Не дразни меня - Ольга Сергеевна Рузанова
- Он у Лютых, - отвечает негромко.
Я теряюсь, не зная, как реагировать, но удивление изображать не решаюсь.
- Знала, да? - догадывается он.
- Да. Накануне папиной смерти я видела, как он разговаривал с людьми Литовских.
- Он их человек, - поясняет так спокойно, что у меня волосы дыбом встают.
- Вы знали?! С самого начала?!
- Нет. Узнал, когда он исчез.
- И что думаете по этому поводу? Он предавал вас и моего отца столько времени!
Владимир Петрович отвечает не сразу. Будто не слыша вопроса, молча ведет машину. Оборачивается ко мне, когда наша машина останавливается перед светофором.
- Я не могу его судить, ясно?... Он выбрал того, за кем правда.
- Правда?... Вы считаете, они имели право убивать Марата и отца?!
Мужчина раздраженно морщится, и я вдруг ясно вижу его мысли. В груди начинается невыносимое жжение.
- Твой брат был наркоманом...
- Я знаю.
- Понятия не имею, кто вложил в его голову, что он сможет нагнуть Литовских, но именно Марат развязал войну.
- Папа? Он всегда их ненавидел.
- Возможно. Твой отец был слишком самонадеян, Яра, - вздыхает Владимир Петрович, - Он считал себя исключительным.
- Марат покушался на Яна?
- Да. Тот чудом выжил.
Его Лена спасла. Я помню ту историю.
- А что вы думаете по поводу этой аварии? - спрашиваю, затаив дыхание.
Он молчит некоторое время, словно размышляя, нужна мне правда или нет. Я подаюсь вперед и хватаюсь руками за подголовник переднего пассажирского кресла. Сердце в груди стучит дробно и часто.
- Экспертиза показала, что тормозная система была исправна, - проговаривает он на одной ноте.
- Мама уверена, что они купили экспертизу. Что думаете именно вы?
Прочистив горло, через зеркало заднего вида он бросает взгляд на следующую за нами вторую нашу машину.
- Литовские не имеют к этому никакого отношения.
Мир вокруг меня начинает раскачиваться. Я закрываю глаза и вжимаюсь лбом в подголовник.
- Твоя мать скрыла настоящие результаты вскрытия.
- Что там? - спрашиваю шепотом.
- Обширный инфаркт.
- Боже!...
Глава 50
Ярослава
- Обширный инфаркт?! - кричу, врываясь в мамину комнату.
Обернувшись, она мгновенно вспыхивает. Несется мимо меня к двери и, предварительно выглянув наружу, плотно ее прикрывает.
- Ты чего орешь, как ненормальная?!
- У папы был обширный инфаркт! Вскрытие показало!
- Откуда знаешь? Литовские роют?...
- У тебя всегда и во всем Литовские виноваты?... - с каждым словом осознание проникает в меня все глубже. Масштабы свершившейся катастрофы шокируют, в ушах начинает шуметь, - В том, что отец пил и сам довел себя до инфаркта, тоже Лютые замешаны?!
- Да! Кто же ещё?!
- Мама! Ты понимаешь, что творишь?! - шепчу надтреснутым голосом, - Ты хотя бы представляешь последствия?!
- Они. Его. Убили.
- Нет!!! - взвизгиваю я, - Нет!!! Не выдавай свои фантазии за реальность! Они не причастны к его смерти! Не причастны!...
- Дура!... То, что у него случился инфаркт, не отменяет того, что Литовские организовали покушение, Яра! Ему могло стать плохо в момент, когда он понял, что тормоза не работают!
- С тормозами было все в порядке!... Экспертиза все верно показала!
- Откуда тебе знать это?!
- Мама! - я хватаюсь за голову и поворачиваюсь вокруг своей оси. Действительность раскачивается из стороны в сторону, - Зачем ты делаешь это?... Оставь Литовских в покое! Перестань поливать их грязью! Они все равно тебе не по зубам!
- Что это? - взвивается она, дернув меня за плечо, - Жалеешь их? Оправдание ищешь?...
- Да!
- Может, вернуться хочешь?!
В этот момент, плотина, сдерживающая мои эмоции, прорывается. Прижав обе ладони ко рту, я громко всхлипываю.
- Адам дал мне слово и сдержал его, понимаешь?...
- Не понимаю. Какое слово может дать такое ничтожество, как он?
- Замолчи!... Прошу тебя!... Хватит, мама!
- Если вернешься, откажись от наследства, - вдруг меняет тон, снизив градус агрессии, - На моих счетах не так много денег.
- Откажусь!... - киваю несколько раз подряд, - Боже, мама... мне ничего не нужно.
- У Лютых денег вагоны... Тебе гроши отца ничего не изменят.
- Да... да....
Виски простреливает резкая боль, в глазах темнеет от выброса кортизола в кровь. Словно проснувшись от затяжного сна, я захлебываюсь рвущими грудь рыданиями.
Выхожу из ее комнаты и, пошатываясь, иду по коридору. Однако с каждым шагом в голове проясняется, и к моменту, когда я начинаю спускаться на первый этаж, вызревает твердое решение поговорить с Адамом.
- Ясенька, что с тобой? - руки тетки Полины перехватываю на входе в малую гостиную и слегка встряхивают, - Ты плачешь?
- Где наш начбез? - спрашиваю хрипло.
- Кто?...
- Владимир Петрович.
- На улицу вышел только что.
Развернувшись на месте, я быстро пересекаю прихожую и выбегаю из дома без верхней одежды.
- Ты чего? - удивляется Шевченко, оглядываясь.
Стоя на открытой террасе, он курит.
- Скажите правду. Машина была исправна?
Прочистив горло, он озирается по сторонам. Щурится, когда табачный дым лезет в глаза.
- Я собираюсь увольняться.
- И?...
- Ты видела, сколько тачек в гараже твоего отца?
- Видела. Много - порядка двадцати.
- Ну... Он при мне уезжал. Сел в первую попавшуюся машину. Кто мог знать, какую именно он выберет?
- Это видно на камерах?
- Да, - усмехается Владимир Петрович.
Господи.... А ведь правда! Почему я не подумала об этом раньше. Это у Марата была любимица Ауди, изготовленная на заказ. Он ездил только на ней. Папа же каждый раз передвигался на разных.
- Почему вы его не остановили?
- У него было оружие. Он угрожал, Яра.
Растираю лоб ладонью. Забравшийся под блузку холод сотрясает тело.
- Ему стало плохо, он потерял сознание, и машина вылетела с трассы, - проговариваю я, - Так?
- Именно.
- И что мне делать теперь? - спрашиваю беспомощно, словно у Шевченко может быть ответ.
- Ничего. Литовский оформит развод, будешь жить, как раньше.
Закусываю обе губы и отворачиваюсь. Глаза быстро наполняются слезами.
Да, я же не об этом! Черт!... Я не хочу, как раньше! Я не смогу! Мысль том, что я разрушила всё своими собственными руками, рано или поздно убьет меня. Сожрет, как раковая опухоль.
Я не смогу простить себя за
