Запрет на любовь - Анна Джолос
— Она.
— Ну… Это про то, что много ума не надо для того, чтобы расписаться в ЗАГСе. Другой вопрос, как не развестись через неделю.
— Полина.
— Думаю, суть в том, что любовь уходит, а люди в жизни друг друга остаются. Им нужно сосуществовать в своём маленьком мире. Строить отношения, основанные на гармонии и доверии. Учиться принимать недостатки ближнего, проявлять чудеса терпения, быть снисходительными в той или иной ситуации.
— Хрена себе речь толкнула!
— Капец ей мозги промывают в монастыре, — фыркает Зайцева.
— Кстати, Филь, а чё эт ты прошлое занятие прогуляла? — докапывается до неё Ромасенко. — Столько полезной инфы упустила про ИППП.
Полина резко краснеет и опускает взгляд в пустую тетрадь.
— А то ж непонятно. Бабка ж, наверняка, спецом оставила её дома, — вклинивается в разговор всё та же Зайцева. — Слово на букву С в учебнике! Кошмар! Параграф от Лукавого!
Ржут.
— Я плохо себя чувствовала, — бормочет Филатова, в чью сторону обращены взгляды смеющихся одноклассников.
— Ну-да, ну-да, — ухмыляется Женя. — Дома-то ознакомилась с параграфом?
— Ознакомилась.
— На горох не поставили?
— Хватит, — уже по традиции заступаюсь за Полю.
Она всё никак не научится давать им нормальный отпор.
— Класс, угомонились, — учитель призывает коллектив к тишине. — Вернёмся к насущному. Социологи разных стран пришли к выводу, что институт семьи и брака за последние несколько десятков лет сильно ослабел и переживает кризис. Как думаете, почему? Евгения.
— М-м-м, разводов стало больше? — предполагает та. — У моей матушки, к примеру, все до единой подруги — разведёнки.
— Верно. Количество разводов действительно увеличилось в разы. Денис Свободный, ваша версия?
— Не знаю, молодёжь не хочет жениться? Ну, типа, живут гражданским браком и живут. На фига этот штамп?
— Та-а-ак… Хорошо, — кивает Юрий Леонидович. — Ещё варианты?
— Рожать не хотят. Чайлдфри и всё такое.
— Правильно, Ромасенко. Не хотят, увы… А вообще, как думаете, семья и брак — это синонимы?
— Да
— Нет.
— Что ж. Мнения разделились. Филатова Полина.
— Брак — это юридически оформленный, добровольный союз мужчины и женщины, направленный на создание семьи и порождающий для супругов взаимные права и обязанности. Семья — социальное объединение, члены которого связаны общностью быта, взаимной моральной ответственностью и взаимопомощью. Понятия часто идут в одной связке, но всё же могут существовать друг без друга.
— Зубрила, — цедит Женя.
— Спасибо, Полина. Запишите определения, — учитель включает следующий слайд. — А пока пишете, подумайте и скажите мне, если возьмём Русь и двадцать первый век, сравним возраст вступления в брак, принципы его заключения, что увидим?
— На Руси рано отдавали замуж. Лет в двенадцать-тринадцать.
— Жесть.
— А ещё, прикиньте, предки решали, за кого выходить и на ком жениться.
— Так и щас решают. Мы знаем реальные истории, — ухмыляется Ромасенко, стреляя в меня взглядом.
Показываю ему средний палец, но так, чтобы Юрий Леонидович не заметил моего некультурного жеста.
— Вернёмся к цитате. Большинство браков заключаются по любви. Тогда возникает вопрос: почему сохранить семью не удаётся? Паша, что думаете? — обращается к Горькому.
Тот в последнее время очень замкнут и редко отвечает на уроках.
Вот и сейчас молчит.
— Вы нарочно, что ли? У него предки как раз разводятся.
— Завались, Петросян, — цедит Паша сквозь зубы.
— Прошу прощения.
— Разводятся и разводятся, — пожимает плечом Зайцева. — Чё такого? Не они первые, не они последние. У нас в классе чуть ли не у каждого дома какая-то семейная драма.
Если задуматься, Рыжая права. Это ведь реально так.
— Илона?
Вебер отвлекается от своих готических рисунков.
— Разводятся из-за разногласий, недостатка денег, бытовухи. Несоответствия партнёра ожиданиям.
— Она думала, что он — герой кинофильма, а он оказался обыкновенным мужиком с дырявыми, вонючими носками, — присоединяется к её ответу Петров.
— Он думал, что она — двадцать четыре на семь инстадива, а она оказалась обыкновенной женщиной, с нерасчёсанными по утрам волосами и лицом, с трудом напоминающим отфотошопленную версию самой себя, — продолжает Ромасенко.
— Жиза.
— А ещё там крошки на столе.
— Конфликты из-за крышки унитаза.
— Открытого тюбика пасты.
— Разбросанного шмотья.
— Немытой посуды.
— Уссыкающейся собаки.
— Н-да, это вам не конфетно-букетный период…
Ребята смеются.
— Да, Полина.
— Мне кажется… — она опускает руку. — В настоящее время, у молодёжи слабо развиты такие качества, как уважение к близкому, терпимость, самопожертвование, уступчивость и умение прощать.
— Мы — поколение эгоистов, — соглашается с ней Горький. — Самолюбие, извращенное чувство свободы, вседозволенность.
— Очень годные рассуждения, мальчики-девочки. Молодцы, — кивает Юрий Леонидович. — Возвращаясь к теме быта… Предлагаю разделиться на группы и сыграть в игру. Прямо сейчас сформулируем на этих листах проблемы современной молодой семьи. Группы. Первая-вторая парта. Третья-четвёртая. Пятые — можно примкнуть куда-нибудь. Три минутки вам посовещаться и оформить записи.
Паша поворачивается к нам с Илоной. Филатова робко подсаживается слева. Примыкает к нам и Ромасенко, потому что у Свободного в команде уже пять участников.
— Ну чё, погнали? Пиши, Тата. У тебя почерк прикольный, — Горький отдаёт мне шаблон. — Первое. Обеспечение семьи денежными средствами.
— Второе. Планирование расходов семейного бюджета, — продолжает Полина.
— С важного надо начинать, алё! Приготовление завтрака-обеда-ужина, — недовольно бросает Максим.
— Мытьё посуды, — добавляю ниже.
— Вынос мусора.
— Пхах.
— Глажка белья.
— Ненавижу, — признаётся Полина. — Вечно после курортников стираем-сушим-гладим. Бесконечная песня.
— Походы по магазинам.
— Оплата коммунальных услуг.
— Уборка квартиры.
— Смена памперсов и прочая лабуда, связанная с ребёнком, — подключается Илона, выводя чёрными чернилами узор.
— Ох, блин, точно? Там же ещё и ребёнок может быть…
Тук-тук.
— Здрасьте, Юрий Леонидыч.
Этот голос вынуждает оторвать глаза от листка.
В дверях стоит Марсель. Загорелый, улыбающийся, невообразимо кучерявый и какой-то… по особенному красивый.
— О, Абрамов из Дубаёв прикатил в родные пенаты!
В классе мгновенно становится шумно.
Вернулся.
Радуюсь этому внутри сильно-сильно.
— Можно войти? Сорян за опоздание.
— Заходите, конечно, — разрешает Кирилюк. — Матильда Германовна предупреждала насчёт вас.
Пока Марсель идёт к своей парте, на него обрушивается целый поток вопросов.
— Ну чё, красавчик? Как там в Эмиратах? Жарко? Офигенно? Сколько лететь? Какая температура?
— Потом пообщаетесь, ребята. Не срывайте урок, пожалуйста, — Юрий Леонидович стучит по столу.
— Здорово, бро, — Горький тоже рад видеть товарища.
Жмут друг другу руки и обнимаются, когда Марсель занимает своё место.
— Привет, девчонки, — поворачивается к нам. Подмигивает мне. — Скучала, Джугели?
— Вообще нет, — демонстративно закатываю глаза.
Кивает, усмехаясь.
Смешно, конечно. Мы ведь каждый божий день переписывались. Утром. Днём. Вечером. Ночью.
— Вы записали обязанности супругов. Теперь проставьте рядом Ж и М, распределив, какие из них являются женскими, а какие мужскими. Давайте озвучим.
Класс начинает отвечать.
— Чё тут у вас интересного? — Марсель склоняется ближе к листку и наши лица разделяют какие-то несчастные сантиметры.
— Бытовые дела обсуждаем.
— Тата, ставь вынос мусора
