The Мечты. Минор для мажора - Марина Светлая
- Димка, я тебя уже сопровождала осенью на вечеринку, но там официальное мероприятие было. А с чего мне на пьянку с Моджеевским и его друзьями ехать? – ты погляди-ка, при произнесении его фамилии даже голос остался ровным и спокойным. Бывает же!
- С того, что я тоже друг Моджеевского, м-м? – Ярославцев приподнял бровь. – А ты вообще родственница!
- Да какая я, к черту, родственница? Что ты с этим родством заладил? Это целых три дня! Мне Андрюшу девать некуда, у меня магазин, поставка свежая, там я никого не знаю и знать не хочу. А ты прекрасно развлечешься один.
- Ну а когда мы с тобой вдвоем куда-то выбирались хоть ненадолго?
- Не помню. Да и какая разница? Ну не хочу я никуда ехать.
Ярославцев нахмурился, внимательно глядя на супругу. Потом размял пальцами переносицу. Даже нашел пульт, но теперь не спешил включать телевизор, а положил его рядом с собой. И куда более заинтересованно, чем раньше, спросил:
- Все-таки не понимаю я, с чего у тебя такая неприязнь к Богдану. Он, между прочим, к тебе со всей душой. Отдельно написал, что нас обоих приглашает!
«Обоих!» - мысленно фыркнула Юлька, посылая лучи добра мажору Моджеевскому пополам с напоминанием о законе бумеранга.
Вчера он ее огорошил. Этим поцелуем в щеку и странным, неподвластным ее пониманию умиротворением, которое словно укутало ее до самого конца вечера, пока не заявился супруг и не полез обниматься. Отмахавшись от него критическими днями, что было вполне правдиво, она, мучимая совестью, быстренько легла спать, но ощущение тепла и Бодиных губ на ее лице уже исчезло. Спугнул. Или она сама спугнула. И оказалось не зря – пока она тут поплыла от его нежности и внимания, он уже расставил следующий капкан, в который она вот-вот угодит.
И придумал же! День рождения!
Юлька была на его празднике лишь однажды, когда ему исполнилось семнадцать в их единственную общую зиму. Они отмечали вдвоем в каком-то самом обыкновенном кафе, потому что она была категорически против чего-то помпезного, а он – тогда еще ее слушался хотя бы иногда. Через месяц, в марте, они справляли уже ее семнадцатилетие, и она выпросила у отца и Женьки разрешение уйти «к подружке» на целую ночь, но вместо этого они с Богданом уехали в Лазурную гавань, погулять в ботаническом саду, переночевать в гостинице и утром вернуться в Солнечногорск. План был идеальный. Тогда Юлька придумала, что хочет себе в подарок – Моджеевского. Чтобы он был ее первым. А Моджеевский снял отдельные номера и вообще вел себя уж слишком по-джентельменски, даже когда она ему прямым текстом сказала.
«Ты понимаешь, что если мы... то я же на тебе совсем свихнусь, мы же школу не закончим, Юлька!»
Бросать школу не входило и в ее планы тоже. Потому она повременила со своими намерениями и с так и просившейся в данном случае фразой: «Ты меня что? Не любишь?» И решила подождать. Может быть, зря. Может быть, лучше бы они оба тогда перебесились по полной, до конца, чем растягивать на годы.
Потому что теперь Моджеевский, похоже, джентльменом быть не собирается.
День рождения у него!
- Дим, ну ты же телевизионщик. Придумай для него какую-нибудь отмазку, а, - попросила Юлька, все-таки отыскав канцелярский нож и принявшись кромсать упаковку коробки.
- Вот именно потому, что я телевизионщик, к тому же телевизионщик, работающий с Моджеевским, у меня вариантов нет. Мы должны там быть. Точка. Ты и сама знаешь, насколько Богдан – полезный друг!
- Но он же твой друг! Я тут при чем?
- Да при всем. Сама подумай. Он – владелец крупнейшей корпорации, у него огромный строительный холдинг. Ты – аудитор, специализирующийся именно в строительстве. Чувствуешь связь?
- Нет! – тут же уловила взаимосвязь Юлька и в подтверждение энергично замотала головой. – Нет! Я никакой не аудитор! Я уже давно выпала из обоймы, и даже не вздумай при нем заикаться про такое!
- Ну а кто виноват, что ты выпала из обоймы? Я, что ли? – развел руками Ярославцев. – Да я наоборот хочу тебя вернуть в строй!
- А меня ты спросил? Я-то не хочу! Сам подумай, что такое карьера в этой отрасли. Куда отправят – туда и едешь. На любой срок! Бесконечные курсы, учеба... С семьей это несовместимо, Дим. Во всяком случае, пока Андрей маленький. Я, когда выбирала работу в магазине, уже очень хорошо это все обдумала. Потому не вижу смысла возвращаться.
На самом деле, она когда-то была совершенно уверена, что сумеет все совмещать. Ровно до тех пор, пока ей живот не раскроили. Ужас от того, что с сыном может что-то случиться, до сих пор ее преследовал. Что едва не случилось с ней – она как-то благополучно забывала. Но здоровье восстанавливалось так медленно и долго, что ни о каком досрочном возвращении в профессию и речи не шло. Да и Дима настаивал, что ей нужно остановиться на чем-то одном.
Сейчас, спустя время, может быть, ей и хотелось бы начать заново, хоть в «Делойте», хоть где, но было страшно. Да и магазин затянул окончательно. И блог. И ее подписчики.
Вот только одна мысль о том, что затеял дражайший супружник, навевала на Юльку истинный ужас.
- Хорошо, я не буду ничего ему говорить, - рявкнул, уже начиная сердиться, Ярославцев и все-таки щелкнул пультом, включив, разумеется, Солнечный-1. – Но ты едешь со мной! Потому что ты – часть моего имиджа.
- Ну отлично. Успокоил. Я часть твоего имиджа! Дима, ты бы хоть подумал, как я его тебе испорчу! Я буду там белой вороной!
- Не будешь. Купим тебе лыжный костюм – замаскируем под остальных.
- Я не умею кататься на лыжах!
- Не беда. Я не думаю, что прямо вся компания профессиональные лыжники. Будешь пить глинтвейн с девочками, а если захочешь съехать – есть учебная горка.
- А...
- А Андрея сбагрим на три дня деду. Не переломится.
- Как ты замечательно все придумал! – мрачно констатировала Юлька, пальцами дорвала клеенку, добравшись до картона, и теперь принялась за него.
- Верчусь, как могу. Что это там у тебя?
- Я же сказала. Поставка новая! Вернее, часть поставки.
- Опять покрытая паутиной рухлядь.
- Мне рассказать, как
