Безжалостный король - Фейт Саммерс

— Да. Я обещала себе, что если проживу достаточно долго, чтобы ты задал мне этот вопрос, я скажу тебе правду. Ложь сведет на нет все, чем я когда-либо была для тебя. Мне жаль, что тебе пришлось узнать это таким образом, мой мальчик.

Я расслабляю плечи. — Я предполагаю, что Себастьяно дал тебе это, чтобы ты передала моей матери.

— Так и есть. Передача мне их писем была единственным способом общения без ведома Сальваторе. Я предупреждала твою мать, что это выйдет наружу, но она не послушала. — Она качает головой. — Я благодарна Богу, что ты никогда не знал эту ее сторону. Я ненавижу говорить плохо о мертвых, и если бы я тогда высказалась, это стоило бы мне работы, но я предупреждала ее, когда у нее был роман с Себастьяно, и предупреждала ее после того, как он прекратился, и ты родился. Ей было все равно, Алехандро. Очень похоже на то, что ты мне рассказал о Присцилле.

Она была первым человеком, которому я доверился, когда узнал о Присцилле.

— Ей было все равно, — повторяет она. — И это сводило их обоих с ума. Себастьяно и Сальваторе оба были влюблены в нее. Тот взрыв газа, который убил их, был не тем, чем казался.

Я прищуриваюсь. — Почему ты так говоришь?

— Взрыв, конечно, был, но это был удобный способ скрыть то, что тоже должно было произойти. Твою мать застрелили, и твоего отца тоже. Себастьяно упал с края защитного ограждения и… Эдуардо тоже был там.

— Иисус, о чем ты говоришь?

— Я не знаю подробностей. Это он сказал мне, что был там. Ничего больше, но я уверена, что произошло что-то еще. Это письмо было написано за несколько лет до их смерти. После того, как тебя выбрали, чтобы взять на себя управление картелем, твоя мать убедила Себастьяно не говорить тебе. — Она выглядит усталой. — Получение картеля было самым счастливым моментом, который кто-либо видел у тебя после смерти Ванессы, поэтому она убедила его молчать. Меня не удивляет, что они были у Эдуардо, потому что он узнал, что происходит, как раз перед их смертью. Я думаю, твоя мать снова затеяла эту историю, и твой отец узнал.

— Эстель, по данным, полученным мной на прошлой неделе, я найду доказательства существования El Diablo в вещах Эдуардо. А что, если он либо мой отец, либо Себастьяно?

— Они оба были монстрами в конце, Алехандро, так что это возможно. Они надевали маски, потому что ты король картеля, и они оба хотели того же, что и ты, но и другие тоже. Если это письмо было на том объекте, и ты должен был найти какие-то доказательства, то, я думаю, ты их нашел, и список подозреваемых сузился до двух человек.

Я киваю, но в то же время внутри меня пустота.

— Теперь осталось их найти.

— Да. — Она тянется через стол и берет меня за руку. — Алехандро, именно из-за того, что случилось с тобой, я не хочу, чтобы то же самое случилось с Мией. Подумай, что ты чувствовал, когда читал это письмо. Вот как ты узнал, что твой дядя — твой отец. Это несправедливо. Тебе будет хуже, потому что Мия живет с тобой. Она вырастет с тобой и будет удивляться, почему ты никогда не говорил ей правду. Пожалуйста, поступай правильно по отношению к ней, а не к Эдуардо.

Я слушаю, и впервые с тех пор, как она попыталась убедить меня стать отцом Мии, мои уши и мое сердце открыты.

Я знаю, что правильно, и это никогда не было желанием защитить имя Эдуардо.

— Хорошо. Я сделаю это.

Кажется, к ней вернулась часть жизни.

Я сделаю то, что правильно. Мне нужно сделать еще кое-что, чтобы убедиться, что Мия в безопасности.

То, что случилось с Криштиану, заставило меня осознать, что мне нужно иметь больше одного запасного плана, и несправедливо с моей стороны так сильно на него полагаться.

Поскольку Эстель больше не в моей власти, я могу вспомнить только одного человека, которому я могу доверить своего ребенка.

Люсия.

Глава 31

Люсия

Я стучу в дверь кабинета Алехандро и жду, пока он ответит.

В этом доме есть несколько кладовых, в которых я не была, но эта комната меня заинтересовала.

Марчелло сказал мне, что Алехандро хотел видеть меня здесь после ужина.

Я сейчас здесь, и поскольку я не видела Алехандро со вчерашнего дня, мои глаза прикованы к нему.

Он стоит за столом из красного дерева, который выглядит старым. Он одет во все черное, и его борода снова отросла.

Он выглядит уставшим, но я ценю улыбку, которую он мне дарит. Он не рассказал мне многого о том, что случилось с его другом. Так что я не знаю, стоит ли это добавить к моему постоянно растущему списку вещей, в которых я должна себя винить.

Я хожу по тонкому льду последние несколько дней, и по мере того, как дни идут, я чувствую косточками, что что-то очень скоро выйдет из-под моего контроля. Завтра пятница — день проверки с Рэдом/Тьяго.

Он не выходил на связь со мной с момента сообщения в ресторане, так что Бог знает, что будет завтра. Особенно, когда я буду повторять одну и ту же мантру — у меня для тебя ничего нет.

— Привет, — говорю я, нервно оглядывая офис. — Я никогда здесь раньше не была.

— Потому что я ненавижу смешивать приятное с полезным, но иногда приходится. — Его лицо теряет всякое выражение, и он становится более серьезным.

— Как твой друг?

— Все еще в коме.

— Мне очень жаль.

— Все в порядке. Я продолжаю говорить себе, что он боец. Так оно и есть. Он самый сильный парень, которого я знаю, так что он должен выкарабкаться.

— Я надеюсь на это. Ты так и не рассказал мне, что случилось. Я знаю, что ты тоже пострадал. Что заставляет меня думать, что это не было рядовым происшествием и частью той же проблемы.

Он качает головой. — Я не хочу, чтобы ты беспокоилась о таких вещах.

— Но я беспокоюсь.

— Нет. Я не хочу, чтобы ты это делала.

— Если я могу чем-то помочь, пожалуйста, дай мне знать. — Я чувствую себя такой лицемеркой. Лживой, подлой лицемеркой, потому что есть по крайней мере две вещи, которые я могла бы ему сказать, которые могли бы ему помочь, но я этого