Умри со мной - Ана Фогель
– Убирайтесь из этого дома! – приказывает Колдер.
Оливер медленно поднимается на ноги, держа руки свободно в попытке сохранить хоть каплю гордости.
– Позволь забрать твоего отца, – предлагает Оливер. – Мы позаботимся о нём.
Я замечаю тень скорби на лице Колдера, в печальной задумчивости он опускает взгляд на тело Роба, словно обдумывая, готов ли он вот так попрощаться с ним навсегда.
– Хорошо. – Коротко кивает он. – Пусть у него будут достойные похороны, хоть он этого и не заслужил.
Этим жестом Колдер делает последнюю и единственную хорошую вещь для своего отца, отпуская все обиды и боль, которую он причинил ему и его семье. По крайней мере, мне хочется в это верить. Хочется верить, что теперь Колдер вздохнёт свободно.
Двое инквизиторов поднимают тело своего предводителя и выносят его из дома. Следом хромая и истекая кровью волочится третий. Оливер задерживается в дверях.
– Это не конец, Колдер. Я отомщу тебе за своего сына, за своего друга и за весь Орден. – С этими словами он покидает наш дом, оставляя меня в леденящем ужасе.
Чувство облегчения не приходит. Но теперь я хотя бы могу собраться с мыслями и осмотреться в комнате.
Разбитое стекло и повреждённая мебель вокруг. Запах пороха и крови. Тяжесть и страх.
– Мам? – спрашиваю я пустоту.
В ответ тишина. Паника начинает усиливать хватку, скручивая мой желудок в узел. Я делаю пару шагов вперёд, стекло хрустит под ногами, но я не обращаю на это внимания. Приближаюсь к дивану – единственному месту, где они могли скрыться, – тщетно отгоняя плохие мысли о том, что я могу там увидеть. Заглядываю за спинку и вижу их. Мама с бабушкой сидят, скрестив ноги и взявшись за руки. Их глаза закрыты, а губы двигаются в беззвучном шёпоте.
Что они делают?
– Мам? – снова зову я.
– Оставь их. – Голос Колдера раздаётся прямо за моей спиной. Я невольно вздрагиваю от испуга и резко оборачиваюсь. – Похоже, они пытаются применить серьёзное заклинание, не стоит им сейчас мешать.
– Надеюсь, они колдуют здесь порядок. – Волнение отступает, и я непроизвольно позволяю себе шутку.
– Гляди-ка, ты уже язвишь, – весело замечает парень.
– Заткнись, – говорю я и крепко обнимаю Колдера. Кажется, сегодняшний день был бесконечный, я почти потеряла их всех, я почти потеряла его. Я так соскучилась по нему, словно не видела вечность. И даже мысли о его жестокости сейчас не пугают меня.
– Ай, не так сильно, малышка! – кряхтит Колдер.
Я мгновенно отстраняюсь от него.
– Боже, извини!
– Оно того стоило, – ухмыляется Колдер, и моё тело обмякает, словно под морфием. Я зависима от его улыбки.
– Насколько всё серьёзно? – уточняю я.
– Думаю, врач мне бы пригодился.
ВОССОЕДИНЕНИЕ
––36–
Трещина в ребре, разбитый нос и рана на губе. Я же отделалась синяками. Таков итог великого древнего противостояния. С одной стороны, я боялась, это будет сложнее, а с другой – ещё ничего не кончено.
Нервная дрожь пробегает по моему телу, и я крепче обнимаю себя руками, прислоняясь головой к холодному стеклу. Мы почти подъезжаем к дому.
– Всё в порядке? – спрашивает Колдер, заметив моё беспокойство.
– Да, – отвечаю я. – Не мне же чуть не переломали рёбра, – лениво усмехаюсь.
Колдер ничего не отвечает и возвращает своё внимание на дорогу. Я осторожно разглядываю его профиль, по которому пробегают огни придорожных фонарей. Чёткие линии подбородка, слегка полноватые губы, сжатые в сосредоточении, прямой нос и глаза… Мой любимый бушующий океан.
– Что? – Колдер неожиданно поворачивается в мою сторону, поймав меня на беспардонном разглядывании.
Сердце бешено подпрыгивает, толкая всю кровь к щекам.
– Я просто задумалась, откуда у тебя такая страсть к вождению? – на ходу сочиняю я. – Я имею в виду, в каком бы ты состоянии ни был, ты всё равно садишься за руль.
– В любом моём состоянии шансы доехать без происшествий гораздо выше, чем если бы машину вела ты, – весело отвечает Кодер. На суровом лице вновь появляется ухмылка. – Ты же мисс неуклюжесть!
– Ауч! Вообще-то обидно! – Я надуваю губы и устремляю взгляд перед собой. Мы уже сворачиваем на подъездную дорожку. – Я отлично вожу машину.
– Малышка, я не сомневаюсь в твоих способностях, но всё-таки предпочитаю быть на водительском месте. – Мне кажется, его слова звучат отстранённо, словно он хочет отделаться от меня дежурной отмазкой.
– Ты как будто мне не доверяешь… Как будто все вокруг считают, что знают лучше меня, что мне нужно и что мне можно, – только сказав это вслух, я понимаю, что сейчас не самое лучше время для подобных разговоров. Да и Колдер не лучший собеседник. После всего случившегося сегодня, вряд ли ему хочется выслушивать проблемы недоведьмочки, из-за которой вся его жизнь пошла под откос.
Я роняю лицо в ладони, пытаясь снять усталость и тяжесть мыслей.
– Извини, – бормочу я в руки, не поднимая головы. Мне неловко смотреть на него.
– Мэд, – тёплый грубый бархат зовёт меня.
– Пойдём. – Я резко выпрямляюсь, обрубая себя от секундного прошлого. Теперь я делаю вид, что собрана и бодра. – Нужно узнать, в порядке ли мама с бабушкой.
Мы уехали в больницу почти сразу после ухода Ордена. Колдеру нужна была медицинская помощь, и дожидаться их пробуждения не было времени. Я немного переживала, в порядке ли они.
Дёргаю ручку дверцы, собираясь выйти из машины.
– Мэд, – повторяет Колдер.
Я поворачиваюсь к нему, изображая непринуждённость.
– Что?
– Дело не в доверии. Я доверяю тебе. – Он смотрит мне прямо в глаза, окутывая меня каждым словом. – Просто… Мне хочется уберечь тебя.
– От чего? – не понимаю я.
Колдер не спешит отвечать. Он топит меня в своих глазах. Его рука внезапно оказывается на моей щеке. Я вздрагиваю. На долю секунды брови Колдера сдвигаются к переносице, а по лицу скользит отвращение. Но не ко мне. К самому себе. Ему не понравилось, что я его испугалась. Большим пальцем руки он мягко проводит по моим губам. Его взгляд падает на них.
– Хочу уберечь тебя от всего, что может тебе навредить, – произносит он со слабой хрипотцой в голосе. – Хочу, чтобы при мне у тебя не добавилось ни одного шрама…
– Тут ты уже облажался, – вырывается у меня, и в эту же секунду я об этом жалею. Это не злой укор с моей стороны, просто забавное замечание, лишний раз подтверждающее мою неуклюжесть. Хотя прозвучало иначе.
На удивление Колдер не вспыхивает в гневе и даже не обижается. Снисходительная улыбка меняет тени на его лице.
– Помнишь,
