Отблеск миражей в твоих глазах (СИ) - De Ojos Verdes
— Удовлетворил твоё любопытство? Крути давай.
У нее на лице проступает недоумение — я неожиданно свернул диалог. Но она не сопротивляется.
Послушно крутит.
Сначала бутылку.
Потом кресло.
Лихо наяривает вокруг своей оси. И мне немного дурно при мысли, что её вестибулярка может в любую секунду осчастливить нас фонтанами. Автоматически тянусь вперед и останавливаю Лус. Здесь она решает показать свой характер. Проявляет упрямство.
— Твою ж мать! — цежу, силясь урезонить буйную.
На что Лус пытается оттолкнуть меня, чтобы сделать ещё виток. Понравилось ей на самодельной карусели, видите ли. Веселится, пьянчужка-дилетантка. Смотрит влажными нетрезвыми глазами и отбивается. Причем, очень даже активно.
Так активно, что упускаю момент, как мы оба летим вниз из-за её неуклюжих телодвижений. Ударяюсь головой об пол, не критично, но ощутимо, и всё же успеваю словить бедовую за плечи, когда обрушивается мне на грудь. Мы стукаемся лбами по инерции. Стукаемся и замираем.
Ебаный эпичный щелчок.
Дышим друг другу в губы.
Взгляд напротив — нездоровый, блестит лихорадочно и беспокойно мечется по моему лицу. Выдохи тяжелые, шумные. Бьют алкогольными парами. Дразнят словно.
И я, блядь, реагирую. Очень ярко реагирую на эту близость. Тело отзывается на неё против моей воли, находящейся в полнейшем здравии. Я не пьян в отличие от мелкой пакостницы. Но именно я, сука, дергаюсь за поцелуем.
Чудом за секунду до прикосновения чеканушка накрывает свой рот ладонью. Округляет глаза в ужасе, но я вижу в них ответную тягу. Хочу смести барьер к ебеням, сдираю пальцы грубым выпадом.
Опаляет зверская потребность найти эти чертовы губы своими.
— Мы же не собираемся натворить глупостей, Барс? — паралитически застываю от испуганного шепота.
Следом резко выпускаю её.
Слова — хуже хлесткой пощечины.
Колет под ребрами. Как после забега. Спринтер хренов.
Смотрим и смотрим друг другу в глаза с болезненной уязвимостью. Оба растеряны. Обоих совершенно точно штырит, греховно тянет. Катастрофической вирусной вспышкой. И оба абсолютно четко осознаем, что… это край.
Я, упоротый, сука, в цвет долбарь, который хочет её сию секунду, таращусь на Лус и понимаю, что у меня нет однозначного ответа на прозвучавший вопрос…
41. Барс
— Не натворим же? — повторяет с надеждой, в то время как её глаза говорят мне об обратном.
Притяжение ну просто космическое. Ебучий сбой в матрице. Дрожим мелко. Кроет.
И ситуация — патовая. Девушка доверяется тебе на милость и порядочность. А у тебя в хлам разъебанная менталка, снесенная внезапным спермотоксикозом. Кончики пальцев жестко опаляет желанием залезть ей под юбку. Я контролирую себя с невъебенной силой, выдержка висит на волоске.
Это помутнение, какой-то психологический трип чистоганом.
Закрываю глаза и делаю несколько медленных вдохов-выдохов.
Да, глупости творить не стоит. Только глупостей нам сейчас не хватает. И как самый веский аргумент — у меня здесь и кондомов нет под рукой.
Чуть отпускает. Я же не шизанутый… чтобы практиковать незащищенный секс. Хотя минутой ранее меня и это не останавливало.
От греха подальше приподнимаюсь, одновременно отрывая от себя совсем потерявшуюся в эмоциях Лус. Облегчение, разочарование, смирение — делим на двоих, окончательно разъединяясь.
Принимаю прежнюю позу, сажусь на ковер и упираюсь спиной в диван. Незаметно поправляю ткань трусов, как-то упаковывая боевую стойку. Девчонка в это время без тормозов прикладывается к бутылке. Глотает крупно. Пятая почти на исходе.
Отбираю у неё алкоголь и сам дохлещиваю в одно рыло. Сухость в глотке приятно смачивается элитной выпивкой.
Всё. Нам удалось обойти рискованный поворот, никаких пагубных шагов. Можно смело выдохнуть. Не обостряем внимание на критическом происшествии.
— А? — бросаю вопросительно, когда ловлю на себе её немигающий пораженный взгляд.
— Брезгливый Барсик пьет со мной с горла? Или у меня галлюцинации на фоне опьянения?
И правда. Но ресурсов на осмысление нет.
Если тебя не смогли развести на секс, значит, не так уж ты и пьяна. А вслух:
— Задашь пару-тройку глубоких психологических резонов и по этой теме? Мне приготовиться?
Чеканутая несколько раз медленно моргает. Потом устало вздыхает и принимается ладонями тереть лицо. И вдруг подается ко мне ближе, с грациозностью спелой картохи плюхаясь своим затылком на моё бедро.
— У-у-у… — жалуется, потирая темечко. — Нихрена ты не пушистый, каменный весь…
Улыбаюсь вяло, помогая ей распустить волосы из тугого пучка, чтобы удобнее было расположиться. Она откидывает копну назад, создавая мостик через мои колени. Кончики падают на ворс, длина приличная, под метр где-то.
Ложится основанием шеи на твердую мышцу. Затихает на крохотный миг, но почти сразу вновь затевает бурную деятельность. Всё неймется ей. Ногами отодвигает стол, чтобы комфортнее вытянуться. Залихватски сбрасывает туфли, заставляя меня залипнуть на красивых икрах. Опасный трюк. Снова мысли не туда.
Но выруливаю быстро.
Наконец-то Лус устраивается, как душе угодно. Улеглась и сверлит потолок. В глазах поволока, черты напряжены. Я не двигаюсь. Правдоподобно играю роль подушки.
— Пришло время для серьезного разговора, м-м? — шелестит и скашивает на меня взгляд. — Что будем делать дальше, Барс? Какой смысл продолжать фикцию, если мы всё выяснили и причин больше нет?
— Да ну?
— У тебя гиперобостренное чувство ответственности за меня. На основе моих прошлых ошибок. Поэтому ты предложил съехаться. Теперь в курсе, что это ни к чему, и я в состоянии себя контролировать. Отбой всем твоим геройским порывам. Какой у нас план?
В общем-то, чертовски верный вывод.
— Не знаю, — сжимаю переносицу, одолевает апатия. — Ты хочешь, чтобы я съехал?
Молчит.
Раскрываю веки и восстанавливаю зрительный контакт.
— Дело не в этом, — звучат нотки грусти. — Ты мне не мешаешь. Я тебе тоже не мешаю. Мы живем вполне неплохо. Но в чем суть? Обманывать родных, затягивать фарс. А итог?
— Для не особо трезвой чеканушки ты толкаешь очень даже правильные вещи, — ухмыляюсь, не удержавшись. — Куда торопишься, родная?
— Так тебе свободу дать, родной, — в тон, дерзко выгибая бровь. — Оно тебе надо? Фиктивно женатый молодой парень. Ни по девкам открыто не сходить, ни друзьям не рассказать…
— Заботливая какая, — хмыкаю. — Был бы уверен, что справишься, и спорить не стал бы. А пока… давай оставим всё, как есть. Решим, когда поймем, что договоренность себя исчерпала.
— Ну… она бесспорно имеет свои плюсы в моем случае. Кольцо на пальце служит мне оберегом. И я спокойно себя чувствую, когда ты поблизости. Мужчина в доме и всё такое. Но мы же не можем ставить на кон только мои интересы. А как же ты?
— А мне локация нравится. Удобная квартира.
— Фу, альфонс!
Дотягивается рукой и шутливо шлепает меня куда попало — по плечу, по диафрагме.
Смеемся, немного гася важность беседы.
— Интересно, если тебя погладить, ты замурчишь? — озадачивается в моменте, притормаживая.
У-у-у, хмель всё же прет из неё время от времени.
Беру её ладонь и прикладываю к поросли на груди:
— Только если не против шерстки.
Выдает децибелы истерического смеха, аж слезы выступают в уголках глаз. Вытирает их и строго цокает:
— Ша, Барсик.
— Сучка мелкая, — с напускной угрозой.
И снова хихикает пьяно. Заодно и меня заражает долей беспечности. В какой-то степени отпускаю себя, подключаясь к позитивному вайбу. Завожу пятерню в гладкие волосы девчонки, прочесывая их с удовольствием.
День вот-вот сменится, стрелка близится к двенадцати. А мы после недавнего апокалипсиса беззвучно коммуницируем. Она упирается затылком в моё бедро, я — наглаживаю черные пряди. Странная картина. Но тепло от этого за грудиной. Как не было очень-очень давно.
