Одна на миллион - Елена Алексеевна Шолохова
– Зачем ему это? Так глупо рисковать… Да и как будто ему больше не с кем…
– Ну так-то она зачётная тёлочка, – хихикнул как раз сисадмин. – Я б такой тоже вдул.
– Ой, ну ты-то куда, Тарас, лезешь? – одёрнула его, кажется, девочка из кадров. – А с тобой, Ира, соглашусь, всё-таки Соболев умный мужик, и вообще нормальный. А эта Анжела, если честно, какая-то противная. Заносчивая, ужас. Я не удивлюсь, если она всё наврала. Специально всё придумала.
– Ну ей-то тем более зачем такие слухи распускать?
– Ну, может, они не сработались, – снова кадровичка. – Из-за неё вон Славика уволили, хороший был парнишка. И Стаса увольняют. Теперь ещё Соболева наверняка выпрут. Всех мужиков так разгонят. Ведь по любому, Рязанов ей поверит, а не ему. Дочь же. И Юлька, кстати, тоже от неё рыдала и говорила, что та ей грозила увольнением.
– Эта Юлька и сама хороша.
– Ну да, она та ещё штучка. Но Соболев не дурак, стал бы он вот так подставляться. В общем, я думаю, что она врёт. Мстит, может. Мало ли какие могут быть причины. Но жалко мужика будет.
– Ничего не жалко! Пусть этого кобеля вышвырнут отсюда, я лично только рада буду.
Мне даже стало любопытно, кто меня так неистово ненавидит, кому я так сильно насолил.
– Так я не понял, он ей всё же вдул или не успел?
– Тарас! – хором воскликнули. – Ну кто о чём!
– Так конечно! – не унимался Тарас. – Это ж самое интересное.
Как только я вошёл в курилку, сразу все смолкли. Увидели меня и смущённо отвели взгляды.
Всех я опознал верно: Сидорова, сисадмин, кадровичка, бухгалтерша Ира. Ну а хозяйкой неузнанного голоса оказалась Мария Иннокентьевна из планово-экономического, всегда такая любезная и улыбчивая, между прочим. Сама доброта… с камнем за пазухой.
– Тарас, – позвал я сисадмина. – Зайди ко мне.
* * *
Тарас явился минут через пять. Я без слов кивнул ему на принтер, который ни с того ни с сего забарахлил, мол, разбирайся с агрегатом. Тарас что-то там потыкал, понажимал, подёргал, потом сообщил, пряча глаза.
– Я его заберу к себе. Пока принесу другой.
– Валяй.
Тарас отсоединил провода, обхватил руками корпус.
– Погоди-ка, Тарас. Я как понял, тебя снедает любопытство. Так ты лучше у меня спроси, что тебя интересует. Поверь, я про себя лучше знаю, чем Сидорова или Мария Иннокентьевна.
Тарас прижал принтер к животу, захлопал глазами.
– Я… не… – залопотал он, стремительно и густо краснея.
– Да брось стесняться. В курилке ж не стеснялся.
– Да я просто… ну так, поддержал бабский трёп. Со скуки. А так мне всё равно, кто там кого и как. Я вообще пришёл за минуту перед тобой, они уже трындели, мол, Анжела Рязанова всем рассказывает, что ты к ней… ну того… чуть ли там не изнаси… – Тарас взглянул на меня и осёкся. – Не было такого, да? Ну, я так и думал. Я, короче, пойду. Принтер вот тебе надо чинить. К технарям ещё обещал заскочить…
Тарас ушёл, оставив гадостный осадок. Почему всегда одно и то же происходит? Почему всем всегда есть дело до того, кто и с кем?
Притом я ничуть не усомнился, что ничего такого Анжела наплести не могла. Ну, может, самое большее, поделилась с Мариной переживаниями, они вроде как подруги, но сочинять и распускать по всем каналам такой бред, уж точно бы не стала. Не способна она на такое. Тем не менее про нас сейчас думают все черт-те что.
Я хотел поговорить с ней, зашёл в отдел, но Марина сообщила, что Анжела после обеда не возвращалась. И при этом смотрела на меня так, будто в курсе сплетен и всем своим видом пытается показать, что очень сильно мне сочувствует.
Чёрт, этот бред принимает уже нешуточные масштабы!
45. Вадим Соболев
Вечером, за час до конца рабочего дня, меня вызвал к себе Рязанов.
Неужели и до него дошли эти идиотские слухи? Но он же умный мужик, он не может в такую ересь поверить. Хотя, зная некоторые моменты моей биографии, вполне мог решить, что я взялся за старое.
У меня как раз сидела Марина, жаловалась, что планово-экономический не принимает заявку на бюджет на следующий месяц.
– Я заложила все те же расходы, что и обычно, но они ни в какую не согласовывают. Что Алла, что Мария Иннокентьевна в голос твердят, что мы в этом месяце на рекламу потратили чуть ли не годовой лимит. Но это же из-за форума! Как будто это только нам надо.
– Я разберусь, – кивнул я.
Марина положила свои бумаги с выкладками мне на стол, и тут зашёлся трелью внутренний телефон. Звонили из приёмной.
– Вадим Сергеевич, зайдите, пожалуйста, к директору. Прямо сейчас.
Марина, услышав, замерла, обернулась, посмотрела опять так, будто я смертельно болен.
– Вадим, – сочувственно произнесла она. – Мне так жаль…
– Чего тебе жаль, Марина?
– Ну… говорят же… гадости всякие про тебя. Весь день только и слышу, стоит выйти в коридор. И в нашем чате пишут всякое.
– Не бери в голову, – отмахнулся я. – Популярность – вещь такая, быстротечная. Поговорят и заткнутся.
– Но это же всё неправда! Я знаю! Хочешь, я с тобой пойду к Сергею Ивановичу? Скажу, что это всё враньё, что Анжела оговорила тебя в отместку…
– С чего ты взяла, что это Анжела?
– Так она мне на днях сама сказала, что вы… что ты… что у тебя как бы другая, поэтому… – Марина запуталась в словах, покраснела. Потом торопливо добавила: – В общем, она обиделась, что ты её отверг. Ну и пригрозила, мол, ты ещё очень пожалеешь об этом. Я тогда её словам не придала значения, а сегодня… все только и говорят, что ты её чуть в лифте не… Ну и что это сама Анжела пожаловалась. Кому она пожаловалась – не в курсе, но у нас же достаточно сказать одному и всё, об этом знает каждый... Короче, теперь-то я поняла, что она имела в виду. Вадим, давай с тобой пойду? Я скажу, как всё было на самом деле!
Она заламывала руки и смотрела на меня чуть
