь стараюсь избегать.
— Идём. Будем учиться плавать.
Шагает по направлению к морю, всерьёз предлагая мне эту авантюру.
— Я не собираюсь лезть в воду только потому, что тебе это стукнуло в голову, — складываю руки на груди.
— Боишься? Не бойся, я же с тобой.
— Мне не нужен ещё один приступ, ясно?
— То есть теперь ты прикрываешься своей болезнью? — оставляет жилет на песке и касается пальцами пуговицы.
— Я не прикрываюсь. Ночь вообще-то.
— И чё?
Расстёгивает рубашку и снимает её.
— Там… кхм… в море неизвестно что плавает.
— Как это неизвестно? Известно. Рыбы, медузы, ракообразные, морской ёрш.
— Ерша мне только не хватало!
— Ершу, Джугели, на нас фиолетово. У него свои дела, у нас свои.
Перевожу взгляд вправо, когда щёлкает пряжка ремня.
КАКОГО, БЛИН, ПРОИСХОДИТ???
Чёрт возьми, зачем я вообще с ним поехала? Надо было распрощаться ещё у парка
