Безжалостный король - Фейт Саммерс

— Хочешь разделиться и встретиться посередине? — спрашивает Криштиану.

— Да, давай так и сделаем.

Я начинаю с коробки, в которой лежат старые тетради, которые выглядят так, будто они со времен нашей школы.

В следующих нескольких коробках то же самое. Когда я проверяю десятую, а мы ищем уже час, я готов сдаться, но продолжаю.

— Алехандро, — окликает меня Криштиану, когда я собирался взяться за другую коробку. — Кажется, я что-то нашел.

Я иду ему навстречу. Он стоит у стола и смотрит в деревянную коробку.

Не знаю, что я ожидал увидеть, может быть, фотографию или снимки с камер наблюдения, но Криштиану просматривает письма.

От того, что он читает, он бледнеет и бросает на меня тревожный взгляд, когда я к нему подхожу.

— Что это? — спрашиваю я.

— Я думаю, я знаю, почему Эдуардо скрывал от тебя некоторые вещи. Прочитай это. Это письмо твоей матери от твоего дяди Себастьяно.

— Что? — Это было наименее вероятным, как я думал, что мы здесь найдем.

— Просто прочти его, — он протягивает мне письмо.

Я беру его и начинаю читать. Там написано:

Дорогая Валентина,

Я не могу так жить.

Ты скрыла от меня правду о моем сыне, и мне пришлось наблюдать, как он растет как ребенок моего брата. Я любил тебя, но ты предпочла остаться с моим братом, а не бороться за то, чтобы быть со мной.

Я не собираюсь ждать, пока Сальваторе узнает о нас, прежде чем я расскажу сыну правду. Один из нас должен сказать Алехандро, что его отец я, а не Сальваторе.

Волна шока проходит через меня, и я прекращаю читать. Мои глаза прикованы к этим словам, и я читаю остальное. Я смотрю, пока они не расплываются, и я бросаю взгляд на Криштиану, который пристально за мной наблюдает.

Что, черт возьми, я читаю?

Это не может быть правдой. Себастьяно — мой отец?

Это…

Боже мой.

Преодолевая шок, я продолжаю читать письмо до конца.

Он не должен узнать об этом ни от кого, кроме нас.

Итак, я это сделаю. Когда правда выйдет наружу, ты можешь быть либо со мной, либо против меня. Запомни мои слова, если ты пойдешь против меня, я уничтожу вас и все, за что ты выступаешь.

Я возьму то, что принадлежит мне, и никто и ничто не встанет у меня на пути.

Даже моя любовь к тебе.

Напиши ответ, чтобы я знал, на каком этапе мы находимся.

Передай письмо Эстель, и она найдет меня.

Себастьяно

— Господи Иисусе, — выдавливаю я из себя.

Я не знаю, сколько еще потрясений я смогу выдержать за один чертов день.

Я не знаю, с чего начать, чтобы сложить все воедино.

А Эстель?

Эстель знала эту тайну. Не может быть, чтобы она не знала. Она была близка с моей матерью. Она знала все семейные тайны, но это чертова мать всех.

Я подношу руку к голове и тяжело вздыхаю, думая о том, что, должно быть, произошло.

Мои родители были женаты четыре года, прежде чем у них появился я. У моей матери был роман с Себастьяно, а мой отец никогда об этом не знал.

Знал ли он об этом до своей смерти?

Успел ли Себастьяно рассказать ему или моей матери об этом до их смерти?

Это если Себастьяно и мой отец мертвы.

Это почти то же самое, что случилось с Присциллой и мной с Эдуардо. За исключением того, что она не была замужем за моим братом, когда мы были вместе, и я не знал, что она его невеста.

История повторилась, черт возьми.

Ебать…

— Я не знаю, что сказать, — говорит Криштиану.

— Я тоже, блядь, не знаю. Сальваторе Рамирес мне не отец. Себастьяно был. Что, черт возьми, это значит в отношении El Diablo? Эдуардо не стал бы держать это здесь просто так. Кроме как для того, чтобы скрыть это от меня.

Интересно, когда он узнал и как. Мои родители умерли много лет назад.

Знал ли он об этом тогда или наткнулся на это случайно?

Нет никакого способа узнать это наверняка.

— Есть еще письма. Коробка полна писем. Может быть, мы получим больше ответов, когда разберем их. Я предполагаю, что все они адресованы твоей матери. Однако, по моему мнению, это как-то сужает круг, поскольку Себастьяно, твой отец и мать предположительно погибли в один и тот же день в одной и той же аварии. Исходя из этого письма, и если остальные письма от твоего дяди, я думаю, что El Diablo — это либо он, либо Сальваторе.

Мне трудно представить, что кто-то из них — дьявол, потому что это означало бы, что они оба хотят моей смерти.

Мой отец — Сальваторе — научил меня всему, что я знаю, и проявил обо мне величайшую заботу. Себастьяно был таким же.

Я знал, что все, что я найду, будет трудно принять. Я просто не знал, что найду что-то подобное.

— А что, если… — Мой голос прерывается, когда мы слышим, как что-то падает на землю снаружи контейнера.

— Кто-то снаружи.

Мы оба осторожно выходим, держа пистолет в руке, чтобы посмотреть, кто это. Я засовываю письмо в карман и смотрю в проход как раз вовремя, чтобы увидеть человека, выбегающего из-за угла.

Еще один находится на крыше контейнера рядом с нами.

— Эй! — кричу я, бегу вперед.

Я собираюсь ускориться, когда позади меня раздается громкий взрыв, и внезапно я лечу по воздуху.

Я падаю на землю и ударяюсь головой так сильно, что вижу звезды. Мне требуется мгновение, чтобы стабилизировать зрение и боль утихла.

Когда я переворачиваюсь на бок, мой взгляд встречается с адским пламенем, полыхающим из контейнера Эдуардо. Но что хуже, Криштиану лежит неподвижно недалеко от меня, а из раны на голове сочится кровь.

Глава 30

Алехандро

Ночь уже давно наступила, и вот уже десять часов я жду, практически не меняя позы.

В начале прошлого года я сделал то же самое для своего друга.

Я не могу поверить, что тьма нашего мира снова поместила его сюда, в ту же ситуацию, где он борется за свою жизнь.

Единственное отличие прошлого года от настоящего в том, что Криштиану, по крайней мере, был в сознании, когда мы приехали в больницу. Сейчас его нет. Он все еще в коме.

Ему пришлось сделать операцию, поскольку в результате удара бомбы были повреждены несколько его внутренних органов,