Хендлер, или Белоснежка по-русски - Юлия Эфф
Теперь скорость передвижения замедлилась: непредсказуемый Вагель то и дело лихо поворачивал налево или направо. В паре мест Белов останавливался, глушил мотор, чтобы не кричать, и спрашивал, хочет ли Карамзин посмотреть на очередную деревню и остановиться на ночлег. Тот отказывался, начиная проникаться бирючеством местных. В деревне Гагарской имелась цивилизованная рыбацкая база с хорошими по местным меркам туристическими домиками и баней. Но там жили люди, семейная пара, охраняющая базу, и Кир поморщился: «На обратном пути, дядь Ген, если хочешь повидаться с ними».
Затем пустынная деревня Лупта, за ней — Сотниково с рыбацкой базой какого-то бизнесмена, повесившего амбарные замки на домики и забросившего хобби.
Ещё становища рыбаков — здесь вовсе приходилось быть осторожными. Прямо посреди реки вдруг возникли палки и натянутые на них сети.
— Перетяга для рыбы, — объяснил Белов и ткнул пальцем в квадрат, где плескалась рыба: — Не дают ей уйти дальше, и она размножается в специальных сачках, вон одно… Раньше здесь работа кипела: на вертолёте увозили рыбу в город.
— Аминь, — всё, что нашёлся сказать Кир, когда заметил лопасти старого вертолёта, наверное, уже вросшего своими шасси в почву. Отслужив свой век, машина оказалась не нужна даже сборщикам металлолома.
До места ночёвки и конечной цели оставалось немного. Вагель неожиданно раскинулся, напоминая собой удлинённое озеро, а не реку. И вдруг впереди раскатилась водная скатерть, голубая самобранка, поглощая зелёное царство травы.
От этой свободы захватило дух — Кирилл невольно разжал руки и подался вперёд, с досадой вспомнив о севшей батарее на телефоне и оставленной в Серове видеокамере брата. Но зрелище оказалось не самым впечатляющим — вскоре нырнули из Малого Вагильского Тумана в Большой, и даже Настя застонала от красоты.
Шёл, должно быть, восьмой или девятый час вечера, а над озером плавала знакомая нежная белая воздушная фата. Здесь царили белые ночи.
Кирилл хотел было попросить остановиться и подойти к берегу, но подумал о возможной усталости своих спутников и решил подождать развязки пути. Белов тоном гида пытался что-то рассказать про озёра, но из-за шума мотора Кир услышал только то, что общая площадь Большого Вагильского Тумана — всего тридцать два квадратных километра. Ерунда по сравнению со знаменитыми озёрами России. И всё же нежность, спокойствие и девственность этого места вызывала если не восторг, то умиление.
— Через минут двадцать будем на месте. Оттуда можно прогуляться к озеру, — заметив любопытные озирания парня, успокоил дядя Гена. Собакам тоже не терпелось покинуть ограниченное в площади плавучее средство, и Малыш, за компанию с Фиксом, начал поскуливать.
К счастью, через несколько сот метров лодка свернула налево, в речушку Успина, и наконец добралась до берега, недалеко от которого стояла внешне жилая очередная рыбацкая база.
— Здесь и заночуем, — под замолкающий двигатель довольно сказал Белов. — Нормально. Бензина на обратную дорогу хватит с лихвой.
— А если бы не хватило? — прыгая с лодки в воду, чтобы принять Настю в объятия, поинтересовался Кирилл.
— Гребли бы ложками, — нашёлся дядя Гена и засмеялся.
Псы не стали дожидаться, когда их бережно высадят на берег — самостоятельно выпрыгнули, плюхаясь в неглубокую воду.
Кирилл угадал: здесь действительно правили белые ночи. Они, в тандеме с необычайной тишиной и туманом, оправдывающим название озёр, привели его в необычайное возбуждение. Тем более выветрилось желание отдохнуть с дороги в домике, когда Настя помахала перед его носом аккумулятором для телефона.
— И ты молчала⁈ — он тут же поставил свой телефон заряжаться.
— Молчала. Иначе он бы не дожил до озера, потому что ты его ещё по дороге разрядил бы, — Настя посмеялась: Карамзин снимал всё подряд в любую свободную минуту — от куриц бабы Али до заката над тайгой, — потом пересматривал и удалял лишнее, освобождая память телефона, ибо обе флеш-карты фотоаппарата уже были забиты под завязку.
В эту минуту они вдвоём, если не считать зевающих собак, стояли на берегу озера. Дядя Гена, не единожды видевший этот пейзаж, отправился спать. Его уговорили остаться здесь не на одну, как планировали, а на две ночёвки, до среды, инициатором стал Карамзин. Не привыкший бездельничать, Белов собрался с утра отправиться на рыбалку, потом наколоть немного дров для просушки: все, кто бывал здесь, уезжая, обязательно оставляли после себя доброе наследство в виде продуктов или топлива. Кирилл и на рыбалку напросился, теперь старавшийся использовать смартфон экономнее, после Настиного урока таёжной бережливости: его душа требовала паузы от столичной суеты.
— Интересно, понравилось бы здесь родителям? — убирая телефон в карман, Кирилл вспомнил о родных, которые в эту минуту наверняка укладывались спать в отеле на жарком курорте. Здесь же, на Урале, июльским вечером было прохладно.
Настя обняла сзади, засовывая свои руки в его карманы, чтобы погреть холодные пальцы.
— Ты пол-Европы объездил. Скажи, на что похоже это место?
Кирилл задумался:
— Наверное, на Гебридское острова, самые дальние, но мы там практически не останавливались. Здесь пустыннее… Какое странное и притягательное место… Оно вдохновляет: у меня постоянно в голове играет мелодия — пока не напишу, не успокоюсь…
— Я уверена, это будет очень красивая песня, — Настя вздохнула. — Хорошо здесь, правда. Остров тишины, чтобы собраться с мыслями. Рай, наверное, для писателей. Но, конечно, слишком уединённо даже для тех, кто ценит тишину. Ты быстро устанешь.
Они замолчали. Кирилл хотел было что-то сказать, но передумал: всё очевиднее слова казались здесь пустым и ненужным звуком. Растворялись в тумане, ползущем с озера, городские проблемы. Отступала суета, освобождая в душе место тому чувству, ради которого жили местные робинзоны и за ощущением которого сюда приезжали из крупных городов рыбаки.
— Однажды мы решили съездить на Кавказ. Мне было, наверное, лет четырнадцать…
Он вспомнил одну из самых важных историй в своей жизни, и впервые спустя годы захотелось поделиться ею с кем-то ещё. Однажды она была рассказана родителям, брату и Игорю, другу детства, но каждый раз казалось, что восторг Кирилла понимают до конца.
Озеро с необычным именем Кеземнойам находилось высоко в горах на границе Дагестана и Чечни. Предприимчивые бизнесмены-туроператоры построили домики на небольшой площадке в горах, один из них в то лето на два дня сняли Карамзины.
Вечером, по приезду, отец учил Артура жарить шашлык, а Кирилла Маргарита Павловна попросила составить компанию для прогулки. Вдвоём они пошли по дороге, уходящей вглубь туристического комплекса.
Медленно опускалось солнце, окрашивая кромку гор на востоке в прощальный розовый оттенок и добавляя озёрной чаше внизу похожий перламутровый блеск. У края дороги, возле одного из
