Оставь себе Манхэттен - Данжелико П,
Я оторвала взгляд от напряженного лица Скотта, чтобы рассмотреть новую сотрудницу: белая блузка и черная юбка-карандаш с разрезом, пухлые губы, глаза, как у диснеевской принцессы. Она очень сексуальна. В этом нет сомнений. Кэтрин была красивой женщиной и действительно хорошим юристом. Последнее раздражало больше всего.
По крайней мере, Скотт разговаривал со мной. За последние пять минут он сказал мне больше слов, чем за последние три недели вместе взятые. За это стоило быть благодарной.
– Мы можем просмотреть файлы позже, Скотт, – обратилась к нему Кэтрин.
Еще немного флирта с ее стороны, и я закатила бы глаза. Все в офисе знали, что она к нему клеится. Некоторые даже заключали пари, сколько пройдет времени, прежде чем их застукают трахающимися в кладовке. У меня начинался приступ паники каждый раз, когда я слышала, как кто-то шепчет их имена.
– Оставлю вас наедине, – сказала она.
Скотт не потрудился ответить, его внимание все еще было приковано ко мне. Я не понимала, как относиться к тому, как он вдруг стал себя вести, и если честно, сил разбираться с этим уже не было. Понимая, что больше не добьется от него ни слова, Кэтрин направилась к выходу.
Я оглянулась и убедилась, что она ушла, прежде чем заговорить.
– Мне нужно передать тебе кое-что.
Я достала из заднего кармана джинсов белый конверт и подошла к Скотту. Едва заглянув внутрь кабинета, я чуть не потеряла самообладание, когда обнаружила Кэтрин сидящей в моем кресле – в том самом, в котором я долгие годы сидела напротив Фрэнка. Несмотря на все его недостатки, я отчаянно скучала по нему.
К тому времени, как я подошла к столу, Скотт уже поднялся и как ни в чем не бывало оперся бедрами о его край. Судя по поведению, он ничуть не волновался. Не то что я. Вероятно, это последний раз, когда я вижу Скотта вживую, а не на телеэкране. Я протянула ему толстый белый конверт и стала ждать. Какое-то время он просто на него смотрел. Затем, взяв его у меня из рук, сразу бросил на стол, как будто от него можно было подцепить заразную болезнь.
– Что это? – В его глазах появилось негодование.
На секунду мне показалось, что я увидела в них еще и страх, но это, должно быть, плод моего воображения, вызванный недостатком сна.
Сунув руку в небольшой передний карман джинсов, я вытащила обручальное бриллиантовое кольцо от Tiffany и положила поверх конверта.
Глубокий вдох.
– Документы о разводе. Не волнуйся, в них нет никаких подводных камней. Мне ничего не нужно. – И снова я ждала, что он что-нибудь скажет или сделает, но лицо Скотта оставалось совершенно непроницаемым. – Ты можешь подписать их и отправить моему адвокату… Я… Меня не будет в городе некоторое время.
– Что ты имеешь в виду?
Скотт выглядел искренне озадаченным. Его брови сошлись на переносице и так там и остались.
Я не собиралась ему ничего объяснять. У меня не было сил с ним спорить. Не осталось желания сопротивляться. Возможно, именно утрата последней надежды позволила мне сквозь пелену боли и горя увидеть истину: мы стали так же далеки друг от друга, как и десять лет назад.
– Я имею в виду, что я все… Это мой последний рабочий день.
– Ты должна отработать две недели, или забыла? Осталось еще два дня.
– Я все, Скотт. Вчера я пробыла здесь до полуночи, оставляя о каждом объекте недвижимости заметки с любой необходимой информацией, которая может помочь Кэтрин. Ты слышал, у нее все под контролем.
На его лице отразилось недоверие, затем оно сменилось паникой.
– Возможно, мне понадобится, чтобы ты ответила на вопросы, когда я просмотрю твои записи. – Он одарил меня своим самым красноречивым взглядом. Не сработало. – Ты в долгу перед этой компанией. По крайней мере перед Фрэнком.
Засунув руки в задние карманы джинсов, я медленно попятилась.
– Удачи тебе во всем…
– Куда ты поедешь?
– Еще не знаю… – Борясь со слезами, я заставила губы изогнуться в подобии улыбки и пожала плечами. – Оставь себе Манхэттен.
– Сидни…
– Я бы хотела, чтобы все сложилось по-другому… и… – У меня задрожал подбородок. – И мне жаль, – выдавила я, чувствуя, что голос вот-вот сорвется.
Как только я переступила порог кабинета, слезы вырвались на свободу и покатились по щекам. Я сделала то, зачем пришла. Попрощалась.
СкоттДержа в руках наполненный до краев бокал с вином, Девин зашла в гостиную и опустилась в огромное кресло рядом со мной. Таунхаус родителей был уютным, но его оформление не соответствовало моему вкусу: мать неравнодушна к принтам. Это был дом, в котором можно жить долго и счастливо. Вся мебель изготовлена на заказ в соответствии с требованиями моего отца. Почти на каждом предмете мебели могли играть дети. За исключением только коллекции произведений сюрреалистического искусства, которую мать собирала десятилетиями. В доме не было ничего, что можно было бы легко заменить.
Дев вытянула длинные ноги, скрестив их. Мы оба унаследовали высокий рост и темные волосы от отца, от матери Девин достались ярко-зеленые глаза и резкие кошачьи черты лица. Улыбаясь, она сделала глоток красного вина.
– Мама сказала, что ты не собираешься подписывать документы о разводе.
В другом конце комнаты, сидя за маленьким столиком, мама с озорной улыбкой разглядывала свои карты. Она играла с Фэллон, моей старшей племянницей, в то время как Карли, Джесси и Лола смотрели телевизор. Будто услышав нас, она повернула голову, опустила подбородок и посмотрела на меня ярко-зелеными глазами поверх массивных очков в красной оправе. Я уже видел этот взгляд раньше. В нем читалась жалость.
После похорон мы почти не разговаривали. Они состоялись два месяца назад, но мы до сих пор не говорили о болезни отца, не обсуждали мой предстоящий развод, не ругались из-за того, что она ничего мне не рассказала о раке. Мне все еще было чертовски горько из-за этого, но я не собирался срывать злость на семидесятилетней безутешной вдове. Даже если за хрупкой оболочкой скрывалась волевая и характерная женщина.
И все же я чувствовал себя обманутым. Я потерял время. Не смог прийти к завершению. Не попрощался с отцом. Если бы я знал, был бы рядом с ним. Если бы жена сказала мне правду, я бы не испытывал сейчас этого чувства вины. Я ощущал похожие эмоции, когда не стало Чарли. По крайней мере я поступил правильно по отношению к старику. Он хотел, чтобы я управлял «Блэкстоун», и вот я здесь. В то время как «Лэйзи С» осталось под присмотром Райана – и, казалось, дела там шли прекрасно и без меня.
Проблема в том, что без ранчо мои дела шли не настолько же прекрасно.
Я отвел взгляд, чтобы получше разглядеть сестру. Она прилетела с детьми на выходные. С тех пор как умер отец, мы оба старались держаться поближе к дому, переживая, что мама с трудом привыкает к одинокой жизни. На самом деле нам не обязательно было так часто приезжать. Мидж справлялась лучше, чем каждый из нас.
– Когда прилетает Джон?
Дев не ответила сразу, и я искоса взглянул на нее. Несколько седых волосков у пробора – единственный признак того, что она стала старше на пять лет. За последние годы Девин сильно изменилась. Из беззаботной девушки, легкомысленно меняющей парней (что, кстати, сводило Франклина с ума), она превратилась в образец ответственности. Переломным моментом стала ее встреча с Джоном. Девин сбила его на своем велосипеде по дороге на занятие и чуть не сломала ему руку. Так получилось, что он был ассистентом профессора на том самом занятии.
– Поздно вечером. Через несколько дней они запускают проект, и он работает над последними обновлениями.
Джон разработал первое приложение и продал его, когда еще учился в аспирантуре Стэнфорда. К тому времени, когда ему исполнилось двадцать пять, он сколотил состояние и был на пути к тому, чтобы преумножить капитал. Мой отец всегда пренебрежительно относился к успеху Джона, потому что, по словам мистера Изощренности, большинство историй успеха в Кремниевой долине были «полной чушью» и в конечном итоге все это понимали. Джон понравился мне с самого начала. Он был порядочным парнем, который любил мою сестру и мирился со странностями нашей семьи. Он мне импонировал по большей части потому, что ему было абсолютно наплевать на то, чтобы заслужить одобрение моего отца.
