Преподаватель - Марго Лурия
С братом профессор общался холодно, хоть тот и проявлял активность, справляясь о делах и состоянии, будто действительно хотел наладить отношения. Но Нику больше не требовалось общение с кем-либо, и он лишь позволял Уиллу изредка получать обратное внимание.
Передав информацию о бывшем студенте, Луи переполошил женскую половину преподавательского состава. Но, как и любая злободневная новость, та канула в пропасть к другим животрепещущим проблемам и благополучно была забыта. Ник, встретившись взглядом с Луи, понял, от кого тот принёс предупреждение, и еле заметно кивнув, подозвал парня в сторону:
— Что случилось? — профессор держал руки за спиной, смиряя тревогу.
— Ничего. — буркнул Луи, но, считав эмоции собеседника, продолжил сдержанно — Она просто увидела его ошивающимся возле и перепугалась, сказала, тот был дёрганным.
— Ясно.
Оба, не сговариваясь, пару дней вдумчиво осматривали территорию, как только выдавалась свободная минутка. Тревожное чувство витало вокруг как перед грозой, когда тучи сгущались, а воздух принимал тяжёлую малоподвижную форму. Но, не считая пары заблудших праздных студентов, ничего необычного не происходило, и Лео на глаза не попадался.
В один из дней, что прошёл тихо и скучно, Ник, проведя несколько лекций, возвращался к машине. Встретив Джейн в коридоре, он прошёл мимо, даже не спрашивая об её очередном отсутствии, а та, погрузившись в материалы другого предмета, не подняла головы, и вовсе не заметив преподавателя.
Переговоры с издательством шли полным ходом, но для удобства были переведены в формат переписки, и преимущества дистанционной работы натолкнули на мысль уехать. Куда, как и зачем, девушка пыталась решить, чтобы найти хоть какое-то оправдание импульсивным выходкам. Перспектива покинуть края, испитые досуха, не казалась максимализмом, а наоборот логичным развитием. Подросшее дитя должно покинуть дом, в противном случае, погрязнет в праздности и никогда не познает жизнь, об этом писали многие, и Джейн наконец поняла смысл.
Мимо пробежал девочка, лет десяти, прервав раздумья. Кажется, ребёнок одного из преподавателей, она иногда ошивалась в коридорах кампуса, пока ждала маму, и поскольку ни к кому не приставала, как, бывает, делают дети, её часто никто не замечал. Девочка останавливалась, тихо изучая предметы, не спрашивая никого об их назначении, и следовала дальше, прыгая с одной ноги на другую.
Незаметность и наблюдательность были так похожи на Джейн, и та слегка растрогалась, почувствовав одиночество девочки, которой никто не занимался, и потому приходилось развлекать себя самой.
Переключив мелодию на плеере и поправив очки, девушка прикрыла глаза, представляя жизнь, которую хотела от переезда, и слегка задремала в ожидании лекции.
Странный грохот, прозвучав где-то вдали, потерялся в голосах, многие из студентов слушали музыку, пока ждали преподавателя, а Джейн, привыкшая абстрагироваться от мира, на многие шумы зачастую не обращала внимание. Но волна вибрации как по воде пронеслась по стенам и полу, заставив открыть глаза, паника на лицах и суета побудили вынуть наушники. Залп громких звуков повторился, и те стали походить на выстрелы, отчего молодые ребята, крича и размахивая руками, словно стадо антилоп разбегались в разные стороны.
Выстрелы слышались с разных сторон, а студенты двигали неорганизованной толпой, большинство бежало к выходу, но, судя по звукам, там было страшно. Безопасных мест поблизости не наблюдалось, и Джейн ринулась вглубь коридора по пути маленькой девочки, изучая места, в которых можно было спрятаться.
Людей стало заметно меньше, под ногами трескались осколки стекла и бетона, руки тряслись от паники, а глаза ныли от напряженного исследования местности. Неожиданно, сзади по голове девушку что-то ударило, и та скатилась по стенке вниз, пытаясь ухватиться непослушными руками. В глазах потемнело, конечности онемели, а треснувшие очки разбивали мир на несколько частей.
Грохот и стоны взрывами разрушали барабанные перепонки, а темнота неустанно тянула в болото бессознательности. Тот, кто ударил девушку, темной фигурой навис над вялым телом, тыкнув оружием в плечо, он убедился, что та больше не встанет, и медленным шагом побрёл дальше, растворяясь в дыму и пыли.
Тело сопротивлялось, всё вокруг кружилось, голова раскалывалась, но Джейн, схватив резким движение очки, откинула их в сторону и попыталась встать. Звуки слились в единый гул, в коридоре стало темно и нечем дышать, красные разводы то тут, то там отдавали болью в глазах. Прижавшись к стене, девушка схватилась за голову, стараясь поймать равновесие.
Из-за угла послышался детский плач, такой тихий, но отчётливый, и инстинктивно девушка последовала к источнику шума, ломаными шагами раскачивая корпус тела. Руки, хватающиеся за стены, стали влажными от густой, липкой жижи и цепляли пыль с крошками.
Чутьё привело в небольшую аудиторию, человек на двадцать, с мольбертами и гипсовыми бюстами. У выхода стоял массивный шкаф, из-за которого осторожно выглядывал ребёнок в слезах и ссадинах на лице. Она смотрела молящим взглядом маленького оленёнка, не двигаясь с места, и всхлипывала.
Сделав шаг в сторону девочки, студентка осеклась, к кабинету приближался разъярённый голос, будто рык, и громкие, почти у самого уха, выстрелы. Съёжившись, девочка в панике закрыла уши, но Джейн, примкнув к ней, раздвинула той руки и прошептала на ухо:
— Будь тише.
После чего затолкала её в шкаф, на деревяшки и тряпки, и закрыла дверцы, отпрыгнув в середину комнаты.
На парковке кампуса днём было достаточно шумно, телефон профессора разрывался от нудных рабочих вопросов, что никак не хотелось решать. Открыв дверь автомобиля, Ник надеялся провести остаток дня в тишине и молчании, но громкий хлопок заставил невольно вздрогнуть, мгновенно порушив планы.
Те, кто был на улице, стали осматриваться, переглядываясь друг с другом и хватаясь за сердце от испуга, но, когда грохот повторился, все, кто был поблизости, принялись бежать подальше от университета.
Пригнувшись, Ник распознал в вакханалии звуков выстрелы и, бросив открытую машину, направился в глубь здания, откуда вырывалась безудержная толпа. Он разбивал заевшие двери, помогал подняться тем, кто упал, и даже сумел вырубить одного из стрелков, воспользовавшись его замешательством. Когда основная масса учеников покинула здание, профессор искал тех, кому удалось спрятаться, и выводил их, поднимал раненных и выносил на улицу, куда уже успели подъехать жандармы и скорая.
Оцепив территорию всего кампуса, полицейские начали проникать в здание, а неподалёку от летней террасы разбили пункт наблюдения с тяжёлой и крупной техникой неведомого назначения. Игнорируя просьбы остаться снаружи, Ник помогал им выводить людей, но всё никак не мог найти того, за кем вернулся, отчего подвергался немыслимой панике, взять верх которой позволить не мог.
После ввода жандармов в корпусах прекратились выстрелы, крики и скуление перетекло на улицу, оставив здание разбитым
