Татьяна Алюшина - Смерть в наследство
— Ну что ж, Сережа, кому и доверять Никушу, так только тебе. Если она, конечно, согласна.
— А меня, дедушка, — тоном школьницы, закладывающей одноклассников на общем собрании, заявила Вероника, — никто пока не спрашивал.
— Вероника Андреевна, вы выйдете за меня замуж? — быстро спросил Кнуров.
— Ну… — с сомнением протянула Ника.
— Ника! — призвал ее к порядку Кнуров.
— Он слишком любит отдавать приказы, дедушка! — изображая глубокую задумчивость, размышляла Вероника.
— Никуша! — попенял теперь ей дедушка, улыбаясь.
— Он все время указывает мне, что я должна делать, — все с тем же сомнением в голосе перечисляла Ника.
Компания, стараясь сдержать рвущийся хохот, веселилась вовсю устроенному Вероникой спектаклю и тихо сатанеющему от неожиданности Матерому.
Ну, не откажет же она ему?!
— Ника! Отвечай немедленно! — приказал он командирским до суровости тоном.
— Вот видишь, дедушка! — нежной незабудкой проворковала Вероника.
— Ника! — взмолилась Наталья и, не выдержав, рассмеялась в голос, вытирая выступившие сразу же слезы.
— Да! — ответила Ника.
— Ника, прекрати! Отвечай сейчас же! — потребовал Кнуров.
— Я же сказала «да», — улыбнулась она.
— Да?!
— Да, я выйду за тебя замуж!
— О господи! Если раньше не загонишь меня в гроб своими шутками! — проворчал жених, не пуганный ранее. Он даже вспотел от волнения.
— За это нужно срочно выпить, — предложил смеющийся Антон. — Сегодня никто никуда уже не едет, так что за руль никому не садиться! Пират, наливай!
Пока разливали по рюмкам, передавали бутылки, Антон раскладывал готовую горячую, дурманящую запахом специй рыбу на блюдо, Ника шепотом, на ухо спросила Кнурова:
— Ты что, действительно испугался?
— Представляешь, да! — украдкой целуя ее в щеку, ответил он. — За это будешь наказана.
И он быстро, но при этом довольно подробно рассказал ей на ушко, как именно она будет наказана.
Ника покраснела.
Она посмотрела по сторонам — вроде бы никто не заметил, как они шепчутся.
Антон, взяв в руку рюмку, встал и произнес тост:
— Вероника, ты необыкновенная, удивительная девушка. Мы счастливы, что Сергею повезло встретить тебя, что вы нашли друг друга и что в нашей большой семье прибавилось два прекрасных человека — ты и твой дедушка Василий Корнеевич.
— Ура! — поддержала мужа Ната.
— Вам хорошо! — сказал Кнут, закусывая. — А мне придется вкалывать за себя и за начальника!
— Потерпишь! — в один голос ответили Ната с Диной.
— Давай, Матерый, рассказывай! — сказал Антон.
Сергей задумался, достал сигареты и закурил.
— Начать надо с того, что дело это оказалось очень необычным, интересным и даже мистическим. К сожалению, многие факты и события так и остались неизвестны, за давностью лет и того, что знал о них только сам Олег-Игорь. А жаль! Он был гениальным разведчиком, и те операции, которые он проводил, можно заносить в учебники по разведывательной деятельности, и бесконечно жалко, что большая часть его работы так и останется неизвестной!
— Давайте помянем Игоря. Светлый был человек и мужик настоящий! — предложил тихо Василий Корнеевич.
— Почтем за честь! — поддержал его Антон.
Мужчины встали и, следуя каким-то своим традициям, пока неизвестным Нике, молча выпили.
— Так как события происходили в сороковых годах, — продолжил Кнуров, когда все сели на свои места, — большую часть поисковой работы пришлось проводить в архивах конторы, но и в них я не нашел информации, каким образом золото и документы попали к Олегу. Золото сейчас отправлено на экспертизу, чтобы определить страну изготовления. Никаких опознавательных клейм на слитках не стоит, только проба. Слитки стандартные, принятых в большинстве стран размеров, весом около одиннадцати килограммов, стоимость каждого на сегодняшний день приблизительно пять миллионов рублей, все десять, соответственно, пятьдесят. Но главное — это документы!
— Я угадал, счета? — спросил Антон.
— Ты, командир, как всегда, попал в десятку! Но там не только счета. Олег приложил еще и список завербованной им агентуры в странах, где он работал. Некоторые имена известны отделу разведки, и с ними работали, но есть и те, которые он, видимо, не успел сообщить руководству, а может, не захотел или не смог. Двое из них до сих пор живы! Но что самое важное, в документах есть сведения об этих людях и подробностях вербовки, которых не было у ФСБ.
— А о каких счетах идет речь? — спросила Дина.
— О тех, Диночка, которые являются частью так называемого пропавшего золота рейха! — усмехнулся Кнуров.
— Ни фига себе! — присвистнул Стечкин.
— Да, — согласился с ним Сергей. — Два счета в Швейцарском банке, на предъявителя кода, номера и шифры к ним, кодовые слова… Десятки миллионов швейцарских марок, с набежавшими за эти годы процентами, превышающими сами вклады. То есть сейчас это уже перевалило за сотни миллионов. Эти счета открывали тайно, из стратегических соображений, на будущее… Могу сказать только одно — не зря Олег так запутывал любые поиски и так оберегал все это. Помните, Василий Корнеевич, он сказал вам, что через двадцать лет это попадет куда надо?
— Конечно, помню! — ответил дедушка.
— Так вот, вы передали мне вместе со всеми бумагами Олега паспорта, которые у него были.
По данным одного из них была забронирована ячейка в некоем европейском банке. А у руководства банка находится составленное завещание, которое надо вскрыть в 2015 году. В завещании сказано, что конверт с документами должен быть изъят из ячейки и отправлен руководителю ФСБ России. К сожалению, а может, к счастью, банк этот очень солидный и максимум, на что пошло его руководство, — это вскрыть и дать прочитать завещание представителям российских органов безопасности. Вскрывать ячейку до назначенного срока они категорически отказались.
— Но как это добро к нему попало? — спросила Ната.
— Увы, это неизвестно, одни догадки. В сорок пятом, уже не курьером, а помощником внедренного агента, он работал на территории Германии. Агент находился на грани провала, и его отозвали в Москву, а Олега оставили с заданием. Что там происходило в последние дни войны, невозможно представить, сплошная неразбериха. Каким образом ему удалось получить золото и документы, очередная загадка. Но вывезти один больше ста килограммов такого груза он не мог. Слитков-то было больше десяти. Незадолго до смерти он привез сто двадцать тысяч зеленых, а это почти полная стоимость одного слитка. Ведь жить-то ему надо было на что-то, и не только ему. Наверняка у него был надежный человек, который без вопросов их покупал, но кто он, еще одна загадка Олега. Я понял, что в тайну посвящен еще кто-то, это подтверждал рассказ Василия Корнеевича о последнем наставлении Олега, в котором он говорил, что есть один человек, который мог проговориться другому, а станет ли тот молчать, он не уверен. Я просмотрел кучу документов и выяснил, что есть два человека, с которыми он вместе учился и с кем несколько раз был на заданиях, хотя, как правило, работал один. И в то время, когда он находился на территории Германии, один из них был его курьером, а второй курьером агента, работавшего в другой части, но тоже Германии! Потом я выяснил, что первый его коллега погиб при невыясненных обстоятельствах в восемьдесят пятом году, вроде бы попав под машину.
